Сделка (СИ) - Черногорская Ксения (книги без регистрации бесплатно полностью .TXT) 📗
Чудно слышать здесь родную речь. И приятно.
— Хорошо, — говорю я, хотя у самой на душе кошки скребут.
— Слушай, скоро стемнеет, а я очень не хочу пропустить закат. Как насчёт того, чтобы прогуляться к озеру? Вдвоём.
— С удовольствием, — говорю я.
— Ты точно в силах? Не устала?
— Нет-нет, — говорю я. — Отличная идея.
— Прекрасно. Тогда я сейчас мигом в душ, и буду готов. Предупреди, пожалуйста, Фриц и Николь.
— Хорошо.
Мне так хочется коснуться его, обнять, но я не смею. Между нами будто невидимая стена и она пропадает только по ночам. Наверное, мы просто больше трахаемся, чем знакомы.
Он улыбается мне, проходит мимо, на ходу снимая мокрую белую майку с изображением рыже-чёрной морды тигра. Я вижу его широкую, рельефную спину и подтянутую талию.
— Ты идёшь? — оборачивается он. — Или позанимаешься?
Выныриваю из задумчивости, быстро улыбаюсь и говорю:
— Нет, я… подожду тебя в саду.
— Хорошо, — кивнув, отвечает он и поворачивает в сторону душевой.
Николь я нахожу на кухне. поджав ноги, она сидит у окна и пьёт воду из высокого прозрачного стакана.
— Привет, — улыбается она. — Проголодалась?
— Нет, — мотаю я головой, — я сыта. Просто зашла предупредить: мы с Владом хотели бы прогуляться к озеру.
— Да, конечно, — говорит она. — Без проблем. А вы надолго? Успеете к ужину?
В доме Фрица и Николь ужин всегда ровно в девять вечера. Они оба совы и ложатся поздно, тем более, что бизнес Фрица позволяет им отсыпаться по утрам. Но сейчас, пока дети у бабушек, мы все ужинаем в десять.
— Думаю, да. Мы постараемся.
— Хорошо. У нас сегодня будет средиземноморский ужин: запечёный дорадо с орехами и кинзой, брускетты с томатами и маслинами, и мидии в белом вине. Ну и бутылочка марочного в честь вашего приезда. Фриц как раз захватит её из погреба. А на завтрак я думаю сделать гренки. с сырной нарезкой и земляничным конфитюром.
— Ты нарочно, да? — смеюсь я. — Чтобы я быстрее проголодалась?
— Чуть-чуть, — улыбается Николь. — Ну и просто — я люблю и готовить и говорить о стряпне. Обожаю всякие рецепты..
Николь встаёт со стула.
— Выпьешь немножко водички перед прогулкой? — кивая в сторону белоснежного кулера, предлагает она. — Это полезно. Или хочешь смузи из дыни? Я быстро сделаю.
Благодарю и соглашаюсь на смузи.
39
Зелень уютного сада, полного цветов и невысоких деревьев, золотится в свете вечернего солнца. Здесь тихо и поют птицы. Я неторопливо качаюсь на садовых качелях, отталкиваясь от серого каменного покрытия носком босоножки.
И чувствую себя полной дурой. Не знаю, обсуждала ли Николь с Владом наше с ним знакомство, но если да — то я просто идиотка. Только минут пять назад, там, на кухне, я вспомнила, что согласно легенде познакомились мы на выставке… Вспомнила это, глядя во внимательные глаза Николь, когда она протягивала мне бокал с дынным смузи.
Для той, кто не умеет врать, в последние дни я слишком много вру… А шпионка из меня никакая.
Раздирают противоречивые чувства. С одной стороны мне тут очень хорошо, тем более с Владом, и, безусловно, нравится эта приятная швейцарская пара, но с другой — хочется сбежать. Потому что впечатление, что я только и делаю, что лажаю. К тому же я чувствую, что Влад становится мне всё ближе и ближе и при этом явно отдаляется от меня при моём приближении. И мне надо это осмыслить.
Там в Москве эта афёра казалась куда более лёгкой в исполнении. Как же я ошибалась…
Влад выходит в сад и окликает меня. Я выныриваю из качелей, спрыгиваю на ходу на землю, и иду к нему. Он одет в белоснежную сорочку с коротким рукавом, рваные светло-голубые джинсовые шорты до колен и подпоясан тёмно-синим ремнём с небольшой пряжкой. На ногах мокасины того же цвета.
Я в лёгком чёрном платье в крупный белый горох с чёрным пояском, воздушной юбкой до колен и открытыми ниже локтя руками. Обута в чёрные босоножки. Волосы распущены, из макияжа — только тушь на ресницах.
Николь машет нам из окна и мы отвечаем ей тем же. Влад приобнимает меня за талию и мы, минуя ворота, выходим из сада. Влад не улыбается. Он явно о чём-то сосредоточенно думает, но я не лезу к нему с расспросами. И потому мы идём молча.
Идём среди альпийских лугов, усеянных белыми цветами, что в свете закатного солнца кажутся сейчас чуть рыжеватыми, как и сочная трава, которую качает-убаюкивает тёплый ветерок. Дышу полной грудью — воздух потрясающе чист и нежно-ароматен. Мне было бы сейчас хорошо, если бы наша прогулка не имела отношения к сделке.
Влад перестал обнимать меня, как только мы отошли от дома и свернули на дорогу к озеру. Он убрал руку не демонстративно, а аккуратно, явно, чтобы не обидеть. Но одновременно с тем будто бы обозначил границу. Дескать — нас теперь не видят и изображать ничего не нужно. И мы просто идём рядом и молчим.
Неподалёку заповедник, чуть правее — пляж. А перед нами полоса деревьев, меж которыми пролегает широкая тропа. Мы выходим к озеру, когда солнце уже будто касается гор. На чуть подёрнутой рябью воде озорно мелькают рыжие блики. Заросший кустами и деревьями и усыпанный гладкими камушками берег пуст. Мы останавливаемся и смотрим на воду. Она тёмная вдали, а у берега — совсем прозрачная.
Мы молчим ещё наверное минуты три.
— Мне сложно всё это даётся, Влад… — наконец тихо говорю я.
— Я это вижу, — глухо отвечает он.
— Просто я не понимаю, как ты действительно ко мне относишься.
Он поворачивается ко мне. Хмурится. Его только что бликующие глаза становятся тёмными.
— А зачем тебе это понимать? — спрашивает он.
— Как это зачем? — удивляюсь я. И робко добавляю: — Мы вообще-то спим в одной постели…
— Это не наша постель, — качает головой он. — Мы в гостях. И отношения у нас деловые.
— Угу… Только они с сексом.
— Не нужно привязывать его к чувствам. Он самодостаточен.
— Как скажешь… — тихо отвечаю я.
Он изучает меня взглядом. Вижу, как его чёрные зрачки чуть заметно мелькают туда-сюда — он пристально смотрит мне то в один глаз, то в другой.
— Скажи мне, — говорит он. — О чём вы общались с Николь?
Я пожимаю плечами:
— О разном, — и добавляю: — О девичьем, о Швейцарии, о России, об искусстве, о рекламе.
— Ты уверена, что это всё?
Я напрягаюсь. Не понимаю, к чему он клонит.
— Что ты имеешь в виду? — спрашиваю я.
— Она очень странно на меня смотрела, перед тем, как я вышел из дома. По-другому.
Перед глазами проплывает лицо Николь, когда она, глядя на меня своими красивыми зелёными глазами, тоже предлагает сделку. И я помню, что ей пообещала.
— Думаю, тебе показалось, — пожимая плечами, говорю я. — По крайней мере это… вряд ли связано с нашим пикником.
— Вот как? — спрашивает он. — Окей. А то я уж было начал волноваться. Мы с Фрицем сегодня обсуждали условия поставки первой партии тренажёров и мне бы не хотелось, чтобы что-то сорвалось.
— Не беспокойся, всё в порядке, — говорю я.
На камнями проплывает стайка осторожных рыб. У них тёмно-серые спинки.
— Наталья тебе писала ещё?
— Нет, — качаю я головой. — Только номер карты тогда пришёл и всё. Я ничего ей отвечать не стала, как ты и сказал.
Он отворачивается к озеру, смотрит вдаль.
— Я сегодня уволил Александра, — говорит он тихо, безадресно, будто не мне. — По телефону. Бухгалтерия уже подготовила расчёт. Он пожелал уволиться одним днём, я пошёл навстречу.
— Из-за Натальи? — сочувственно спрашиваю я.
Он тихо вздыхает и поворачивается ко мне.
— Из-за того, что я не смогу больше на него полагаться. Он себя слил. А сотрудник был реально ценный.
— Ты никогда не даёшь людям второго шанса? — спрашиваю я, вглядываясь в его глаза.
Он опускается на корточки, достаёт из воды мокрый камешек-голыш и принимается вертеть его пальцами.
— Хороший вопрос, — наконец отвечает он. — Знаешь… слишком много дерьма я получил в ответ на доброту, чтобы раскидываться доверием. Наталья — тому прекрасный пример. Думаю, она сейчас сейчас в каком-нибудь клубе уже вовсю оказывает услуги интимного характера.
