Самодовольный мистер Костюм (ЛП) - Киланд Ви (бесплатные онлайн книги читаем полные .txt) 📗

— Входи, входи, дорогая. И зови меня Лил.

Я написала Грэхему сообщение, чтобы узнать, что она любит из еды, и принесла ей сэндвич с рыбным филе из «Макдональдса», которое Грэхем назвал «гадостью», а также ее любимым фастфудом.

— Я подумала, вам не помешает компания сегодня. Грэхем застрял в офисе со вчерашнего дня. Я работаю недалеко.

— Скажи мне, что запах, который я чувствую, это рыбный сэндвич?

Я улыбнулась.

— Конечно.

— Грэхем думает, что если сэндвич не из шикарного ресторана с ценами в шестьдесят долларов за еду размером с четвертак, то это плохая еда. Я люблю мальчика, но иногда он может быть полнейшим снобом, его голова просто застревает в его же заднице.

Я рассмеялась, вспомнив прозвище, которое ему дала — Самодовольный мистер Костюм. (Примеч.: stuckup — в пер. с англ. «застрять» и «самодовольный»).

— Временами у него проявляется высокомерная сторона.

В углу стоял столик на колесиках, поэтому я пододвинула его ближе и выложила на поверхность ее ланч, а затем свой.

— Вы смотрите телесериал?

— «Дни нашей жизни». Дочь подсадила меня на него.

— Она и сына подсадила, — усмехнулась я.

— Ты знаешь про это?

— Да. Это немного не в его характере.

— В то время было совсем наоборот. Можешь мне не верить, но этот мужчина был тюфяком. Он всегда был с моей Селией. Мальчик боготворил мать. Ему трудно было, когда она умерла. Возможно, из-за этого он такой сейчас. Не привязывается ни к одной женщине, если ты меня понимаешь. Единственные женщины, к которым он привязывался, рядом не задержались. Конечно, это не вина моей Селии.

Я знаю, что она имела в виду Женевьеву. Первая женщина, которой он открылся после смерти матери, его подвела. Я еще даже не встречала эту женщину, но уже презираю ее.

— Как вы себя чувствуете? Грэхем сказал, у вас операция в пятницу.

— Я чувствую себя хорошо. Они пытаются пичкать меня обезболивающими таблетками, но мне они не нужны, от них спать хочется. Мне кажется, им нравится усыплять пожилых людей все время, так мы не капризничаем.

Я оглядела палату. Это была самая хорошая палата, какую я видела. В ней могло разместиться полдюжины пациентов, хотя здесь располагалась только одна кровать. Угол украшала цветочная композиция. Лил проследила за моим взглядом.

— Это от Грэхема. Присылает мне свежие цветы каждую неделю по вторникам, как по часам. Раньше у меня был большой сад, но мне стало тяжело им заниматься.

— Он может быть очень заботливым, когда захочет.

— В нем есть две стороны. Вдумчивый и бездумный. Не уверена, что в Грэхеме есть что-то среднее.

— Но вы, определенно, можете его приструнить.

— Кому-то же нужно видеть его настоящего и высказывать ему за его косяки.

Я усмехнулась.

— Согласна.

— Хотя, что-то подсказывает мне, что ты делаешь то же самое. Могу сказать… ты подходишь ему.

— Вы так думаете? Во многом мы практически полные противоположности.

— Не важно. Главное только то, что вы чувствуете.

— Спасибо, миссис М… Лил.

Я осталась дольше, чем длился мой ланч, наслаждаясь рассказами Лил о персонажах мыльной оперы. Сюжетные линии были такие надуманные, и я не могла перестать думать о том, как Грэхем их смотрит — ведь он такой суровый и практичный. Когда я собралась уходить, Лил взяла меня за руку.

— Грэхем хороший человек. Горячо предан и любит свою семью. Сильно оберегает свое сердце. Но если он его отдаст, обратно не заберет.

— Спасибо.

— С остальным ты справишься. Вытащи палку из его задницы и тресни ему по голове несколько раз. Он умный. Он очень быстро все поймет.

— А вот это я могу сделать.

Грэхема не было дома, когда я приехала в его кондоминиум. Блэки встретил меня у двери, прыгая вверх и вниз как маленькая сумасшедшая собачка.

— Привет, дружок. — Я подняла его, и он начал лизать мне лицо. Я все еще не могла свыкнуться с тем фактом, что у мистера Большого Придурка была маленькая пушистая белая собака. — Похоже, здесь только ты и я.

Я оглядела большое открытое пространство. Кроме тяжелого дыхания Блэки, вокруг было жутко тихо. Последние два раза, что я здесь была, обзор ограничивался содержимым штанов Грэхема, поэтому я решила использовать это время, чтобы немного пошпионить.

Квартира была потрясающей. Без сомнений, обставлена профессионалом — холодный серый и серебряный цвета придавали месту холостяцкий вид. Фото этого места с хозяином, стоящим посередине со скрещенными на груди руками, можно было поместить в GQ. Несмотря на всю красоту, чего-то все равно не хватило. Не было ни одного намека на человека, живущего здесь.

Преисполненная любопытством, я отправилась в гостиную. На стене висел огромный плоский телевизор, а под ним разместился гладкий черный шкаф. У меня заняло несколько минут, чтобы выяснить, как он открывается без ручек. Внутри была коллекция DVD. «Гольф-клуб», «Счастливчик Гилмор», «Телеведущий».

Хэх.

Я продолжила смотреть, передвигаясь к следующей полке. «Слава», «Геттисберг», «Банды Нью-Йорка».

Хм-м-м.

Определись уже, Морган.

Затем я прошла на кухню. Холодильник был огромным шведским столом из контейнеров на вынос. И … три пакета клубничного молока «Несквик».

Хэх.

В спальне я посмотрела на прикроватную тумбочку. Проверить коллекцию DVD и содержимое холодильника это одно, но тумбочка — это уже чересчур. Я оглядела комнату в поисках интересного для проверки места. Она была достаточно пустой — нет картин, на комоде отсутствовали вытащенные из штанов смятые клочки бумаги. Прищурившись, я уставилась на тумбочку.

— Нет, — сказала я себе вслух.

Я подняла Блэки повыше, чтобы поговорить с ним.

— Думаю, ничего страшного, если я загляну в гардеробную Грэхема, не так ли, приятель?

Он высунул язык и лизнул мне нос.

— Приму это за «да».

Я зашла в гардеробную, и вот она больше всего походила на Грэхема Дж. Моргана. Костюмы, развешенные в линию на одной стороне, в основном, темных цветов. Непристойное количество рубашек на другой стороне. Все было опрятным и организованным.

Скучно.

Я вернулась в спальню, и мой взгляд моментально упал на прикроватную тумбочку. Эта чертова вещь меня преследовала.

— Может, одним глазком. — Я погладила Блэки, сидящего на моих руках. Он замурлыкал. Собаки умеют мурлыкать? Мурлыканье считается человеческим эквивалентом слову «да», не так ли?

Только одним глазком… Я даже ничего не буду трогать.

Я подошла к тумбочке и открыла ящик указательным пальцем. Внутри была черная бархатная сумка, прозрачная бутылка с чем-то, похожим на смазку, хотя она лежала этикеткой вниз, и нетронутая упаковка презервативов.

Ладно… Может, мне стоит потрогать одну или две вещицы.

— Как думаешь, дружок, в этой сумке что-то хорошее? — Я снова разговаривала с собакой.

Но ответил не Блэки.

— Я знаю, что в сумке что-то хорошее. — Глубокий голос Грэхема напугал меня до смерти. Я подпрыгнула, мои руки дернулись вверх, посылая Блэки в полет по воздуху. К счастью, он приземлился на кровать.

— Ты меня до чертиков напугал. — Я прижала руку к груди.

Грэхем стоял в дверном проеме, расслаблено прислонившись к косяку.

— Ты была так поглощена шпионажем, что не услышала, как я пришел.

— Я не шпионила.

Он выгнул бровь.

— Я не шпионила.

— Значит, я, наверное, оставил ящик широко открытым сегодня утром?

Я скрестила руки на груди.

— Скорее всего.

Грэхем усмехнулся, подошел к тумбочке и закрыл ящик.

— Ну, если я оставил его открытым утром, а ты не шпионила, значит, ты не хочешь узнать, что в сумке.

— Ни в коей мере.

— Жаль.

— Почему? Что в сумке?

— Поцелуй меня.

— Тогда ты скажешь мне, что в сумке?

Он обнял меня за талию.

— Я покажу, что в сумке. А теперь поприветствуй меня как положено.