Последнее письмо от твоего любимого - Мойес Джоджо (читать книги онлайн полностью без регистрации .txt) 📗

За окном уже стемнело, на улицах один за другим зажигались огни фонарей, а служащие «Акме минерал энд майнинг» один за другим покидали офис. Первыми ушли машинистки Филлис и Элси — они всегда уходили ровно в пять, с поразительной пунктуальностью, которой совершенно не отличались по утрам. Следующим ушел Дэвид Мортон из бухгалтерии, а вскоре после него — Стивенс, сразу же завернувший в паб за углом, чтобы хлопнуть несколько стаканчиков виски перед тем, как идти домой.

Остальные служащие уходили маленькими группками, кутаясь в шарфы и пальто, забирая их с вешалки в углу, некоторые из них махали на прощание рукой, проходя мимо кабинета мистера Стерлинга. Фелисити Харвуд из расчетного отдела жила в одной остановке от Мойры, в Стритхэме, но никогда не предлагала ей поехать домой вместе.

Фелисити поступила к ним на службу в мае, и тогда Мойра подумала, что будет приятно поговорить с кем-нибудь по дороге домой, поменяться кулинарными рецептами или поболтать в душном автобусе о том, что произошло за день. Однако с первого же дня Фелисити уходила из офиса, даже не взглянув на нее. Однажды они с Мойрой случайно оказались в одном автобусе, но Фелисити уткнулась в дамский роман и всю дорогу не поднимала глаз, хотя Мойра наверняка знала, что та ее заметила.

Мистер Стерлинг ушел без пятнадцати семь. Всю вторую половину дня он провел в крайне рассеянном и нетерпеливом состоянии, позвонил управляющему завода, отругал его за большое количество больничных, а потом отменил назначенную на четыре встречу. Когда Мойра вернулась с почты, он молча взглянул на нее, чтобы убедиться в том, что она сделала все, как он просил, и вернулся к работе.

Мойра вытащила из бухгалтерии два пустых стола, застелила их праздничными скатертями и приколола по низу скатерти дождик. Через десять дней здесь накроют праздничный стол, а пока что можно складывать сюда подарки от поставщиков и рождественский почтовый ящик, куда служащие могут опускать открытки друг для друга.

К восьми вечера Мойра закончила оформление офиса и довольно огляделась — скучное помещение теперь выглядело празднично и сияло, словно елочная игрушка. Секретарша разгладила смявшуюся юбку и представила себе, как завтра утром все, заходя в офис, будут восторженно улыбаться.

Ей, разумеется, никто не заплатит за сверхурочную работу, но именно такие мелочи и отличают хорошего работника.

Другие секретарши и понятия не имеют, что работать личным ассистентом — это не просто печатать на машинке личную корреспонденцию и держать в порядке документы, а куда более важное занятие: надо убедиться, что дела в офисе не просто поставлены на поток, но и сделать так, чтобы служащие чувствовали себя… чувствовали себя как одна семья. Рождественский почтовый ящик и яркие елочные игрушки — вот что делает коллектив по-настоящему дружным, а работодателя — привлекательным.

Рождественская елочка в углу смотрелась гораздо лучше. Мойра принесла ее из дома — там на нее все равно некому смотреть, а здесь она порадует многих людей. Если кто-то вдруг спросит, где она взяла такого чудесного ангелочка или покрытые искусственным инеем шарики, то она как ни в чем не бывало расскажет им, что это любимые елочные игрушки ее мамы.

Мойра надела пальто, собрала свои вещи, повязала шарф и аккуратно положила ручку и карандаш на середину стола, чтобы с утра все было под рукой. Подошла к кабинету мистера Стерлинга, чтобы запереть дверь, но в последний момент передумала, зашла внутрь, беззвучно скользнула в комнату, подошла к столу и, наклонившись, пошарила в корзине для бумаг.

За считаные секунды Мойра на ощупь нашла написанное от руки письмо. После недолгих колебаний она взглянула за стекло и, убедившись в том, что никого нет, разгладила скомканный лист бумаги и начала читать.

Прочитав, она застыла словно статуя.

Потом перечитала письмо еще раз.

Колокола церкви неподалеку пробили восемь. Мойра вздрогнула от неожиданности, взяла корзину для бумаг, вышла из кабинета Стерлинга и выставила ее в коридор — скоро придут уборщики и уберут ее. Секретарша положила письмо в нижний ящик и, заперев его, убрала ключ в карман.

В кои-то веки поездка на автобусе до Стритхэма пролетела незаметно — Мойре Паркер было над чем подумать.

7

Они встречались каждый день в летних кафе или ездили по выжженным солнцем холмам на ее маленьком «даймлере», останавливаясь пообедать в случайных, неизвестных им обоим местечках. Дженнифер рассказала ему о своем детстве, проведенном в Хемпшире и Итон-Плейсе, о пони, школе-интернате — о крохотном, уютном мирке, которым ограничивалась ее жизнь до замужества. Рассказала о том, что уже в двенадцать лет начала задыхаться в этой клетке и уже тогда знала, что хочет увидеть настоящий, большой мир, но еще и не подозревала, что огромная Ривьера, по сути, представляет собой такую же строгую, жестко контролируемую систему.

Она рассказала ему о том, как в пятнадцать лет влюбилась в парня из соседней деревни и как отец, узнав об их отношениях, увел ее во флигель и выпорол подтяжками.

— За то, что ты влюбилась?! — в ужасе спросил он, не понимая, как она может говорить об этом с такой легкостью.

— За то, что влюбилась не в того, в кого надо. О, думаю, я была сущим наказанием. Они сказали тогда, что я могла запятнать честь семьи, что я аморальная и беспринципная и, если не задумаюсь над своим поведением, ни один приличный мужчина на мне не женится, — грустно рассмеялась она. — И конечно, мало кого волновало, что у моего отца на протяжении многих лет была любовница, — это ведь совсем другое дело.

— И тут появился Лоренс…

— Да, — хитро улыбнулась она. — Повезло, правда?

Энтони говорил с ней так же искренне, как люди иногда рассказывают свои самые сокровенные тайны попутчикам в поездах, потому что знают: скорее всего, они никогда больше не увидятся, поэтому такие излияния никого ни к чему не обязывают. Рассказал, что три года проработал корреспондентом «Нэйшн» в Центральной Африке: сначала решил, что это отличный повод уехать подальше от стремительно разваливающегося брака, но оказался совершенно не готов к творящимся там зверским бесчинствам.

Путь Конго к независимости был устлан тысячами трупов. Постепенно он стал завсегдатаем Клуба иностранных корреспондентов в Леопольдвиле, пытаясь заглушить боль виски или, того хуже, пальмовой водкой. Ужасы, которые ему довелось увидеть, и приступ желтой лихорадки едва не свели его в могилу…

— У меня случилось что-то вроде нервного срыва, — сказал он, пытаясь подражать ее непринужденной манере, — однако окружающие, конечно же, тактично помалкивали, винили во всем желтую лихорадку и наперебой уговаривали меня остаться в Лондоне и не возвращаться в Конго.

— Бедный Бут.

— Да, бедный я, бедный. К тому же моя жена сочла это еще одним поводом не позволять мне видеться с сыном.

— А я-то думала, что ты просто постоянно изменял ей. Прости, — произнесла она, касаясь его руки, — это шутка. Просто не хотелось говорить какие-нибудь банальности.

— Тебе со мной скучно?

— Ну что ты. Наоборот, я так редко провожу время в компании мужчины, который хочет со мной поговорить.

При Дженнифер он больше не пил, и это его совершенно не смущало. Общение с ней было вполне достойной заменой алкоголю, к тому же в ее присутствии ему хотелось контролировать свое поведение. После возвращения из Африки Энтони редко рассказывал о своих переживаниях, боясь, что это может шокировать людей, что он может показаться им слабаком, и сейчас ощущал настоятельную потребность выговориться. Ему нравилось, как она смотрит на него, слушая его рассказы. Казалось, что бы он ни рассказал, ее мнение о нем не изменится, какие бы страшные тайны он ни поведал, она никогда не воспользуется этими сведениями против него.