Шакалота. Птичка в клетке (СИ) - Филон Елена "Helena_fi" (электронные книги бесплатно txt) 📗
— Можешь просто поцеловать меня, — сколько улыбается, в глазах дьявольские огоньки пляшут. — И задание будет засчитано.
— Почему?.. — Не понимаю его! — Я, что — исключение из твоих правил?!
Обхватывает меня за талию с властью, на которую не имеет права и дыханием скользит по уху:
— Тебя ведь никто ещё не целовал, да?
То в жар бросает, то в холод. Кровь фонтаном ударяет в голову и щёки вспыхивают двумя маяками, с потрохами меня выдавая.
— Так и знал, — довольно улыбается. — Чиста и невинна, да?
Какое вообще ему дело?!
— Тогда я точно хочу быть первым, — и в глаза смотреть не стесняется. Наслаждается тем, как меня трясёт от него. — Первым, кто тебя поцелует. Пить тебе нельзя, так что выбора не остаётся. Так?
Ноги становятся ватными, а в голове такой густой туман стелется, что соображать с трудом удаётся.
— Для… ч-чего? — спрашиваю заикаясь.
— Для того, — улыбка Яроцкого становится ещё более острой, — чтобы ты никогда его не забыла.
Вот оно что…
Всё ещё хуже, чем я думала! Яроцкий — не просто обозлённая на весь мир скотина… он самый настоящий садист, которых за решётку сажать надо!
Ни за что и никогда я не посвящу свой первый поцелуй куску дерьма, воспоминания о котором меня будут преследовать вечно! Вот чего он хочет! Именно этого! Чтобы я никогда не забыла мразь, которая превратила мою жизнь в Ад!
— Скажи пароль и можешь начинать, — скользит рукой по спине, всё плотнее прижимая меня к себе. — Давай, Лиза. Это просто.
Просто…
Конечно, просто. Что вообще может быть проще?!
— «Птичка в клетке», — говорю не задумываясь, вырываюсь их самых омерзительных объятий в мире, возвращаюсь за vip-столик и осушаю стопку водки.
Сделала ли я это ради больной игры, в которой участвую?.. Сделала ли я это ради себя, или себе во вред?.. Нет. Я просто хотела плюнуть в лицо этому самодовольному придурку! И я сделала это.
Никогда в жизни, ни при каких обстоятельствах Макс Яроцкий ко мне не прикоснётся!
«Всё в порядке? Эй? Ты как, спрашиваю? Пошли в медпункт».
«Нет. Всё… всё нор… нормально. Честно».
«С тобой точно всё будет в порядке»?
«Да».
«Уверена? Не больно»?
«Да… Всё в порядке. Мне, правда, не больно».
ГЛАВА 11
Тик-так. Тик-так. Тик…
Что это за?..
Переворачиваюсь на другой бок, пытаясь обнаружить слюну в пересушенном рту. Не нахожу, с головой накрываюсь одеялом — странно пахнущим, — и вновь засыпаю.
Тик-так. Тик-так.
Нет, что-то определённо не так.
Настенные часы в нашей с Полиной комнате не тикают так, будто последние секунды жизни отсчитывают. А вот это постельное бельё пахнет совершенно не тем кондиционером, с которым стирает мама.
Открываю один глаз, осторожно выныриваю из-под одеяла и вижу этот злополучный источник умопомрачительно громкого звука — настенные часы в изящной золотистой оправе не принадлежат моей комнате! Как и эти белоснежные обои, как этот глянцевый потолок, как зеркальный шкаф на половину стены, как туалетный столик на кованых ножках, как этот нереально мягкий матрас подо мной, который хочется забрать к себе домой, и это постельное бельё пахнущее розами тоже мне не принадлежит!
Что-то очень… очень не так.
Крепко зажмуриваюсь и считаю про себя до пяти.
И почему голова так болит?
Вспоминаю.
Вот чёрт!
Отбрасываю одеяло в сторону и буквально слепну от яркого света, ударяющего по глазам — солнце светит. Прелесть какая!
Потираю подушечками пальцев виски и ещё трачу несколько драгоценных минут на то, чтобы убедить себя в нереальности прошлой ночи. Буквально внушаю себе это, в итоге сдаюсь, признаю себя законченной дурой и принимаюсь считать пульс, следя за секундной стрелкой на циферблате часов.
Не знаю где я, как здесь оказалась и что это за фигня дымящаяся в кружке на прикроватном столике, но понимаю отлично, что мне крышка, как только вернусь домой.
А ещё меня вот эта ночная сорочка озадачивает.
КТО МЕНЯ В НЕЁ ВСУНУЛ?!
Выдыхаю на ладошку. Здорово. Что Лиза, одной стопкой водки не обошлось? Хватило на полторы, а потом кто-то утащил твои пол организма в не известном направлении?
Трясу головой, стыдясь воспоминаний.
Стопка водки, аплодисменты, довольная улыбка Вероники, озадаченное лицо Яроцкого, свист Оскара, ещё одна стопка (зачем?!) и понеслась душа в Рай!
Что, не развлекалась давно? Не напивалась? Не в курсе, что нельзя?!
Мне конец.
Мама убьёт меня.
«А она ничего», — кричал кто-то, пока я выплясывала на танцполе, трясла волосами и называла эту ночь лучшей в своей жизни.
Блиииин… Где мой телефон?
— Где телефон?!
— Проснулась?
— Когда ты вошла?! — кричу, сама того не ожидая. Слова, как пули из дула ружья вылетают: — Ты почему здесь?! Почему Мы здесь?! Где мы?! И что это за жидкость в кружке? Она странно пахнет!
— Это травяной чай. Отлично помогает от похмелья, — Вероника облачённая в короткий шелковый халатик глубокого синего цвета и в пушистые тапочки в тон, с мягким щелчком прикрывает за собой дверь, складывает руки на груди замирает напротив меня.
— Где мой телефон? Сколько времени? А-а, — смотрю на настенные часы. — Восемь?!! Нет-нет-нет! — Вскакиваю на ноги и тут же плюхаюсь обратно. Головокружение — штука малоприятная.
— Выпей, — Вероника кивает на кружку с дымящейся в ней жидкостью и мягко улыбается, — полегчает.
Поверим на слово.
Фу, гадость какая горькая!
— Сахар к этому чаю не прилагается. Пей, если хочешь живой себя почувствовать.
Ещё глоток. Ещё один. Неееет, это выше моих сил.
— Телефон?! — требую, будто Светалкова его у меня спёрла, а признаваться не хочет!
Негромко усмехается, глядя на меня с нескрываемым любопытством и кивает на всё тот же прикроватный столик, где, разумеется, лежит мой драгоценный телефон!
— Стой, — вновь смотрю на Веронику, — ты не накрашенная?
— Ну, обычно я сплю без косметики.
Господи, о чём вообще я спрашиваю? Какое мне дело до лица этой девчонки, которая с утра пораньше да ещё без макияжа выглядит как произведение искусства?
Верно — никакого дела.
Проверяю пропущенные.
Ну точно — мне конец.
Миллион звонков от мамы и примерно столько же сообщений от Полины, в которых она сначала просит прощения, что плохо прикрыла, затем ругает, что сама виновата, ибо дома надо ночевать, а в последних — ненавязчиво интересуется какого цвета гроб мне заказывать?
Поднимаюсь на ноги и принимаюсь суетливо кружить по комнате в поисках своей одежды.
— Она в стирке.
— Она, что?! — круто разворачиваюсь к Веронике, лицо которой до мандража выглядит умиротворённо.
— Твои вещи сигаретами пропахли, — пожимает плечами. — Или твоих родителей это нисколько бы не обеспокоило?
— Да какая разница? — Оооох! Хватаюсь за головой и вновь опускаюсь на кровать. — Мне конец.
— Я позвонила им.
Секундочку.
— Прости, что?.. Мне тут просто показалось…
— Я позвонила твоей маме, — перебивает Вероника. — Сказала, что ты ночевала у меня.
Ещё лучше. Ну, спасибо! Светлакова нереально облегчила мне жизнь! Теперь перед смертью ещё и объяснять придётся, почему я ночевала у стервы, которую с младших классов на дух не переношу!
— Я сделала всё, что могла, — голос звучит будто по-дружески. — По крайней мере, они не стали заявлять в полицию о пропаже и искать тебя по моргам.
Это да. С этим соглашусь, пожалуй.
— Мне в ночнушке домой идти?
Усмехается, будто я удачно пошутила.
— Я дам тебе свою одежду, Багрянова. Выпей чай и выдохни. Время назад не повернёшь. Ещё душ прими. Жутко выглядишь.
— Как я здесь оказалась? — смотрю неё хмуро. — Я ведь не много выпила. Что там вообще было? Почему я домой не поехала?
— Потому что я решила, что родители твои не обрадуются, когда Макс вручит им тело дочери со словами «Убивайте её нежно».
