Мой муж — зомби (СИ) - Траум Катерина (читать книги бесплатно полностью txt, fb2) 📗
— Приворот… Ох, Юлия, и умеешь же ляпнуть, — выдавил он через пробивающиеся смешки, на что и я непроизвольно, на короткий миг улыбнулась этому проблеску света. — Я не сраный Гарри Поттер, ну! Этот портрет не оживёт, не начнёт песни петь. Да, он немного особенный, и если всё получится — станет для меня отличной платой за услуги. Но точно не потому что я буду смотреть на него ночами и вытирать слёзки по несостоявшемуся сексу с тобой, уж поверь.
— И всё же — в чём тогда его смысл? — поморщилась я от таких насмешек.
Потому что где-то глубоко под рёбрами неприятно резануло: для него это смешно. Мой пьяный, но искренний порыв коснуться его оказался смешным; Матвей вовсе не воспринимал мыслей обо мне всерьёз. Вчера, когда я любовалась его сжимавшими кисточку пальцами и игрой света в чернильных волосах, он смотрел на меня исключительно технично. Не чувствовал того напряжения, которое довело меня до поездки в «Сохо».
И то, что даже сон не стёр воспоминания о вкусе прохладной сладости на кончике языка, лишь делало обиду глубже. Кислее.
— Я расскажу, что это за портрет, когда его закончу, — небрежно бросил Матвей. — Может, это тебя чему и научит. А пока будь хорошей жёнушкой, таскай сама обеды для дохлого муженька, и если совсем станет невмоготу — купи вибратор, а не вешайся на меня.
Это стало последней каплей. Окончательно забыв про все симптомы похмелья, я сцепила зубы и вышла из кухни, в дверном проёме от души толкнув бокора плечом.
— Классная идея. Тогда я поехала в секс-шоп, к ужину можешь не ждать, — моё яростное шипение он встретил раздражённым протестом:
— Эй, ну-ка, постой! Я не собираюсь опять оставаться нянькой для зомби! Юля!
Я лишь криво усмехнулась и направилась к лестнице, слыша в спину его приглушённые ругательства. Ох, мальчик, ты ещё не знаешь, как я умею мстить! И сейчас всё моё захлебнувшееся в обиде нутро требовало крови. Не существовало мужчины, который имел бы право так себя со мной вести. Который бы смеялся над моими желаниями и не разделял их.
Или делал вид, что не разделял? Не могла моя женская интуиция так сильно ошибиться ночью. Принять вибрацию ответного желания за отвращение. Но раз он собрался корчить из себя недотрогу, это уже был открытый вызов — а соревнования я любила. Не зря всегда выходила победительницей тусовочных баттлов «кто первая охмурит вон того красавчика». Просто надо вооружиться для серьёзного поединка.
В своей комнате стерев припухлость с лица огуречной маской и наложив чуть больше косметики, чем обычно, я приоделась в солнечно-жёлтое платье с юбкой-«солнце», взяла из тумбочки пачку купюр и прикинула маршрут. К умелице Тане в салон — за укладкой и обновлением ресничек. Потом в пару бутиков, за боевым арсеналом. Ну и остаток дня можно провести в зале, принадлежащем родителям Милки: может, и с ней получится пересечься. Главное, не возвращаться как можно дольше.
Сам разбудил во мне бойца — значит, будет война!
Проверив напоследок Вадима, мирно лежащего в постели в обществе раскиданных на тумбе таблеток, я на всякий случай задёрнула в спальне шторы и после недолгого колебания решилась на страховку — бельевой верёвкой привязала его за щиколотку к ножке шкафа, стоящего напротив кровати. Удовлетворившись видом, заперла дверь на ключ, сунула его с собой в сумочку и не без удовольствия вышла во двор.
Правда, удовольствие это оказалось очень коротким. Возле брошенной вчера за воротами машины уже курил Матвей, щурясь от яркости солнца. Будучи в той же растянутой чёрной футболке с логотипом «КиШ», он пускал короткие струйки сладковато-цветочного дыма, с озабоченным видом оглядывая слегка помятый вчера бампер.
Я сделала вид, что его не заметила — точнее, что он мне интересен не больше, чем прошедшая по дороге со своим доберманом соседка. Пикнув сигнализацией, села на водительское место, и уже собиралась было кинуть сумочку на пассажирское сиденье, как вдруг его резво заняла непрошенная задница бокора.
— Эй! А ну брысь! — вскинулась я, на что он фыркнул и хлопнул дверцей.
— А что, только тебе можно развлекаться? Фигушки. Раз ты — избалованный и абсолютно безответственный ребёнок, то и я не собираюсь нянчиться с твоими проблемами, — вдруг как-то предельно серьёзно и сухо обозначил Матвей, посмотрев на меня до мурашек пристально. — Ты правильно сказала: я тебе не папочка. И тому любителю курятины — тоже. Думаешь, если он кого-то сожрёт, пока мы шляемся по городу, это буду разгребать я? Нет, Юлечка, это дерьмо свалится на твою миленькую головку. Но в такую погоду грех сидеть дома, правда же? Весна на дворе! Гуляем!
Он явно пытался таким образом заставить меня передумать. Но я уверенно сунула ключ в зажигание и оповестила:
— Вадик привязан и закрыт на ключ, Нина Аркадьевна к нему не войдёт. Так что если правда собрался со мной, то пристегнись.
— Надо же, кто-то вспомнил о технике безопасности? Да это как привязывать летящий на скорости самосвал!
Проигнорировав его ехидность, я сама натянула ремень и предельно осторожно вырулила на дорогу. Сам того не зная, Матвей здорово подпортил мне планы, и теперь маршрут представлялся слабо. Ладно, пока просто доедем до центра — а там может он и сам найдёт, куда податься.
Протянув руку к магнитоле, я тихо чертыхнулась и вернула её на руль: даже музыки в его компании не включить.
— А тебя вообще ничего не остановит, если уж идёшь к цели, да? — вдруг почти миролюбиво усмехнулся Матвей и расслабленно откинулся на сиденье. Правда, тут же с шипением вытащил из-под задницы брошенную там вчера вместе с другим хламом расчёску, но вместо нового упрёка пробормотал: — Ну и рожа была у того оленя на «Ауди»…
Невольно вспомнив, как тот стоял с вытаращенными глазами посреди парковки, я тоже прыснула со смеху. Видок у бритоголового и впрямь был потрясный — точнее, потрясённый.
— Прикольный финт с могильной землёй. Надеюсь, он после этого не вызвал ментов, как грозился.
— А кто ему поверит, что он пять минут не мог пошевелиться? — пожал плечами Матвей. — Исходя из моего опыта — обыватели, почувствовавшие на себе нечто подобное, изо всех сил стараются больше никогда не столкнуться с вуду. Учитывая, что деньги он за фару получил — вряд ли захочет ещё раз со мной поболтать.
— Да уж, мне бы такие силы, — с лёгкой завистью вздохнула я, не отводя глаз от дороги, на что получила моментальный ответ:
— Никогда этого не желай. Это не дар, а проклятие. Не представляешь, как много я готов отдать за то, чтобы Барон освободил мою душу. Чтобы меня перестала окружать одна смерть и кровь, чтобы я мог делать лишь то, что хочу сам…
— А что бы ты сделал, если был свободен? — не сдержала я осторожного любопытства, бросив на него мимолётный взгляд и невольно поёжившись от слишком отрешённого выражения на бледном лице.
— Уехал бы к морю. Не в эти сраные тропики, насквозь проеденные заразой и малярийными комарами, а к нашему морю. Растил бы виноград, делал своё вино и купался бы ночами, когда нет туристов.
Сказать, что ответ удивил — не сказать ничего. Словно Уэнсдей Аддамс мечтала нарядиться в розовое: настолько его желания не сходились с тем, кем он казался. Возможно, и вся бледность вкупе с костлявостью — издержки проклятия, и Матвей совсем бы не против загореть на настоящем солнце.
— Довольно… простые и выполнимые мечты, или я не права?
— Выполнимые. Только за всё придётся платить. Я может и не совсем понимаю твоего взгляда на жизнь, но ты права в одном: бесплатного не бывает ничего. И за самое дорогое отдаёшь не деньги. Это просто бумага. За бумагу не получить ни человеческой искренности, ни здоровья, ни настоящей дружбы. Твой муженёк наверняка знал, что ты его не любишь, но пытался купить любовь — и где он теперь?
— Думаешь, я настолько дерьмово играла свои чувства? — краешком губ печально улыбнулась я. — Пусть мы с ним и не спали, но в остальном я старалась изо всех сил. Мы за полгода даже ни разу не поссорились, потому что я всегда и со всем соглашалась…
