Пари (СИ) - Бортникова Лариса "Брынза Ляля" (читать книги полные txt) 📗
— Напоминаю, вы сами вчера притащили меня к себе домой и уложили спать в соседней комнате. А сейчас я проснулась и пытаюсь повторить нетленные подвиги Микки Рурка из классики кинематографии «Девять с половиной недель.» — я показала ему на подтаявшие льдинки на простыне. Судя по фильму, очень возбуждает, до этого момента я не очень верила, теперь вижу, что и правда возбуждает.
— Слушайте, Лариса, а вы действительно сумасшедшая. — Он обнаружил, что стоит передо мной в одних плавках, но не поспешил одеться или хотя бы прикрыться, чертов эксбиционист.
— А когда я вас пыталась убедить в обратном? Да сумасшедшая, но все же терпят, а вы чем лучше…
— М да. Ничем, пожалуй. Ну и чего вы сейчас хотите? — Андрей пригладил взъерошенные волосы и принял нарочитую позу Давида. Он прекрасно знал, как действует на слабый пол в таком вот виде. Но я не поддалась на провокацию, точнее поддалась, но притворилась равнодушной, что было нелегко.
— Чай и яичницу или кофе и яичницу. И не мечтайте попусту, я не уйду отсюда без завтрака.
— Вы Лариса злоупотребляете моим гостеприимством, и потом, могли бы сами сообразить чего-нибудь покушать. Как ломать чужие судьбы и автомобили, так вы справляетесь… — Андрей разбил четыре яйца и посыпал сверху сыром. Он кстати так и не оделся, и, похоже, сделал это намеренно.
— Мое воспитание не позволяет мне распоряжаться чужими припасами. Не жмотничайте, бейте еще четыре штуки и укропом декорируйте. — Андрей поставил передо мной завтрак и уселся напротив, потягиваясь. Он откровенно демонстрировал себя.
Ото всей этой демонстрации голова шла кругом, и если бы не острая потребность в пище, ему пришлось бы туго. Но я за собой давно заметила, что хороший своевременный бутерброд с колбасой я предпочитаю всему остальному. Возможно это не самый грамотный подход, но зато самый безопасный. Поэтому я взирала на предлагаемые мне прелести с долей сарказма.
— Андрей, должна заметить что вы действительно красивый привлекательный мужчина, но вам пожалуй стоит одеться, а то у меня весь аппетит улетучивается.
— Почему это?
— Да потому что когда я на вас смотрю, в мою голову приходят разные неприличные сюжеты из моей студенческой молодости. — решила я говорить напрямую.
— Какие же, интересно знать? Разъясните поподробнее. — он противно ухмылялся.
— А то вы не догадывайтесь. Ну-ка не притворяйтесь, а сейчас же прикройте весь этот разврат. Мы кажется с вами договорились без всяких «штучек-дрючек».
Андрей встал из-за стола, еще раз потянулся и по-кошачьи улыбнувшись подошел ко мне. От него пахло Армани и мужчиной, и опять передо мной все поплыло-поехало в каком то ненужном направлении. Он уверенно положил руки мне на плечи и, нагнувшись, тихо выдохнул в самое ухо «Насчет каких штучек мы там договаривались?» А потом я почувствовала его теплые губы у себя на шее, как раз в том самом месте, считавшимся у меня самым опасным в плане всякой разной сексуальной возбудимости. Воздух перестал попадать в мои легкие, кончики пальцев тихонечко задрожали, а железная логика расплавилась и приказала долго жить, остались лишь инстинкты и рефлексы и, по-видимому, чисто рефлекторно я вывалила горячую яичницу из тарелки ему на плавки, как раз на то место, которым больше всего дорожат сеттеры.
— Я же просила без штучек…Предупреждала… — оправдывалась я, подавая ему в ванную бутылку с оливковым маслом.
— Какие уж теперь штучки? Ничего не осталось, сплошной ожог пятой степени. — он еще мог отвечать и даже иронизировать, что немного меня успокоило. Все же с яичницей получился некий перебор.
— Ну так уж и ничего? Уж наверняка, какие-нибудь участки целы. До свадьбы, полагаю, заживет. Если все очень запущено, то я могу знакомому гинекологу позвонить? — я чувствовала себя немного виноватой, ну совсем чуть-чуть. Сам напросился. Андрей маленькими шажками вышел из ванной и поковылял по направлению ко мне. Его бедра были обернуты мокрым полотенцем и он, бедняжка, чуть не плакал. Я благоразумно попятилась, давая ему дорогу.
— Теперь брюки не смогу надеть неделю. Ну что вы наделали?!
— А вы носите юбку как шотландцы, а если еще волынку найти, то будет весьма оригинально. Представляете, заходите в офис в сине-красном кил те и дуете в волынку. Святой Патрик, не иначе. И точно также на переговоры к Макфеллоу, судя по фамилии у него тоже какие-то там ирландско-шотландские корни. «Горец горцу говорит: у меня в штанах болит? И поэтому штаны, горцам на фиг не нужны», — лучше бы я не зачитывала этого экспромта вслух. Андрей смерил меня таким взглядом, что я внезапно покрылась холодным потом. Иногда лучше промолчать. Но ведь разве талантище спрячешь?!
— Лариса! Напомните, когда в последний раз я намеревался вас убить?
— Не далее, как вчера вечером, — доложила я.
— Лучше бы я это сделал. Всю жизнь мучаюсь от собственной нерешительности. — Андрей неудачно повернулся и тихо ойкнул.
— Что болит? Хотите, подую!
— Ааа! — Он отпрыгнул oт меня, решив видимо, что я намереваюсь потрогать его в больном месте. — Лариса, вам надо лечиться, долго и целенаправленно. У меня есть знакомый доктор.
— А идите вы, — не выдержала я. Сначала пристаете, как кот мартовский, а потом вдобавок и оскорбляете. Надо было еще и кофием сверху полить, как я не догадалась. Все, ступайте, лечитесь, а я домой пошла. Можете звонить раз в час и информировать меня о динамике заболевания, если хотите конечно.
— Стоять! — Андрей удержал меня за руку, — Куда это вы пошли? Значит, вы приводите в нерабочее состояние мое средство передвижения, всю ночь нагло занимаете мою кровать, с утра вываливаете на меня гору льда и бессовестно опустошаете мой холодильник, да еще и лишаете меня самого главного, а теперь «я пошла домой — я пошла домой», — он передразнил меня, — Нетушки! А если я войду в кому, шок или чего-нибудь похуже. Будете сегодня сидеть здесь и не выступать. Кстати, надо сходить в магазин, убраться и постирать, а я в таком состоянии, как видите, недееспособен. — Он вытащил из двери ключ и положил его на антресоль, докуда я дотянуться не могла ни при каких условиях. (Можно было конечно подставить табуреточку, но, думаете, мне этого сильно хотелось?)
Напрасны были мои мольбы и уверения, что я немедленно пришлю ему самую длинноногую сиделку с клистиром, напрасны были объяснения и просьбы о пощаде. Андрей злорадствовал.
— Вот и окошки помоете, и в шкафу разберете. А я то думал, что можно с вами, Лариса, сделать, чтобы от вас была польза. Да, туалет тоже надо вычистить. Давайте! — он вручил мне ведро со щетками, победно усмехаясь.
Ну что ж. Туалет так туалет. Окна так окна. С них и начнем. Я распахнула раму и выглянула наружу. Вот это да! За всеми этими перипетиями мы с Андреем начисто позабыли о наблюдении. Сереги уже не было, зато на лавочке возле качелей сидели обе Наташи, как рыбы не мигая, уставившись на подъезд. «Что бог не делает, все к лучшему» — рассудила я и взялась за тряпку.
За окном темнело. Я проторчала у Андрея до самого вечера. Вымыв полы и отгладив все рубашки, я упала лицом на диван и застонала.
— Все? А книжный шкаф? — Андрей расхаживал возле меня как недобитый феодал.
— Вызывайте «Зарю». Барщина и оброк закончились. Мои силы тоже. Не видите что ли, я даже шутить и каламбурить не могу от бессилия.
— Ну ладно. Молодец. Пора ужинать, все готово. — Так вот зачем он громыхал на кухне кастрюлями. А я то думала, что он отмачивает в масле свое неоценимое «достоинство».
— Вы уверены, что ваше призвание есть бизнес, а не кулинария? — я облизала пальцы и плотоядно оглянулась в поисках, чего бы еще такого съесть.
— Правда понравилось? — Андрей ожидал моего вердикта с искренним нетерпением.
— Ого. Еще бы. Если осталось что-нибудь еще, то у меня найдется в животе местечко, и не одно.
— Как это вы еще умудряетесь держаться в форме при таком зверском аппетите? — он с довольной улыбкой положил мне на тарелку кусище офигенного пирога, собственного приготовления.
