Черт-те что и сбоку бантик - Вильмонт Екатерина Николаевна (читаем книги бесплатно .TXT) 📗
– Так, Танечка, так.
– И что тебе надеть?
– А как же!
– Ох, Наташка, знаешь, я еще удивлялась, когда Кузьмин про тебя спросил, у него лицо какое-то странное было…
– Чем странное?
– Я тогда не поняла, я теперь понимаю – он боялся выдать свои чувства…
Глеб Витальевич колдовал над бараниной и думал: как мне сдержать себя, не броситься к ней на глазах у изумленной публики? Я так завидую своим мальчишкам… Они сейчас скорее всего видят ее, но их это не повергает в такое смятение, что начинают дрожать руки. Интересно, она им понравится? Это было бы так здорово… Это же важно, чтобы они нашли с ней общий язык. Ему даже в голову не приходило, что Наташа может не стать его женой. Дочка у нее очаровательная, и я, кажется, вчера сумел ее расположить к себе. И это даже хорошо, что вчера Наташи с ними не было.
В час вернулись мальчишки.
– Папа, помощь нужна? – предложил Юрка.
– Пап, я пойду, поиграю? – спросил Ленька.
– Иди, играй. Юр, а ты мне помоги, накрой на стол.
– Нет, я лучше огонь разведу, пора уже…
– Нет еще, я угли готовые купил. Успеется. А ты загорел.
– Папа, а эта женщина…
– Какая женщина?
– Мама Аськи…
– Что с ней?
– Ничего. Просто приятная и очень привлекательная…
Волна идиотской ревности захлестнула Кузьмина.
– Да она тебе в матери годится.
– Дааа? – как-то тонко усмехнулся Юра. – Пап, ты чего это покраснел? Слушай, а это не из-за нее, случайно, все эти семейные передряги у нас, а?
– Не говори ерунды, – пробормотал Глеб Витальевич, отвернувшись от сына.
– Ага, теперь многое становится понятным. Пап, ты не парься, я все равно живу отдельно, Ленька вообще телок, ему лишь бы клавиши под руками были… Она вполне клевая. Совершенно не похожа на мать и ее подружек. Знаешь, я иногда думал, глядя на вас с матерью… Что вас могло свести и как вы вместе живете…
– Между прочим, твоя мать очень красивая женщина…
– И только-то?
– В молодости это очень важно. Сам, что ли, не понимаешь?
– Просто мне такой тип женщин противопоказан.
– Она такой не была. Она была вполне нормальной девчонкой, которая вышла замуж за вполне бедного парня. А вот когда я раскрутился, пошли деньги, да еще и окружение соответствующее…
– Папа, в вашем окружении все-таки не одни глупые гламурные стервы были. Вот, к примеру, жена Валентина Сергеича… Или Маша Темникова… Да их не так уж мало. Просто, видимо, мадам Кузьмина неверно выбирает курс…
И вдруг до Глеба Витальевича дошло – а ведь Юрка уже давно не называет мать мамой, уже несколько лет зовет ее как бы в шутку «мадам Кузьмина»… Он совсем не любит мать? Но почему? Мне всегда казалось, что Людмила хорошая мать. Черт знает что, я со своей работой все проворонил, чудо еще, что парни такие выросли…
– Юра, а вот скажи мне, коль скоро уж у нас пошел откровенный разговор. Ты… совсем мать не любишь?
– С добрым утром, папочка! – засмеялся Юрка. – Только проснулся? Да, папа, не люблю. Причем уже давно, лет с одиннадцати…
– Но почему? Мне казалось…
– Понимаю, тебе даже перекреститься некогда было. Говорят же, когда кажется, креститься надо.
– Боже мой… И все-таки, почему?
– Это сложно, папа. Понимаешь, я… Ты редко появлялся дома, но даже в эти редкие часы, а иногда минуты, я знал и чувствовал, что ты меня любишь, что я тебе все-таки нужен, и с тобой мне всегда было тепло, а с мадам Кузьминой…
– Юр, ты несправедлив! Возможно, она…
– Папа, ты меня спросил. А я ответил. Ответил совершенно честно и откровенно.
– Ты ревновал ее к Леньке?
– Нет. Нисколько. Я Леньку люблю. И тебя люблю. А ее – нет!
– А ты вот сказал, что это лет с одиннадцати. Что-то тогда произошло?
– Произошло. Но… я не хочу вспоминать.
– Юра, пойми, мне важно это знать!
– Хорошо, я скажу. Я тем летом поехал к Ваське Трегубову в гости за город. На несколько дней. Тебя тогда в Москве не было. Я с Васькой поссорился и вернулся домой на электричке. И как в анекдоте, только не муж из командировки, а сын с чужой дачи… Этого довольно?
– Но… может ты что-то не так понял?
– Пап, но я же не дебил. Я их застал в самый разгар… Меня рвало в буквальном смысле слова… даже температура поднялась.
– А она что?
– Папа, я не хочу об этом вспоминать.
– Значит, ты поэтому просил отправить тебя в Англию учиться?
– Конечно.
– Боже мой, какие бездны мне открываются… Но почему ты мне не сказал?
– Я не мог. Я вообще не мог об этом ни говорить, ни думать… А она смотрела на меня со страхом, она меня стала бояться и, как следствие, ненавидеть… Скажи, папа, а Наталья Алексеевна… У нее есть муж?
– Ох, Юрка, есть, но, поверь, это совершенно иной случай.
– Это любовь?
– Да, сын. Это любовь. Все очень серьезно. И сложно. Очень сложно.
Глеб Витальевич подошел к сыну, обнял, тот не отстранился. Поцеловал отца в щеку.
– Папочка, я очень тебя люблю, очень.
– И я тебя люблю. И прости ты меня…
– А тебя за что прощать?
– Наверное, есть за что. Прости за все чохом.
– Как в Прощеное воскресенье?
– Ага, как в Прощеное воскресенье.
– Ну, тогда и ты меня прости! Пап, а ты… ты не хочешь узнать, с кем я тогда ее застал?
– Ну, судя по твоему вопросу, мне лучше этого не знать? И потом, мне уже абсолютно все равно.
– Я всегда знал, что ты… настоящий мужик, папа!
Они долго стояли обнявшись. И такая радость снизошла на обоих, что оба звонко рассмеялись и подмигнули друг другу.
– Юрка, разжигай угли! А я накрою на стол! Я же бывший официант! Да, а скажи-ка ты мне, у тебя есть постоянная девушка?
– Есть. Ее тоже зовут Наташа.
Глеб Витальевич рассмеялся.
– Русская?
– Да.
– Есть какие-то планы?
– Нет, папа, если ты о женитьбе, то нет. Она из Израиля, учится в Англии, хочет быть врачом.
– А где она сейчас?
– В Израиле, у родственников.
– Но там же сейчас пекло! Пригласи ее сюда. Дом большой… Будет весело. Она веселая?
– Она такая прикольная, папа! – возликовал Юра.
– Позвони ей прямо сейчас!
– Папа, ты это серьезно?
– Абсолютно! Скажи, что оплатишь ей билет.
Юра убежал в дом и вскоре вернулся сияющий.
– Папа, она послезавтра прилетит!
– Вот и отлично! Устроим праздник в честь ее приезда!
– И позовем вторую Наташу?
– Первую. Это твоя Наташа вторая.
– Согласен! – рассмеялся Юра.
– И еще. Знаешь, Юрка, ты не говори Леньке про нас с моей Наташей, ладно?
– Почему?
– Мне кажется, он еще маленький… может как-то не так себя повести…
– Ладно, я умею молчать, как ты сегодня убедился. Но только Ленька очень чуткий, он еще раньше меня догадался.
– Как это?
– А мы когда с пляжа шли, он мне сказал: «Братик, по-моему у папы с Аськиной мамой роман». Я спросил, с чего он взял, а он пожал плечами и говорит: «Мне так кажется». И все.
– Ох, какие вы у меня выросли чуткие, тонкие…
– Явно не в мадам Кузьмину.
– Не скажи. Она тоже чуткая. Сразу что-то почуяла, когда мы еще ни сном ни духом… Слежку за мной пустила…
– Это вполне в ее духе. Ничего нового я не узнал. И я очень благодарен твоей Наташа номер раз. Из-за нее произошел взрыв и родилась сверхновая звезда…
– И как она называется?
– Кузьмин и сыновья.
– Тань, как ты думаешь, ничего если я надену это платье?
– Наташ, тебе жарко в нем будет. И вообще… Оно не для шашлыков. Надень лучше шорты.
– Не хочу!
– Тогда надень сарафан с ромашками, он тебе очень идет. В конце концов мы скорее всего будем сидеть в саду…
– Да, наверное…
Сарафан был с длинной юбкой, светло-зеленый с ромашками и маками.
– Вот, то что надо! Он тебя в этом видел?
– Нет.
– Впечатлится, я уверена.
– Мама, – заглянула в комнату Аська, – мы скоро в гости пойдем?
