Мы же взрослые люди - Гурина Юлия (лучшие бесплатные книги TXT) 📗
Видно было, что Илья куда‑то бежит, бежит стремительно, без оглядки, потому что, если оглядываться, то станет очень страшно. А мужчинам бояться нельзя.
Илья зашел домой не в духе. Весь день был неудачен. Его приглашали открывать новую клинику, он работал над проектом несколько месяцев. Уже надеялся на новый доход. Там планировалась золотая гора. Илья визуализировал, как взбирается по ней к самому небу. И тут эту гору у него отняли. И дальше все тоже не задалось. Да что говорить, не задалась эта Москва. В ней все не так: мало солнца, много машин, огромные здания, миллионы людей, снующих по метро и улицам. Перенаселенный тесный мир, который становился рассадником множества социальных болезней. Но самое ужасное в Москве то, что в этом городе стало совершенно неприличное количество молодых, красивых, умных и энергичных жителей, которые держатся друг друга и тесным клином врезаются в толпу, отпихивая других к обочинам и все больше и больше занимая центр. Они смотрят на тех, кто старше, как на отработанные ресурсы, они говорят на другом языке, и стать одним из них практически невозможно. Они иные. Они будто бы прилетели с другой планеты. Даже не верится в то, что они все это время жили среди остальных, смотрели мультфильмы, ели сникерсы, тайком курили от родителей и получали дипломы. И если в Индии Илья себя чувствовал свободным, счастливым, лишенным социальных и возрастных предрассудков, то тут, в этом ужасном городе, он был старым куском… Так, стоп, стоп, стоп. Илья учился пресекать негативные мысли и переключаться на чистую энергию Ци.
Илья прошел на кухню. Богдан уже спал. Илья приходил домой почти всегда, когда Богдан спит. Вид спящего ребенка вызывает умиление и успокаивает. А вечно орущий, не засыпающий, капризничающий к вечеру малыш наводит мысли о катастрофе и собственной никчемности. Нина на кухне смотрела сериал.
– Есть будешь?
– Да можно что-нибудь пожевать.
– Салат? Спаржу?
– Нина, ты не умеешь готовить спаржу. Ни разу вкусную не приготовила.
– Салат?
– А что еще есть?
– Гречка и суп с фрикадельками, но он детский.
– Суп.
Нина грела суп и думала, как же лучше начать разговор. Она распустила волосы, перебросила их на одно плечо и накручивала кончики на пальцы.
– Илья, мне нужно с тобой поговорить.
– Ну.
– Как ты думаешь, ты правильно живешь?
– Ты к чему это все?
– Да вот хотела поучиться у тебя. Но только, если ты чувствуешь себя счастливым и правильно живешь.
– Чему поучиться?
– Спасаться.
– Ты такая сегодня загадочная.
– А ты все еще любишь меня?
– Люблю. Особенно когда ты такая таинственная. И хочешь у меня поучиться правильно жить. – Илья причмокивал детский суп с фрикадельками. – Дай перец. А куркума есть?
– Есть. – Нина передала пакетики со специями.
– И куркума у тебя есть, ты тоже правильно живешь, не парься. Ты ж женщина. Тебе должно быть проще.
– Почему?
– Потому что у тебя есть я, дети и дом. Вот и вся твоя правильность. Остальное блажь. Черт. Переперчил. Теперь соль дай.
Нина дала соль.
– Знаешь, есть такой анекдот про солонку, которую человек передал в поезде. Ну вот.
Илья засмеялся, ему показалось, что он очень удачно вспомнил анекдот.
– Илья, а если у меня другой путь? Если мне хочется чего‑то, что‑то успеть… А вдруг я болею чем‑то серьезным. Вдруг у меня рак?
– Нина, максимум, что у тебя может оказаться, это паранойя. Ты же идеальная женщина-мать, не выдумывай ничего. Слушай мужа, и будет тебе счастье.
Илья раззадорился от разговора, он сердился и веселился сразу. Нина поставила на стол салат и решила сделать еще один заход.
– Понимаешь, я недавно думала, что мы все как дети. Которые никак не могут вырасти. И ждем, что нас спасут. Придет добрый кто‑то, такой по-настоящему взрослый – и спасет.
– Что значит спасет? Ты же не в беде сейчас? Откуда тебя спасать?
– Из моего внутреннего ада, – тихо сказала Нина. И снова уставилась в стену, как тогда при разговоре с Катей.
– Какого ада, Нина? Ты о чем? У нас сегодня, что ли, драмкружок на кухне? Уж тебе‑то вообще не с чего страдать.
– А тебе есть с чего?
– Ну, я мужчина, я добытчик, мне надо содержать семью. Я в этих обязательствах. Хотя гуруджи говорит, что это все колесо Сансары, которое мешает мне развиваться.
– И как ты спасаешься, Илья?
– Медитирую.
Они оба задумались, каждый про свое колесо Сансары. И про то, что где‑то есть их путь, подходящий каждому на все сто процентов. Где‑то там, где они никогда не окажутся.
– Научи меня медитировать.
– Хорошо. Лучшая медитация для тебя – это тантра. Пойдем помедитируем. Мне как раз надо избавиться от избытка ша… Да и тебе тоже, – подытожил Илья.
Нина знала, что такое ша. И да, ша в ее жизни сейчас буйствовала с огромной силой.
Илья гордой походкой вышел готовиться к медитации. Нина же для выплеска ша положила на тумбочку кровати презервативы.
И вот они уже сели друг напротив друга, чтобы снова практиковать тантру. В голове у Нины царапался кот, который «ВИЧ Шредингера», а в голове у Ильи маршировал клин молодых воинов, которые отнимают хлеб у зрелых членов стаи. Стали дышать. Переключаться друг на друга. И ждать, что придет страсть, как тогда. Страсть долгого расставания. Они дышали, и Нина уже начала помогать руками, дело вроде бы пошло, и Нина потянулась за презервативом.
– Нина, что в нашем доме делает этот бездушный силикон? Он же все портит. Через него невозможно отправить поток.
– Эээ… Я перестала пить таблетки, мне врач пока не назначил другие контрацептивы. Остается только вот это вот.
– Ты залететь боишься, что ли?! Я думаю, мы можем позволить себе еще одного ребенка.
– Мне пока нельзя, у меня миома, – соврала Нина.
Выдуманная миома оказалась сильнее презервативов, тантры и необходимости побороть ша.
– Что ж ты не сказала?
– Да я сама только узнала недавно.
Так и уснули.
Утром в душе Илья представлял себя молодым, полным сил. Не в холодной Москве, а в теплой желтой Индии, в упоительном тантрическом соитии с прекрасной божественной индианочкой. А потом он превратился в самого Шиву, а девушка – в его супругу Парвати. Ведь что может быть прекрасней, чем то, когда ты бог.
МАМА И АЛЬФРЕД
Когда внутри накапливается большое напряжение, ничего не остается кроме как идти на шоппинг. Конечно, умные люди скажут, что лучше к психоаналитику или к психиатру, а еще лучше, чтобы это был один человек – лечил словом и прописывал лекарства для изможденной психики. Но кто же слушает их, этих умных людей? Нина никогда их и не слушала. Она завезла Богдана бабушке и отправилась на шоппинг.
В магазинах уже появились новогодние базарчики. Город приоделся в мишуру, на площадях устанавливали елки и украшали их шарами. Шел пушистый снег. Машины колесами месили коричневую слякоть.
– Привет, мам. Что случилось?
– Алло, да ничего не случилось, можно ли Богдану дать конфету шоколадную с ромом?
– Лучше не надо. Все-таки ром.
– Но он увидел, как я их ем, и просит теперь.
– Ну, дай, только одну.
– Хорошо, дорогая моя, я уже дала. Ты так убежала быстро. Даже не успела разглядеть тебя.
Нина оставила Богдана в дверях и сразу же уехала. Она договорилась встретиться с подругой. Но еще больше ей хотелось побыть наедине с собой. Прокатиться по городу без сопровождения из детского причитания: мам, когда приедем.
– Я торопилась, забыла спросить, как у тебя дела? Что происходит нового?
– Ой, Нина, сколько всего происходит. Столько… Я тут познакомилась с такими мужчинами, они помешались на мне и сексе. И все тот сайт знакомств! Мы пока переписываемся, но я уже согласилась на два свидания на этой неделе. С одним я пойду в кино, а с другим погуляю в парке.
