Мое ходячее несчастье - Макгвайр Джейми (читать хорошую книгу полностью txt) 📗
Шепли бросил тряпку на ящик с инструментами:
— Поехали в магазин.
— Я рассчитаюсь с вами за запчасти.
Я помотал головой:
— Нет, пап, я ведь не отдал тебе деньги за собаку. Так что будем как раз в расчете.
Отец улыбнулся и принялся восстанавливать порядок в ящике, после того как Шепли там похозяйничал.
— Ну ладно. До скорого.
Мы с Шепом сели в его машину и поехали в магазин за блоком зажигания. Я поежился и спрятал руки в рукава, чтобы не замерзнуть.
— Холод сегодня собачий, — сказал Шепли.
— Близко к тому.
— Щенок должен ей понравиться.
— Надеюсь.
После еще нескольких подобных реплик и долгих пауз между ними Шепли тряхнул головой и сказал:
— Ты ведь знаешь: я не хотел обидеть Эбби.
— Знаю.
— Я понимаю, что ты к ней чувствуешь, и искренне желаю тебе успеха. Просто мне немного неспокойно.
— Ага.
Шепли припарковался на стоянке возле магазина, но не выключил зажигание.
— Трэвис, сегодня она встречается с Паркером Хейсом. А что, если он ее склеит? Ты об этом подумал?
— Об этом я как раз стараюсь не думать.
— А может, зря? Если ты действительно хочешь, чтобы у вас что-то получилось, иногда придется поступать не так, как тебе удобнее, а как будет полезнее для дела.
— Как же это, например?
— По-твоему, Эбби станет думать о тебе лучше, оттого что, пока она собирается на свидание, ты ходишь надутый, а когда является Паркер, ведешь себя с ним как последний говнюк? Или, может, ей больше понравится, если ты скажешь, как она здорово выглядит, и проводишь ее по-дружески?
— Я не хочу быть для нее только другом.
— Я это знаю, и ты знаешь, и Эбби, наверное, тоже… И уж точно об этом знает Паркер, можешь даже не сомневаться!
— Обязательно все время повторять имя этого урода?
Шепли выключил зажигание:
— Успокойся, Трэв. Нам обоим известно: он только о том и думает, как бы тебе нагадить. Не бесись, не доставляй ему такого удовольствия. Ты должен играть лучше, чем он. Со временем Эбби сама поймет, какое он дерьмо, и избавится от него без твоей помощи.
Я несколько секунд помолчал, а потом взглянул на Шепа:
— Ты… правда так считаешь?
— Да. А теперь пойдем и купим то, за чем приехали, пока Америка не взорвала мой телефон. Наверняка она забыла, что я сказал ей перед отъездом.
Я рассмеялся и следом за Шепли пошел в магазин.
— И все-таки он урод.
Шеп быстро нашел нужную запчасть и еще быстрее ее установил. За какой-нибудь час с небольшим он успел прикрутить модуль зажигания, завести грузовик да еще и поболтать с моим отцом. Когда мы, помахав папе, поехали к себе домой, было самое начало первого.
Как Шепли и предполагал, Америка проснулась до нашего прихода. Пока Шеп еще раз не объяснил ей, куда мы отлучались, она притворялась рассерженной, но на самом деле просто радовалась, что ее парень дома.
— Мне было так скучно! Эбби до сих пор спит.
— Правда? — спросил я, сбрасывая ботинки.
Америка кивнула и скорчила рожицу:
— Она любит поспать. Сутками дрыхнуть может. Я уж больше и не пытаюсь переделать ее в жаворонка.
Я медленно открыл дверь в спальню, петли скрипнули. Эбби лежала на животе, почти в той же позе, что и до моего отъезда, только на другой стороне кровати. Волосы закрывали ей лицо и мягкими карамельными волнами ложились на подушку. Из-под футболки, завязанной на узел, виднелись голубые трусики — самые обыкновенные, ничего особенно сексуального. И вообще Голубка была в глубокой спячке: развалилась как попало на моей белой простыне под уже припекающим солнцем… Но я смотрел на нее, и она казалась мне неописуемо красивой.
— Голубка? Ты сегодня вставать собираешься?
Она что-то пробормотала и повернула голову. Я подошел на несколько шагов ближе:
— Голубка?
В ответ снова послышались невнятные обрывки слов. Мерик была права: ее подруга и не думала просыпаться. Я осторожно прикрыл дверь и вышел в гостиную к Америке с Шепом. Они клевали начос, которые Мерик только что приготовила, и смотрели какую-то девчачью ерунду по телевизору.
— Встала? — спросила Америка.
Я сел в кресло и покачал головой:
— Нет. Только пробормотала не пойми что.
Мерик улыбнулась, не переставая жевать.
— Эбби в своем репертуаре, — проговорила она с набитым ртом. — Я слышала, как ты ночью ушел из спальни. Что-то случилось?
— Я опять повел себя как осел.
Америка приподняла бровки:
— Правда? Что же ты учудил?
— Ничего, просто разозлился: наговорил ей кучу всего о своих чувствах, а у нее как будто в одно ухо влетало, в другое вылетало.
— Ну и какие у тебя чувства?
— Сейчас — усталость.
Мне в лицо полетела чипсина, но, не долетев, приземлилась на рубашку. Я подобрал ее и с хрустом засунул в рот. Сметанно-сырно-овощной соус оказался очень даже ничего.
— Нет, серьезно. Что ты ей сказал?
Я пожал плечами:
— Не помню. Что-то насчет того, что пока недостоин ее.
— А… — вздохнула Америка и, повернувшись к Шепу, с лукавой улыбочкой проговорила: — Неплохо, правда? Даже ты с этим не сможешь поспорить! — (В ответ он только скривил рот.) — Какой же ты вредина! — нахмурилась Мерик.
Шепли встал:
— Да нет, детка. Я просто неважно себя чувствую.
Схватив со столика журнал для автолюбителей, он направился в туалет. Америка с сочувствием посмотрела ему вслед, но потом выражение жалости на ее лице сменилось брезгливостью.
— Пожалуй, в ближайшие несколько часов я лучше буду пользоваться твоей ванной, — сказала она мне.
— Валяй, раз тебе еще не отбило обоняние на всю оставшуюся жизнь.
— Не отбило. А жаль, — поежилась она.
Америка сняла фильм с паузы, и мы вместе его досмотрели. В сюжет я не совсем врубился. Какая-то тетка что-то говорила про старых коров и про то, что сосед у нее — мужчина-проститутка. Ближе к финалу к нам присоединился Шепли. Главная героиня обнаружила, что влюблена в соседа. Оказалось, она не старая корова, а мужчина-проститутка исправился и теперь злился на нее из-за какого-то глупого недоразумения. Наконец она выбежала на улицу, догнала его, поцеловала, и все стало хорошо. Не самый дрянной фильм из тех, что я видел, хотя и сопливый, конечно. Девчонкам такое нравится.
Наступила середина дня. Квартира была ярко освещена, работал телевизор (правда, без звука). Казалось, все в порядке, но в то же время чувствовалась какая-то пустота. Ничего не пропало: краденые дорожные знаки на месте, наши любимые пивные постеры с голыми девчонками в разнообразных позах — тоже. Америка везде прибралась, и теперь они с Шепом лежали на диване перед телевизором и щелкали по каналам. Нормальная суббота. Но чего-то все-таки не хватало.
Эбби.
Она была рядом, в соседней комнате. Но мне хотелось слышать ее голос, отвечать на колкости, смотреть, наконец, как она грызет ногти. За то недолгое время, что мы жили вместе, я успел ко всему этому привыкнуть.
Когда Америка запустила второй фильм, дверь моей спальни открылась и по полу вяло зашлепали босые ноги Эбби. Она направилась в ванную. Приводить себя в порядок перед свиданием с Паркером. Я вдруг снова почувствовал, что нервы сдают.
— Трэв! — предостерегающе окликнул меня Шеп.
Я вспомнил, что он говорил мне утром. Паркер затеял игру, и я должен был его обыграть. Справившись с приливом адреналина, я откинулся на спинку дивана. Кажется, мой ход. Пора изображать спокойствие.
Вскоре завыли водопроводные трубы: Эбби принимала душ. Америка встала и, пританцовывая, направилась в мою ванную. Оттуда послышались голоса, но что говорили, разобрать было невозможно.
Я тихонько вышел в холл и приложил ухо к двери.
— По-моему, тебе не обязательно слушать, как моя девушка писает! — громко прошептал Шепли.
Я повернулся к нему, прижав палец к губам, и снова переключил внимание на происходящее за дверью.
— Я ему все объяснила, — сказала Голубка.
Раздался звук смыва, потом включили кран, и вдруг Эбби вскрикнула. Я, не думая, вломился в ванную:
