Душою и телом - Беннет Элизабет (читать книги онлайн бесплатно серию книг TXT) 📗
– Ну что ж, прокатимся в таком случае, – сказал он, – Хивер, мы с тобой поедем на Юно. Я попрошу сейчас, чтобы нам оседлали лошадей.
Тропа петляла по холмам, вилась вокруг озера. Лужи после вчерашнего дождя еще не просохли.
Золотое, уже низко стоявшее солнце приятным теплым светом освещало деревья, на которых только проклевывались молоденькие зеленые листочки. То тут, то там желтели первые весенние цветы – дикие нарциссы, прелестно расцвечивавшие уже зеленые холмы. Прохладный воздух был напоен ощущением наступившей весны: пахло сосновыми иглами и проснувшейся от зимней спячки землей, слышались крики голубых соек и соловьиные трели.
– Они вернулись только тогда, когда уже начало темнеть, а над озером повисло огромное красно-оранжевое солнце.
Все вместе они приготовили ужин из тех припасов, что хранились у пожилой четы, присматривавшей за коттеджем и жившей в домике лесника на другом берегу озера: овощной суп, запеченные в гриле бутерброды с ветчиной и сыром, салат из свежей дикой зелени.
После захода солнца сильно похолодало, и Джесон разжег в камине яркий огонь. В комнате стояла очень простая и явно сделанная вручную мебель. Касси она очень понравилась, и она спросила Джесона, где он ее взял.
– В Беркшире жило когда-то довольно много сектантов, – объяснил Джесон. – Они нигде не работали и все для себя делали сами, например, вот эту мебель. Но их секта была обречена на вымирание, так как мужчины и женщины, согласно их верованиям, должны были жить отдельно друг от друга.
– Как странно! – задумчиво произнесла Касси, медленно покачиваясь в деревянном кресле-качалке. – Но то, что они создали, явно сделано с огромной любовью…
– А мама ненавидела эти кресла, – зевая, сказала сонная Хивер, – и дом этот она тоже ненавидела. Она говорила, что он похож на хлев. Скажи, папочка, а как здесь по правде: хорошо или плохо?
– Видишь ли, обезьянка, все зависит от того, что человеку нужно, – ответил Джесон. Он встал и взял дочку на руки. – А то, что тебе сейчас нужно в кроватку, так это несомненно.
Джесон понес девочку на второй этаж, а Касси начала не спеша убирать со стола посуду и мыть ее в железной раковине в огромной кухне, обитой широкими дубовыми досками. Здесь не было посудомоечной машины. Не было холодильника. Но зато кухня, просторная и светлая, казалась уютной и даже какой-то радостной. В углу стояла большая франклиновская печь, а на длинной полке выстроились в ряд старые оловянные кружки и глиняные горшки. Касси попыталась представить себе на этой кухне Миранду. Как, должно быть, смеялась ее сестра над этими аскетичными комнатами с простыми деревянными полами и каминами из изразцов. Ясно, что Миранда не часто приезжала в этот дом – здесь не было ни одной фарфоровой статуэточки и ничего обитого ситцем. А Джесон – это было видно – очень любил этот дом.
Она вытерла посуду и вновь вернулась в гостиную, подбросила в огонь еще одно полено и, укутавшись в теплое верблюжье одеяло, уселась в кресло-качалку и стала смотреть на огонь. Прошлой ночью она почти не спала, а сегодня добавилась поездка на машине и прогулка верхом – Касси просто с ног валилась от усталости. Она закрыла глаза. Она была рада, что ненадолго осталась одна: ей хотелось подумать о Миранде и Джесоне… представить их обоих в этом доме.
Все произошло слишком неожиданно – ее чувства к Джесону так внезапно открылись ей самой что она должна была хорошенько поразмыслить о том, что Джесон на самом деле для нее значит. Впрочем, зачем? Она и так уже прекрасно знала: он для нее – все. Но что она для него значит? Все его слова, ласки, поцелуи – все омрачалось незримым присутствием Миранды.
«Бедный Джесон, – думала она, засыпая, – он потерял Миранду и теперь ищет моей любви, а я ведь только наполовину ее сестра и наверняка только наполовину смогу ее заменить…»
17
Когда он спустился вниз, она уже спала, уютно свернувшись калачиком в кресле перед камином и подложив руку под голову. Огонь освещал комнату приятным теплым светом, на потолке и стенах плясали веселые тени. Тени…
Он осторожно, так, чтобы не разбудить Касси, сел у ее ног, ласково глядя ей в лицо. Он любовался милым овалом ее лица, нежной кожей, золотом волос, причудливым изгибом бровей, тонкой шеей. Он перевел свой взгляд на ее ноги… бедра… талию… и тут же почувствовал, что тот жар, с которым он весь день сегодня боролся, вновь охватывает его. Он старался побороть желание, говорил себе, что не имеет права, что все должно быть окончено, что ничего больше не может быть. Он заставлял себя думать о прошлом, о том, что связывало его с той жизнью. Лицо его стало мрачным. И он пробормотал: «Миранда».
Касси проснулась. Неожиданно она почувствовала, что ей холодно и неудобно спать. Она не сразу сообразила, что заставило ее очнуться от глубокого, сладкого сна. Но тут же поняла: он произнес имя Миранды. Она увидела, что Джесон рядом и смотрит на нее, но вид у него был мрачный. Она обняла его.
– Все хорошо, – сказала она ему ласково, хотя сама понимала, что это не так. Миранда – это имя, точно острый нож, приставленный к горлу. Ей стало так больно за себя, за Джесона, что она чуть не расплакалась.
– Я не хотел… – пробормотал Джесон, обнимая Касси и вдыхая душистый аромат ее волос.
– Джесон, – она высвободилась из его объятий и натянула на плечи плед, – мы должны… мы должны поговорить о Миранде.
– Что ты хочешь, чтобы я тебе сказал?
– Не знаю. Но все, что произошло между нами, случилось так неожиданно! Я чувствую себя не в своей тарелке. Думаю, нам стоит обсудить, что с нами происходит.
– Не знаю, что с тобой, а со мной происходит сейчас то, что я тебя хочу. – Джесон положил руку ей на плечо. – И как можно скорее. Я ужасно этого хочу.
– Так ужасно, что готов обо всем забыть? – Касси взглянула на него с упреком.
– Нет, Касси, нет, – говорил он ей, хотя понимал, что она ему не поверит. Она все равно не поверит ему до тех пор, пока он не объяснит ей, как он на самом деле относился к Миранде. Но этого он не мог ей сказать. Нет, он должен попытаться убедить ее каким-либо другим способом. Он должен помочь ей забыть то, что он был мужем ее сестры и заставить поверить в то, что никто не нужен ему, кроме нее, Касси. Он взял ее ладонь, поднес к губам, потерся щекой о ее теплую нежную кожу. Он почувствовал, что Она дрожит, и, опустившись на колени, прильнул к ее ногам.
– Пожалуйста, – пробормотала она, сама не зная, отвергает она его или умоляет.
– Пожалуйста, что? – спросил он, нежно гладя ее бедра.
– Пожалуйста, давай немного поговорим.
– Давай, – сказал Джесон, поднимаясь. Поцеловав ее в лоб, он уселся на стул подле ее кресла.
– Обещаю, что это не будет для тебя слишком тяжело. Я буду тебя спрашивать, а ты будешь мне отвечать…
– Прямо как в школе, – усмехнулся Джесон. Он чувствовал, что у него так кружится голова, будто он пьян, впрочем, он и впрямь был опьянен любовью. Он хотел ее настолько, что ничего не мог с собой поделать и не мог думать ни о чем другом. Чтобы немного прийти в себя, он поднялся, прошелся по комнате и подбросил в камин еще одно полено. Вдруг ему пришла в голову мысль, что его странное поведение может отпугнуть Касси. Он понимал, что ведет себя не совсем нормально, но уже много лет назад он решил, что вести себя «нормально» – самое гнусное из того, что можно придумать. Джесон презирал тот мир, в котором доминировал страх и ненависть, а ведь именно в этом мире было принято вести себя «нормально». Теперь же, когда на его пути встретился по-настоящему хороший человек, ему хотелось вести себя так, чтобы можно было не скрывать своих чувств. Любовь переполняла его… но он боялся, что Касси его не поймет, а потому сказал себе: «Остановись, слушайся ее, делай то, что хочет она. Но главное – не давай ей понять, что ты от нее без ума».
– Итак, – Касси чувствовала себя несколько неловко, – о чем же мы должны поговорить? – Она подумала о том, как хорошо и вместе с тем как плохо знает Джесона. Она знала его вкус и запах. Она безошибочно узнавала его шаги. Она знала о нем многое, но в то же время ничего о нем не знала. Кроме того, что он был женат на ее сестре.
