Судьба из комнаты напротив (СИ) - Чернышева Юлиана (лучшие книги читать онлайн бесплатно без регистрации txt) 📗
Словно в ответ на мысли в телефоне обнаруживается сообщение от Илюши, с предложением съездить на ипподром, отказываться от которого приходится скрепя сердце. Ну как же так, я так давно хотела покататься на лошадках! Отвергаю и попытку заделаться курьером по доставке лекарств. Аптека недалеко, добреду уж как-нибудь сама, ибо мужчине для этого придётся ехать несколько километров, а мне — спалить место жительства. Нет, пока точно не стоит, особенно при учёте психически нестабильного (а какой он, если зеркала бьёт?) соседушки.
Решив начать с горячего чая, я облачаюсь в длинный тёплый халат и грустным привидением бреду на кухню, по иронии судьбы наткнувшись там на кофейничающего Фея.
— О, кто пил вчера, тот пьёт сегодня? — неприятным тоном осведомляет он, наблюдая за наполнением чайника.
Игнорировать или нет, вот в чём вопрос?
— В задницу иди, — ого, и это мой голос? Мало того, что больно разговаривать и глотать, так ещё и скриплю, как несмазанная телега.
— Ариэль, ты в порядке?
Кошак в два счёта спрыгивает со стула и оказывается рядом, схватив меня за подбородок и разворачивая лицо к себе. Теперь в его тоне нечто, похожее на беспокойство, пусть и не до конца верится в подобное.
— Отвали, сказала.
Я вырываюсь и делаю пару шагов назад, увеличивая расстояние между нами. Кожа в месте, где её касались пальцы Фея, слегка пульсирует, хотя это тоже может быть всего лишь моей фантазией. Больной фантазией простуженного человека, да. Но когда он стоит так близко, непроизвольно вспоминается вечер, коридор, прижатое к стене тело и жёсткие губы, сминающие мои…
Приди в себя, Крис, не о том думаешь! Думать нужно об Илье и о том, какой он хороший. О чудном ужине в ресторане, прогулке и кино, о подаренных цветах, наконец. Стоп, о цветах.
— Где роза? — прорезается нормальный голос, видимо дело было не в болезни, а в том, что до этого момента я не разговаривала.
— О чём ты?
Фей шустро отходит обратно к столу и усаживается там, весь такой сосредоточенный исключительно на чашке с кофе.
— Здесь стоял бокал с розой. Я лично оставила его здесь, так что не нужно косить под дурака или намекать на провалы в памяти. Итак, ещё раз. Где. Моя. Роза.
— А, ты об этом… Люцик уронил стакан и немного её пожевал, пришлось выкинуть.
Люцик, который всю ночь продрых в моей кровати? Сузив глаза, я распахиваю дверцы нижнего шкафа, чтобы убедиться — цветок действительно утрамбован в ведро с мусором. И по той части, что торчит наружу, настоящего кота обвинить не в чем. Зато одного наглого кошака, который непонятно что о себе возомнил — запросто.
— Ты охренел?!
— Я тут при чём? Говорю же, Люцик…
— При чём тут, млять, кот?! У тебя мозги вообще есть, ты как додумался взять и выбросить чужую вещь?! Ты эту розу дарил? Нет! Так какого хрена вообще к ней ручонки свои кривые тянул?
Я не ору, скорее шиплю раздражённо, одновременно наступая на Фея. Замечая, как меняется выражение карих глаз с каждым шагом. И едва между нашими лицами остаётся не больше двадцати сантиметров, он резко подаётся вперёд, но я успеваю отшатнуться.
— Не смей, — теперь говорить сложнее, от вставшего в горле кома. — Не смей больше ко мне притрагиваться. И тем более лезть со своими поцелуями. Мне неинтересно ничего из того, что ты можешь предложить, уясни это раз и навсегда. А если не сможешь, я соберу вещи и умотаю так далеко, чтобы между нами было как минимум полгорода, ясно тебе?
Он поднимается с барного стула, разом став выше меня ростом, но с таким лицом несправедливо обиженного ребёнка, что на секунду чувствую себя сволочью. А затем выражение исчезает, как водой смытое, оставляя привычную язвительную физиономию.
— Значит, вот какой ты сделала выбор?
— Даже если мне пришлось бы выбирать, поверь, ты в списки не попадаешь при любом раскладе.
Фей кивает, давая понять, что услышал. И направляется к выходу, ухмылкой отметив, как я шустро отодвинулась в сторону. Успеваю перевести дыхание, осознав — этот бой остался за мной, но он замирает, развернувшись на самом пороге.
— Крис? — вопросительный взгляд служит ему ответом. — Я терпеливый.
— Вот и терпи. Лет в семьдесят, возможно, у меня начнётся склероз и маразм, так что я забуду, насколько тебя ненавижу.
— Врёшь.
Вру. Себе самой в первую очередь, соглашаюсь мысленно, провожая взглядом спину Фея. Как всегда забывшего о таком элементе гардероба, как рубашка.
После насильно впихнутого в себя завтрака желание одеваться и выходить на улицу пропадает начисто. Из лекарств в сумке одно обезболивающее, зато в морозилке оказывается банка замороженной малины, значит живём. Да и от простуды никто ещё не умирал вроде.
Я возвращаюсь в спальню и забираюсь под одеяло, устроив тёмными шторами импровизацию на тему лазарета. Без вины виноватый Люциан отлучается перекусить, а затем приползает обратно, растянувшись большой и тёплой грелкой. Вот, хоть от одного кота больше пользы, чем вреда. Дверь бы закрывал за собой, когда заходит — вообще цены не было.
Под тихое кошачье мурчание прекрасно засыпается, а вот просыпается — от вонзившихся в руку когтей, отнюдь. Несильно щёлкнув вредителя по уху, я удивлённо распахиваю глаза, уловив едва чующим носом посторонний запах. И сразу утыкаюсь взглядом в стоящий на столе букет — лилии во вполне нормальной полупрозрачной вазе. Не поняла, это ещё что такое?
Дверь теперь плотно прикрыта, но в любом случае, выводы сделать труда не составляет. Это что же получается, Фей, выслушав речь на тему кривых рук и «не ты дарил, не тяни лапы», сбегал за заменой загубленного цветика? И вместо одной розы притащил целый веник лилий? Противных, вонючих… господи, кому я опять вру? Моих любимых цветов. Вот гад, подлизывается, значит.
Определённо подлизывается, понимаю, когда поднимаюсь с кровати и подхожу ближе, обнаружив прямо за вазой непрозрачный белый пакет. А в нём несколько упаковок с лекарствами, включая таблетки от боли в горле и спрей от заложенности носа. Нет, ну ладно нос, гундосила я знатно, а вот про горло как понял? Впрочем, есть ещё несколько пакетиков с жаропонижающим и даже металлическая баночка со «Звёздочкой», так что брал, скорее всего, наудачу.
А из лилий, при ближайшем рассмотрении, торчит бумажка. Не вроде тех, что вкладывают в букеты в фильмах, с написанными каллиграфическим почерком пожеланиями или признаниями в любви, а не очень ровно отрезанная от листа бумаги для принтера. Да и почерк от идеала весьма далёк.
«Ван Хельсинг?»
Я почти наяву представляю, как вытягиваюсь на диване, под тёплым пледом и с кружкой малинового чая в руках, вместо рома с колой, а на экране носятся непобедимый Хью Джекман и затянутая в корсет Кэйт Бекинсэйл. И сминаю бумагу в руке.
Нет, Фей, это слишком плохая идея. Я и так чувствую себя, как на единственном безопасном островке посреди зыбучих песков.
Из открытых дверей гостиной доносятся звуки включённого телевизора, но я спокойно прохожу мимо. Знал бы кто только, чего стоит это спокойствие.
Глава 10
Котов оказывается исполнителен до зубовного скрежета и завуалированную просьбу оставить меня в покое принимает к исполнению беспрекословно. Так что с понедельника мы почти не пересекаемся, к вящей, поначалу, радости.
У нас и прежде был дикий рассинхрон расписания, но это не мешало Фею просыпаться пораньше по понедельникам, средам и четвергам для совместного завтрака, а потом заниматься своими делами. Теперь же он будто принципиально не выходит из комнаты, пока я не уйду в университет, а в остальные дни утаскивает еду к себе в комнату. Ну, хотя бы не отказывается принципиально, я-то успела привыкнуть готовить на двоих…
Когда ужинает, не знаю вообще, еда в холодильнике уменьшается, посуда мигрирует в посудомойку и обратно, но вот самого кошака поймать в процессе поедания так и не удаётся.
