Шарм одиночества - Хантер Кэти (е книги txt) 📗
Моника задумчиво посмотрела на отвратительного фигляра, изображающего кающегося грешника у ее ног. До недавнего времени этот человек играл в ее жизни немаловажную роль, и в ее разбитом его изменой сердце все еще теплились прежние нежные чувства к нему. Она допускала, что они останутся друзьями, но не ожидала, что он поведет себя столь постыдным образом. Она была не готова видеть его таким жалким. Откинувшись на спинку дивана, Моника скинула туфлю и, сунув Майклу ногу под нос, приказала:
— Целуй мне пальцы!
Ей захотелось узнать, как низко он может пасть.
Майкл жадно схватил ее за лодыжки и принялся сосать большой палец ступни, массируя ее икру. Несмотря на свое отвращение к нему, Моника не могла не отметить, что ей приятно. Она с умилением наблюдала, как Майкл слюнявит ткань колготок, все больше входя во вкус этого занятия.
— Сегодня ты преподносишь мне один сюрприз за другим, — промолвила Моника, устраиваясь на диване поудобнее. — Кто тебя этому обучил?
Он что-то промычал в ответ, покосившись на ее вытянутую ножку, и Моника заподозрила, что его учительницей была Сьюзи. Как плохо, оказывается, она знала его тайные желания! Ей и в голову не приходило попытаться проникнуть в его внутренний мир! Ведь она была совсем другой женщиной, робкой, доверчивой, неуверенной в себе. Минувшие недели изменили ее натуру кардинальным образом. И ей это нравилось. Она почувствовала себя более уверенной, осознала свои возможности и склонности. Стала доверять своим инстинктам.
— Итак, ты решил, что я достойна большего уважения? — спросила Моника, поднимая согнутую в колене ногу чуточку повыше. Он стал покрывать ступню поцелуями, и она расхохоталась от щекотки. — Что ж, я вижу, ты начинаешь исправляться.
Майкл усердно чавкал, войдя в роль покорного раба, и Моника, не ожидавшая от него такой покладистости, с наслаждением наблюдала за ним. А ведь когда-то он не сознавался в своей не правоте даже в тех случаях, когда это было очевидно, и умело оборачивал слова Моники против нее, так что виноватой всегда оказывалась в конечном счете она. Ай да Сьюзи! И как она только умудрилась превратить этого самолюбивого гордеца в жалкого червяка всего за месяц!
Моника пошевелила пальчиками, и Майкл принялся покрывать поцелуями каждый из них, одновременно поглаживая ее ногу выше колена. Моника сжала в руке его пальцы и строго сказала:
— Делай то, что тебе приказано! И не давай волю рукам!
Он убрал руку с ее ноги и стал лизать ей пятку. Моника скинула вторую туфлю и воскликнула:
— Довольно! Оставь мои ступни в покое! Прекрати их слюнявить, лучше просто помассируй. Вот так, умница!
Пока Майкл массировал ей ногу, она закрыла глаза и с сожалением подумала, что упустила возможность и раньше использовать эти скрытые склонности Майкла к самоуничижению. Похоже было, что то, чем он сейчас занимался, было ему по вкусу. По всему телу Моники расползлась приятная истома. В промежности возникло легкое покалывание — признак приближающегося возбуждения. Прикосновения пальцев к определенным точкам на ступне вызывало у нее приятные сексуальные ощущения. Моника издала легкий вздох, выражая свое удовлетворение, и Майкл стал массировать чувствительные участки ноги с еще большим рвением.
Моника расслабилась, наслаждаясь его ласками, и вдруг подумала, что она вправе позволить себе и большую вольность. Ведь имеет же она моральное право на компенсацию за все свои страдания? Так пусть же этот мерзавец, истрепавший ей все нервы, теперь заплатит за все в полной мере! Тем более что ему этого и самому хочется. Моника погладила себя по промежности и почувствовала, что та стала горячей и влажной.
Распалившись, плоть настойчиво требовала удовлетворения, мышцы бедер напряглись, а стенки влагалища то сжимались, то расслаблялись. По ляжкам потекли внутренние соки, дыхание стало учащенным и неровным, на лбу выступила легкая испарина. Моника задрала повыше юбку, Майкл моментально подался вперед и стал целовать ее, подрагивая от возбуждения. Она еще выше задрала подол и сказала:
— Вперед! Смелее!
Он зарылся головой в ее промежность, и она шире раздвинула ноги, облегчая ему доступ к своим сокровенным местам. Майкл начал вдохновенно лизать сквозь колготки ее набухшие половые губы, стараясь нащупать языком клитор. Удивляясь собственному бесстыдству, Моника улыбнулась, живо представив себе лица своих сослуживцев, если бы они увидели ее в такой позе. Она окинула взглядом свои стройные ноги, обтянутые тонкими колготками, и закрыла глаза, целиком отдаваясь приятным ощущениям. Если еще совсем недавно ей и в голову не приходило, что можно получать сексуальное удовольствие таким необычным образом, то теперь старания Майкла казались ей вполне естественными. Более того, его усердие придавало ее ощущениям особую остроту, ускоряя наступление желанного оргазма. Щекотало ее нервы и зрелище его взлохмаченной головы, зажатой ее бедрами.
Промежность Моники стала совсем мокрой от его слюны и ее собственных соков, и она стала лучше чувствовать прикосновение его губ и языка. Видимо, Майкл тоже догадался об этом по ее набухшим половым органам и специфическому запаху полового секрета. Он стал лизать клитор с удвоенной страстью, очевидно, радуясь возможности загладить свою вину.
По бедрам и животу Моники побежали теплые волны. Ей вдруг вспомнилась любопытная сцена, происшедшая в этот вечер в баре, — случайная встреча Майкла с Томом. Любопытно, что он подумал, заметив выразительное вздутие в штанах ее спутника? Все-таки странно, подумала она, почему мужчины придают такое большое значение этому органу? Вряд ли Майкл объявился бы здесь, если бы он не увидел, что Том обладает в этом плане явным преимуществом!
Моника шумно вздохнула и резко подалась вперед, плотнее прижимаясь срамными губами ко рту Майкла. Он ответил сопением и чавканьем. Моника положила ноги ему на плечи и повертела ступнями. По икрам и ляжкам пробежал электрический ток. С губ сорвался сладострастный стон, в промежности засвербело. Она закрыла глаза, чтобы не отвлекаться на пыхтящего у нее между ног Майкла, закинула ноги ему на спину и начала ритмично двигать торсом.
Первый желанный спазм наступил раньше, чем Моника ожидала, и она громко, пронзительно взвизгнула от восторга. Шквал удовольствия охватил ее от кончиков пальцев до головы. Судороги в промежности, последовавшие за этим, вынудили ее взвыть в полный голос. Никогда прежде она не вела себя так бесстыдно. Выбившись из сил, Моника запрокинула голову на спинку дивана и уставилась вытаращенными глазами в потолок, продолжая стучать пятками по спине Майкла.
Почувствовав, что она удовлетворена, Майкл оторвался от ее промежности, чтобы перевести дух. Моника убрала с его плеч ноги и опустила их на ковер. Ей было безразлично, что он думал о ней в этот момент, она была не в силах не только трезво мыслить, но даже пошевелиться. Единственным ее желанием было, чтобы он молча ушел.
Майкл сел на корточки и, пригладив пятерней шевелюру, захлопал глазами. Видимо, он тоже не знал, что сказать в этой ситуации.
— По-моему, тебе пора уйти, — мертвым голосом сказала Моника, не глядя на него.
Майкл неохотно выпрямился и стал оправлять костюм.
Моника одернула подол юбки, с сожалением отметив, что на ней появились заметные складки, разгладить которые можно будет лишь утюгом, и повторила:
— Прошу тебя, уйди! Увидимся как-нибудь в другой раз.
— Да, конечно, — промямлил он и, повернувшись, поплелся к двери, как побитый пес. Он шел нарочито медленно, видимо, надеясь, что Моника окликнет его и предложит ему остаться у нее на ночь. Но она не сделала этого, и он был вынужден покинуть ее дом. Она вздохнула с облегчением, лишь услышав, как захлопнулась за ним входная дверь.
Она не ожидала, что так легко перенесет встречу с Майклом, и не мучилась угрызениями совести из-за того, что позволила себе физическую близость с ним. В конце концов, это был необходимый заключительный аккорд их затянувшейся на десять лет любовной симфонии. В том, что ничего подобного между ними больше не произойдет, она не сомневалась. Более того, она не желала ни видеть его, ни разговаривать с ним по телефону.
