Плохой парень (ЛП) - Грей Р. С. (книги онлайн полностью бесплатно TXT, FB2) 📗
― Я не знаю, что это значит. ― Он поворачивается ко мне. ― Сэм, я принес остатки вчерашнего. Здесь очень много. Хочешь?
― Да. Вот, я не хочу свой бутерброд с арахисовым маслом и желе. Ты можешь съесть его на закуску перед футбольной тренировкой.
― Остатки? Так вы, ребята, тусовались вчера вечером? ― спрашивает Эшли у Йена. ― Что вы делали?
― Там есть малиновое желе? ― скептически спрашивает он. ― Я думал, оно кончилось.
Я закатываю глаза и протягиваю ему бутерброд.
― Я купила немного по дороге домой вчера вечером, потому что каждый раз, когда я использую виноградное, ты стонешь об этом четыре дня подряд.
― Ребята, ― говорит Эшли, уставшая от того, что ее игнорируют.
― Что? ― нетерпеливо спрашиваю я.
― Что вы делали?
― Смотрели Западное крыло. ― Я пожимаю плечами.
На лице Йена застыла загадочная улыбка, и Эшли это заметила.
― Ну, это звучит не так уж плохо. Что в этом такого отстойного?
Мои глаза расширяются от страха. С каких это пор мы под ее микроскопом? Ну да, раз уж она решила влюбиться в Йена.
― Просто это был не очень хороший эпизод, ― врет он. Любой истинный фанат знает, что такого не существует. ― И я ушиб палец на ноге.
Он пытается помочь, но делает только хуже.
― О... ладно. Ну, я надеюсь, Сэм сделала тебе массаж ног или что-то в этом роде…
Она знает. Она знает! Я действую быстро.
― Ты любишь крендели, Эшли? ― добродушно спрашиваю я.
― Люблю их. ― Она оживляется.
Я бросаю ей пакет, и она бросает его в сумочку. Затем я наблюдаю, как она осознает силу, которой внезапно обладает.
― Знаешь, я также люблю шоколад, ― говорит она с чересчур вежливой улыбкой.
Ее точка зрения совершенно ясна: дайте мне шоколад, или я расскажу всем, что вы двое дурачились. Я шлепаю чашкой десертного пудинга ей в руку, и она злорадствует.
― Ценю это. ― Затем она поворачивается к Йену. ― В любом случае, Йен, мне интересно, какие у тебя планы на эту субботу? Я хочу проверить эту новую природную тропу рядом с моим домом, а ты, кажется, гуляешь на свежем воздухе. ― Она поднимает брови. ― Это может быть весело.
Подожди-ка. Что?
― Как друзья, ― уточняет она, отпивая воду. ― Меня вдохновляет то, как дружелюбны все здесь.
Йен говорит ей, что занят в эти выходные, а потом Эшли болтает о чем-то еще, что меня не волнует. Я слишком занята, наблюдая, как она ложкой кладет в рот мой чертов пудинг. Она капает немного на губу. Я грызу ногти. Она облизывает ложку, и я борюсь с желанием выбить стаканчик из ее руки. А потом... потом... она даже не заканчивает.
― Фух, я так наелась.
Мои ногти впиваются в ладонь так сильно, что из них течет кровь. Йен достаточно умен, чтобы купить мне шоколадку в торговом автомате на обратном пути в наши классы. Он шлепает ее мне в руку и говорит, чтобы я съела всю.
― И успокойся. Никому нет дела до того, что мы делаем. У тебя паранойя.
Он прав, я параноик, но это не имеет значения. Вскоре моя жизнь все равно взрывается сама собой.
Глава 14
Сэм
В СЛУЧИВШЕМСЯ во многом виноват Йен. Я буду винить его, потому что это лучше отвлекает, и, действительно, это его вина. На следующий день после нашей ссоры в душе/сеанса любви, я думаю, Йен собирается поцеловать меня. Когда он этого не делает, я начинаю беспокоиться. Стараюсь подходить творчески. После его футбольной тренировки появляюсь у него дома в плаще. Под ним на мне одежда, но он этого не знает. Я думаю, что он упадет на колени и будет умолять об этом, но он этого не делает. На самом деле, Йен полностью все переворачивает, потому что, когда я прихожу, он только что выходит из душа, без рубашки, мокрый и загорелый, и как у кого-то могут быть такие четко очерченные мышцы? Я тянусь к ним, как ребенок к конфетам. Дай мне. Он качает головой, кладет руки мне на плечи и сцепляет руки, держа меня на расстоянии, как будто я испачкана. Осторожно сажает меня на диван и идет надевать рубашку. Когда он заканчивает, стаскивает меня оттуда с обещанием пиццы.
Это намерено с его стороны.
― Мы ушли из твоего дома, чтобы ничего не случилось? ― спрашиваю я между укусами пепперони. ― Потому что я не испытываю никаких угрызений совести, занимаясь этим в туалете в грязной пиццерии.
Йен проглатывает кусок и смотрит на меня так, словно я с Марса.
― У тебя соус на подбородке, и на рубашке, и на щеке тоже.
Точка зрения принята ― я не нахожусь на своем сексуальном пике, запихивая фаршированную корочку в горло. В следующий раз закажу салат.
После пиццы Йен отвозит нас к себе домой и ведет меня прямо к моему велосипеду. Он поднимает меня на сиденье и наклоняется. Я готовлюсь к этому. ПОЦЕЛУЙ. Я собираюсь перевернуть его мир. Собираюсь делать моим языком вещи, о которых он только когда-либо читал в темной паутине. Потом понимаю, что он застегивает для меня шлем и проверяет, надежно ли он закреплен.
― Езжай домой, Сэм. В эти выходные мы пойдем на наше первое свидание. В субботу утром я заеду за тобой, отведу на завтрак и спрошу о твоих увлечениях.
― У меня нет никаких увлечений.
― Потом мы возьмемся за руки и прогуляемся по парку.
― Будут ли в этом парке темные уголки для совершения темных дел?
― Будет восемьдесят пять градусов (прим. пер.: примерно 29 градусов по Цельсию.) и солнечно. Дети будут запускать воздушных змеев.
― Лучше бы это был не тот парк, где я училась кататься на роликах. Я до сих пор получаю смешные взгляды.
― Это будет любой парк, какой ты захочешь.
― А потом? ― спрашиваю я, подстрекая его.
― Потом мы вернемся ко мне домой, и я буду целовать тебя столько, сколько ты захочешь, и, может быть, мы посмотрим, как добраться до второй базы.
― Разве мы не можем просто начать с домашней базы? Все равно все начинается оттуда. Таким образом, нам не придется бегать по этим надоедливым базам.
― Сэм, клянусь…
Он зажмуривается, и я тыкаю его в грудь.
― Я шучу. ― Вроде.
Во всяком случае, в тот вечер мы расходимся именно так, и, надо отдать ему должное, суббота ― отличная. Это словно одна из книг. Утром мы встречаемся в нашем любимом месте для завтрака. Я прихожу рано, сижу в кабинке и грызу ногти до самых кончиков. Ровно в 9.30 входит Йен, и я тянусь за кофе, чтобы выглядеть спокойной и непринужденной, а не безумной и влюбленной. Он замечает меня и улыбается. Ямочки вспыхивают, мой живот переворачивается, и я поднимаю руку, чтобы помахать ему ― помахать, как будто я на параде.
― Доброе утро, ― говорит он, проскальзывая на противоположную сторону кабинки.
― Привет.
― Это твоя первая чашка кофе?
Это моя третья.
― Угу. ― Холодно пожимаю я плечами. ― Я приехала всего несколько минут назад.
Наш доброжелательный официант раскрывает меня.
― О, смотри-ка! А вот и твой друг. Я уже начал задумываться, что тебя подставили.
Йен улыбается так, словно только что открыл какую-то мою глубокую, темную тайну. Я говорю ему, что, по-моему, наш официант что-то замышляет.
После завтрака Йен выполняет свое обещание отвезти меня в парк, но мы так и не выходим из его машины. Слишком жарко, чтобы гулять, и я была хорошей девочкой, сидя напротив него все утро, завершая полные предложения, когда на самом деле мне хотелось швырнуть яичницу с беконом в стену и прыгнуть на него через стол. Теперь мы на стоянке в парке, и Йен собирается открыть свою дверь, но я протягиваю руку и хватаю его за предплечье. Оно твердое, сильное... более дразнящее, чем должна быть простая часть тела.
― Не надо.
Он замолкает и поворачивается ко мне, с интересом выгнув бровь.
― Я не хочу гулять.
― Что ты хочешь делать?
Медленная, коварная улыбка расползается по моим губам.
Мы целуемся в его машине, кажется, несколько часов. Я седлаю его колени, и мой локоть ударяет по клаксону, так что проходящая группа детей поворачивается и смотрит на нас. Рядом с нами останавливается микроавтобус, и из него вылезает семья из пяти человек. Я пригибаюсь, пытаясь спрятаться, но один из детей прижимается лицом к окну.
