Коктейль под названием «муж» - Ларина Арина (книги онлайн полностью бесплатно txt) 📗
Трясясь всем телом и начиная тихо сходить с ума, Диана Аркадьевна позвонила в банк выяснить остаток на карте. Мизерность суммы ее добила, и женщина впала в страшную истерику.
– А кто она? – потерянно спросила Маша. Все рассказанное никак не укладывалось в голове. Папа, иногда грубый, иногда несправедливый, но все равно родной, куда-то делся из их жизни. У него было столько женщин! Зачем что-то менять так резко?
– Понятия не имею. Найду и уничтожу! Раздавлю! А он еще приползет! Он не сможет без меня! Нашел какую-нибудь шалашовку молодую! Молодую!!! Вот она – мужская подлость. В восемнадцать лет я ему была нужна, а в сорок пять – на помойку меня? Я вторсырье? Для переработки? А что – дорогу только молодым и наглым? Вот так положишь всю жизнь на одного кобеля, а он потом – хвост бубликом, морда рубликом и в общую стаю бегом за подружкой! Животное!
– Мама!
– Что «мама»? Мне сорок пять лет! Полжизни прожито! И куда я теперь? Ты представляешь: он сказал, что я «могу найти работу»!
– Может, это и к лучшему. Развеешься, заполнишь время чем-то, чтобы не переживать, – Маша говорила совершенно механически, словно комментировала фильм. Поверить в то, что все это происходит на самом деле, в ее семье – никак не получалось.
– Ты издеваешься? А!!! Понимаю! Решила защищать папочку своего ненаглядного! Конечно, надо любить того, у кого деньги. А я-то теперь что? Зачем я тебе? Правильно: в этой жизни каждый сам за себя.
Тут Диана Аркадьевна горестно разрыдалась.
Это было чудовищно несправедливо. Маша вдруг остро поняла, что отец в защите точно не нуждается. Наверное, ему хорошо. Возможно, он даже прав, ведь жизнь дается лишь однажды и растрачивать ее бездумно нельзя. Жизнь – это дремучий лес, и выбрав неправильное направление, путник всегда имеет право вернуться к исходной точке и пойти в другую сторону. Только не каждый готов вернуться, не каждый готов начать сначала. Отец находился в заведомо выигрышной ситуации. Он первым решил начать сначала, бросив партнера одного. Бросать, знать, что делаешь, выполнять решения, принятые самостоятельно, всегда несравнимо легче, чем вдруг оказаться брошенным и вынужденным тоже что-то решать. До таких глобальных изменений надо дозреть, а люди, как и помидоры, зреют с разной скоростью…
– Работу я найди! А кому я нужна? Я никогда в жизни не работала, я все эти годы работала женой! Вот тут у меня есть опыт! На дивизию баб хватит моего бесценного опыта. Дать, что ли, объявление: «Ищу работу женой олигарха. Молодая женщина сорока пяти лет с ребенком и материальными проблемами ищет холостого олигарха. Умею вести себя в обществе, одеваться и камуфлировать рост собственных рогов хорошим настроением». Кстати, а он же должен платить на ребенка алименты.
– Ребенок – это я? – ахнула Маша. – Мам, да ты что? Ничего он не должен.
– Он должен! Он испортил мою жизнь и обязан компенсировать материальный ущерб! И он еще приползет. Я сделаю так, что он приползет ко мне на карачках и будет проситься обратно, когда эта стерва обдерет его как липку и вышвырнет на улицу.
Поняв, что мама не в себе и конструктивного разговора не получится, Маша решила забрать ее к себе. Конечно, муж будет не в восторге, но другого выхода нет.
Глава 14
– Теща? Будет жить у нас? – простонал Алексей, чуть не выронив мобильный. – Что я тебе сделал? Маша, у нас так все хорошо! Зачем нам теща?
– Так надо, – не стала вдаваться в подробности Маша. – Не мучь меня. И так – хуже некуда. Родители разводятся…
– Мы не разводимся! – властно отчеканила мама. Она уже успела разложить в Машиных шкафах свои вещи и погонять Веронику, сообщив той, что приехала не гостья, а хозяйка. – Кстати, пусть-ка выяснит у этого старого гамадрила, что за баба у него завелась.
– Я так понимаю, что наша мама шутит? – обреченно уточнил муж. – Я это к тому, что даже если она не шутит, то мы по разные стороны баррикад.
– В каком смысле? – напряглась Маша.
– В прямом. Я работаю на ее мужа, бывшего, а не на нее, так что, извините, я в противоборствующем лагере. Максимум, на что готов, – соблюдать вооруженный нейтралитет. Кстати, а что, Михалыч выгнал ее на улицу? Я просто переживаю, что теща у нас задержится.
– Какие же вы, мужики, все-таки черствые! – дрогнула Маша. – У человека горе, а ты!
– Мы не черствые, мы жесткие. Так что, маманя у нас теперь бомж, возомнивший себя аглицкой королевой, или спеси поубавилось?
– Папа оставил ей квартиру.
– Щедро.
– Справедливо! – вспылила Маша.
– Не, ну что ты меня уговариваешь? Я ж тоже шефу благодарен, иначе сейчас бы только удавиться. Хороший Михалыч человек: не только о себе, но и о других подумал. Твоя мама в состоянии развалить не только свою семью, но и нашу.
– Не смей так о маме!
– Не буду. Только пусть она ко мне не лезет. И вообще, если квартира осталась теще, то почему она топчет мои ковры? Это на период реабилитации?
– Да!
– Не ори, любимая. А на своей территории она реабилитироваться не может? Что-то мне подсказывает, что милейшая Диана Аркадьевна на наше семейное счастье подействует как хлористый кальций на молоко.
– В каком смысле?
– Как бы нам не створожиться вместе с ней! Душевнейшая женщина, надо сказать! Мне есть что вспомнить. Ладно, я тебя все равно люблю. Невзирая ни на что.
– Что он сказал? Кто она? – Мама утомленно полулежала на диване и страдальчески щупала виски.
– Ничего не сказал. Сказал, что не будет выяснять.
– Все мужики – идиоты. Уже одно то, что он не будет выяснять, говорит о многом. Во-первых, он ничего не знает, следовательно, девка не с работы, а это сужает круг поисков. Во-вторых, ясно, что он теперь будет выслуживаться и докладывать, так что про предпринимаемые действия при нем говорить нельзя.
– Мама, ну зачем ты так? – расстроилась Маша. Хотя надо было признать, что в выражении мнения относительно друг друга теща зятю не уступала. Но тут до нее дошел смысл последней фразы, и девушка остолбенела: – Действия? Какие действия?
– Такие! – выкрикнула мама. – Мы ему покажем! Он у нас построится и будет шагать в ногу до самой пенсии, преданно заглядывая в глаза и сожалея о своей ошибке. Вероника, принеси газету, быстро!
Вряд ли Диана Аркадьевна разбудила в няне хоть каплю сопереживания, учитывая хамский тон и глубокую несимпатичность характера, тем не менее Вероника беспрекословно подчинилась, бережно положив на стол целый ворох газет.
Мамино «мы» беспокоило своей категоричностью. Пускаться в военные действия против отца Маша не хотела, но и оставлять невменяемую мать на поле боя одну не позволяла совесть.
– Я найму детектива, чтобы найти эту мерзавку, адвоката, чтобы отсудить половину фирмы, и какую-нибудь бабку, чтобы вернуть этого старого мерина в стойло.
– А зачем ее искать. Я имела в виду эту женщину. Можно найти хорошего мага и наслать на нее порчу. Порча где угодно найдет, и без детектива, – неожиданно тихо обронила Вероника. – Только грех это. Зло вернется. И с такими людьми судиться страшно. Там же деньжищи такие, под асфальт закатают, и все. У них, у мафии, все просто.
Мать с дочерью ошалело посмотрели на няньку, смущенно теребившую пуговицу на животе.
– Мам, Вероника права. Не связывайся с отцом. Он же квартиру оставил, а по суду ты у него ничего не получишь. Его адвокат всяко лучше твоего будет. Папа упертый, он своего не отдаст.
– Папа? Да какой он тебе теперь папа?! Он нас бросил! Он предатель! Он даже не подумал, как его уход может сказаться на твоей психике! Ты же кормящая мать!
– Я не кормлю уже давно. Ты чего, мам?
– Ничего! Сказала, что отсужу, значит, отсужу. Жена имеет право на половину нажитого имущества! Хотел, чтобы я нашла себе работу, так вот я нашла! Трудоустроилась! А детектив мне нужен, потому что я спать спокойно не смогу, пока не увижу, на что он меня променял!
