Коротышка или Байкер для графа Дракулы (СИ) - Кувайкова Анна Александровна (читать книги онлайн полностью без регистрации TXT) 📗
А вот успеть встать до того, когда проснется Станислава, вот это уже становилось первоочередной задачей.
Даже если он не станет шутить на данную тему, она снова может попытаться улизнуть, и отговорить ее будет уже куда сложнее. Нет, Владу не противил сам процесс, в конце концов, в характере девушки его все устраивало, да и привык давно.
Но даже думать о том, что она уйдет, да еще не совсем здоровой, не хотелось абсолютно…
Что-то было во всем этом. В их вечных перепалках, противоборстве. В ее иногда детском поведении, вызывающим не раздражение, а желание заботиться и защищать. В ее бессознательном желании подкатываться ночью к нему под бок…
Определенно, что-то было, да.
Только вот что именно?
— Стась, у тебя совесть есть?
— Это был риторический вопрос? — тихо вздохнув, подперла щеку кулаком, вяло и без особого энтузиазма размешивая сахар в чае. В слабеньком, теплом, зеленом чае… хотя хотелось крепкого, обжигающего кофе!
Но общественное мнение, мнение тех, кого забыть в принципе спросили.
— Стась, я серьезно, — стоящая напротив меня через барную стойку Риша отставила свою кружку, не обращая внимания на толкающихся на кухне полуголых мужиков. Отвлеклась она только один раз, отправив заботливому Потапычу укоризненный взгляд в ответ на подсунутый ей очередной бутерброд. Пожав плечами, младший Алёхин откусил от предложенного приличный кусок, попутно углубляясь в содержимое своего телефона, машинальным жестом умыкнув только что выставленную на столешницу кофейную чашку.
Цепеш, вздернув бровь, проследил за тем, как темная жидкость, предназначенная ему вместо завтра, скрылась в глотке ненасытного брата и, усмехнувшись, вернул свое внимание оставленной на время кофеварке.
Какая-то размеренная утренняя суета стала вдруг такой… привычной. Чем меня и пугала!
Не, ей-богу. Я привыкла завтракать в гордом одиночестве. Точнее — не завтракать совсем. Сидеть одной в огромной столовой пустого дома без кого-либо из живых, всегда нагнетало до нервного тика, и абсолютно отбило желание даже слышать слово, характеризующее утренний прием пищи.
Затем я долго привыкала к брательнику, плюхающемуся по утрам в мою кровать, едва не роняющему на меня поднос с едой. Еще дольше пыталась принять скачущее по кухне зеленоволосое существо, исполняющее иногда такие перлы, что великие танцоры прошлого в гробу переворачивались!
Ладно, ни сразу, но я смирилась, привыкла, и даже полюбила подобный жизненный уклад, устроенный Илюхой на своих квадратных метрах честно купленного жилья.
Но какого ж черта я стала привыкать к мирным, семейным завтракам на квартире Алёхина, да еще за каких-то три дня?
— Я тож серьезно, — макая ложку в чай, хмуро отозвалась, кося взглядом на Цепеша, молча предупреждая его, что за очередную попытку накормить меня завтраком кое-кто точно будет пить кофе из святой водички с тертым чесноком вместо кардамона, добавляемого им обычно.
Три дня. За три дня я успела изучить их режим, их вкусовые предпочтения, их привычки. А еще успела понять, что эти трое, не смотря на все мои предрассудки и псевдо логические выводы, в действительности преспокойно сосуществуют как одна большая, крепкая, любящая семья.
И чем больше я это понимала, тем сильнее хотелось сбежать.
— Стась, хватит, — Риш как всегда не ругалась. Не кричала, не причитала, не взывала к останкам совести, даже не сердилась. Но от ее укоризненного, мягкого взгляда и осуждающего покачивания головой хотелось от души треснуться лбом о барную стойку. И всё равно, что синяк промеж глаз до сих пор не сошел, а почти все признаки сотрясения только-только отступили, прекратив доканывать меня тошнотой, слабостью и головокружением!
Еще б они не прошли, в такой-то атмосфере, да с такими няньками. Ладно, Ариша, добрая душа с целительными руками и благочестивыми намерениями. Ладно, Мишка, с его грубоватой опекой, отсутствием чувства такта и кардинальными мерами…
Но как мне осточертел заботливый сверх меры Дракула, кто бы только знал!
Цепеш меня пугал, серьезно. Не, так посмотришь — вроде всё та же ехидная двухметровая привлекательная зараза, выводящая меня из себя, весь такой правильный, с самоуверенной улыбкой, никак не реагирующий на мою язвительность. Но с другой стороны…
Просто другой, блин!
Он же от меня почти ни на шаг не отходил все эти дни. И накормит, и лекарство незаметно в еде или напитке подсунет, и рану на лбу обработает, и пультом от телевизора вовремя снабдит… И всё это так, мимоходом, незаметно и ненавязчиво, как будто он выхаживает кого-то близкого, а не вечно раздражающую его девчонку!
Такое отношение пугало… и нравилось одновременно.
Но самым абзацем стало сегодняшнее утро, когда я, проснувшись, обнаружила себя… спящую с ним в обнимку! Это было уже слишком. Сближаться с Цепешем до такой степени я не хотела, да и не могла, а потому сделала первое, пришедшее в мою ушибленную голову — попыталась банально, тихо и незаметно слинять из этого слишком гостеприимного дома.
Что, судя по тому, как я сейчас сижу и ежусь под укоризненным взглядом хозяйки этой берлоги, у меня не получилось.
Сбежать от графа Дракулы, который скорее всего не спит, ходит бесшумно и видит в темноте — что-то из области фантастики, совершенно. Ловлю себя на мысли, что скоро начну выискивать на шее и других частях тела пару дырочек от чьих-то клыков…
Не просто же так он обо мне заботится, явно вампиру что-то надо!
— Риш, я уже говорила, — сложив руки перед собой, пристроила на них подбородок, продолжая сверлить недовольным взглядом предводителя вампиров, невозмутимо попивающего кофеек и просматривающего свежие новости на небольшом планшете.
Кто бы сказал, что на одной кухне окажусь я и мой заклятый враг в одних пижамных штанах, сверкающий красивым полуголым торсом и занятным крестиком на сильной шее — ни в жизнь бы не поверила…
Особенно в то, что пялюсь больше не на затейливый анх с тонкими линиями контура и пустыми промежутками, а на отчетливо перекатывающие мышцы плеч, рук, груди и далее, по списку. Там было на что посмотреть на самом-то деле!
— Стася, это глупости, — снова укоризненный взгляд невыносимых синих глаз. — Ты нам не мешаешь. К тому же, нас дома почти не бывает. А тебе еще рано домой, ты еще не поправилась. Харлей вернется только через несколько дней.
— Риш, я скоро чокнусь, — вздохнув, уткнулась носом в собственные ладони, избегая смотреть девушке в глаза, чувствуя себя последней неблагодарной свинкой. — Спасибо, конечно, что приютили, позаботились, починили, а клыкастой няньке вообще положена премия за терпение и человеколюбие… Но хватит. Пора и честь знать. Сколько я буду еще ваш диван продавливать?
— Продавишь, куплю новый, — лениво парировал Потапыч, не отрываясь от телефона. Только недоуменно посмотрел на чашку в своей руке, когда глотнул и не обнаружил в ней содержимого. Скривился, потер нос, и потянулся за сигаретами, попутно интересуясь. — В чем проблема-то?
— В кого ж вы такие все понимающие-то? — пробурчала, наблюдая за друзьями, явно претендующими на звание «совершенства» если ни всей вселенной, то хотя бы одного отдельно взятого клуба!
Вот как им объяснить, что я чувствую? Что боюсь привыкать к заботе, кажусь тут лишней, не хочу навязываться и причинять неудобство и дальше, да и вообще…
— Коротышке просто скучно.
О, да. Мои тяжелые думы, страхи и сомнения красноречиво на лице написаны, или кто-то взял пример в Эдварда Каллена и научился читать мысли?
— Что б я без твоих подсказок делала? — саркастично поинтересовалась, лениво протягивая ладонь за своими сигаретами, купленными добрым плюшевым мишкой. Они даже про такую мелочь не забывали, как и кое-кто обаятельно-зубастый о том, что дымить мне пока стоит как можно реже.
Я отвыкла от такой заботы. Просто отвыкла. И сейчас она не казалась мне навязчивой, вовсе нет… Хотя было немного неудобно.
Просто, признаваясь самой себе, я не хотела к ней привыкать, чтобы потом, если лишусь ее, снова не стало так больно и тоскливо как когда-то.
