Убийство Серай (ЛП) - Редмирски Дж. А. (электронные книги без регистрации .TXT) 📗

Я делаю глубокий вдох и срываюсь в полоску света, не таясь, надеясь, что меня никто не заметит. Я бегу со всех ног с тюком за спиной, пистолет так сильно сжат в руке, что болят косточки пальцев. Я добегаю до забора и с облегчением выдыхаю, когда обнаруживаю тень, в которой можно спрятаться. Вдалеке от дома, откуда я только что убежала, двигаются тени. У меня болит живот, меня могло бы вывернуть, если б я не знала, что мне предстоит быстро решить более насущные проблемы.

Сердце колотится о ребра. Впереди, за воротами я замечаю охранника и прислоняюсь к дереву. Янтарный огонек сигареты освещает его медно-красное лицо и затем угасает в тот момент, как он вынимает изо рта фильтр.

По очертанию его автомата можно судить, что он висит у него на плече. К счастью, он не держит его наготове. Я быстро иду вдоль забора, стараясь держаться в тени, отбрасываемой деревьями по другую сторону забора. Мои поношенные шлепанцы совершенно бесшумны при ходьбе по песку. Охранник так близко ко мне, что я чувствую вонь его тела и вижу блеск жира в его немытых волосах.

Я подкрадываюсь ближе, надеясь, что движение не привлечет его внимание. Сейчас я прямо за ним и могу описаться от страха. Мои ноги трясутся, и горло сдавило так, что я почти не могу дышать. Осторожно и быстро я замахиваюсь пистолетом и бью его рукояткой по голове как можно сильней. Громкий удар! И у меня скручивает живот. Он без сознания падает, и горящая сигарета приземляется рядом с его коленями. Я хватаю его оружие, практически вырываю из рук, из-под тяжелого тела, затем я срываюсь с места в приоткрытые ворота, за пределы лагеря.

Как я и надеялась, здесь только одна машина: блестящий черный автомобиль. На несколько миль вокруг нет ничего более неуместного, чем эта машина. Где ничего нет кроме трущоб и грязи. Это дорогая городская машина с блестящими дисками и наворотами.

Еще одна преграда. Увидев машину, уверенности в том, что американец оставил двери незапертыми поубавилось. Конечно же, не в этих краях. Я хватаюсь за ручку задней дверцы и перестаю дышать. Дверь открывается. У меня нет времени выдохнуть от облегчения, когда слышу голоса, доносящиеся со стороны главных ворот, краем глаз улавливаю движение тени. Я сползаю на пол и быстро закрываю дверь, до того как подошедшие оказываются так близко, что их слышно в закрытой машине.

О нет, подсветка на потолке.

Я стискиваю зубы, глядя как свет угасает надо мной, так медленно, так мучительно долго, пока он, наконец, не погас совсем, оставив меня в темноте. После того как я запихала тюк из наволочки под водительское сиденье, я пытаюсь спрятать украденную винтовку за сиденье рядом с дверью. Теперь у меня есть время вжаться своим маленьким телом как можно дальше в пол. Я крепко обхватываю руками колени, прижав их к груди и согнувшись в спине, принимаю неудобную позу.

Голоса затихают и все, что остается, так это пара ног, стремительно приближающаяся к автомобилю. Багажник открывается и спустя несколько минут закрывается.

Я сдерживаю дыхание, когда открывается водительская дверь и вспыхивает верхняя подсветка. Американец закрывает за собой дверь, я чувствую, как покачивается машина, пока он устраивается на перднем сиденье. Один. Два. Три. Четыре. Пять. Шесть. Наконец, свет гаснет. Я слышу, как он вставляет ключ в зажигание, и мотор начинает урчать.

Почему мы не движемся? Почему мы остались здесь? Может быть, он читает что-нибудь.

И затем он громко говорит по-испански.

— Какао-масленый лосьон. Теплое дыхание. И запах пота.

У моего мозга занимает целую минуту, чтобы понять смысл его странных слов и что он обращается ко мне.

Я быстро поднимаюсь с сидения и прижимаю дуло пистолета к его голове.

— Езжай,— я говорю на английском, мои руки трясутся, держа пистолет на месте. Я никогда никого не убивала и не собираюсь. Но если понадобится, я это сделаю.

Американец медленно поднимает руки. Блеск его массивных серебряных часов привлекает мое внимание, но я не позволяю себе отвлечься. Не говоря ни слова, он кладет одну руку на руль, а другую на коробку передач, и машина приходит в движение.

— Ты американка, — говорит он спокойно, но я улавливаю малейшую долю заинтересованности в его голосе.

— Да, я американка, а теперь, пожалуйста, езжай.

Продолжая держать нацеленный ему в голову, пистолет, я передвигаюсь на заднее сиденье, так чтобы тот оказался вне его досягаемости. Я ловлю его мимолетный взгляд на себе через зеркало заднего вида, но в машине с одной лишь включенной подсветкой на передней панели так темно, что я вижу только, как его глаза быстро пробегаются по мне.

Наконец, машина едет вперед и его руки перемещаются на руль. Он спокоен и осторожен, но у меня ощущение, что ни я, ни то, что я могу выкинуть, нисколько его не волнует. Это пугает меня. Думаю, было бы лучше, если бы он просил меня о пощаде, заикаясь от страха и обещая золотые горы. Тогда в доме и даже когда он пустил пулю в лоб вооруженному человеку, которого он так по-простому называл Гильермо, он казался таким же опасным и равнодушным, как и сейчас.

Глава 2

Мы едем двадцать восемь минут. Я смотрю на часы на приборной доске, светящиеся синие цифры уже начинают прожигать мое сознание. Американец не сказал ни слово. Ни одного слова. Я знаю, мне нечего бояться. Ведь пистолет у меня, но боюсь именно я. И я не понимаю, почему он не говорит. Может быть, если бы он включил радио, тишина бы так меня не убивала. Я пытаюсь не спускать с него глаз, в то же время стараюсь понять, где мы находимся. Но пока единственное что попалось на пути это деревья, случайный гипсовый домик и ветхое здание - все выглядит также как в лагере.

Тридцать две минуты и я осознаю, что в какой-то момент опустила пистолет. Мой палец до сих пор находится на спусковом крючке, и я готова нажать на него, если потребуется. Но я была такой глупой, когда думала, что смогу удерживать его больше чем пару минут.

Я не знаю, что я буду делать, когда устану. К счастью адреналин, кипящий во мне, не позволял мне это сделать.

— Как тебя зовут?— спрашиваю я, надеясь прервать молчание.

Мне нужно заставить его доверять мне, если я хочу, чтобы он помог мне.

— Неважно, какое у меня имя.

— Почему?

Он не отвечает.

Я глотаю комок в горле, чувствуя себя не в своей тарелке.

— Меня зовут Сэрай.

До сих пор нет ответа.

Это что-то вроде пытки, то, как он игнорирует меня. Я начинаю думать, что именно это он и делает. Мучает меня тишиной.

— Мне нужно, чтобы ты помог мне,— говорю я. — Я была пленницей Хавьера с 14 лет.

— И ты думаешь, что я помогу тебе, только потому, что я американец,— говорит он спокойно.

Я колеблюсь, прежде чем ответить.

— Я... Хорошо, а почему бы и нет?

— В этом не заключается мой бизнес.

— Тогда каков твой бизнес,— с отвращением спрашиваю я. — Хладнокровно убивать людей?

— Да.

По спине пробегает дрожь.

Не знаю, что мне следует сказать по этому поводу, и стоит ли вообще что—то говорить, я решаю сменить тему разговора.

— Поможете мне перебраться через границу? — я спрашиваю с отчаянием. — Я... — я опускаю глаза от стыда.— Я сделаю все, что захотите. Но, пожалуйста, помогите мне перебраться через границу. — Я чувствую, как у меня начинают выступать слезы на глазах, но я не позволю ему увидеть меня плачущей. Не знаю почему, но я просто не могу позволить ему это. И я знаю, что он понимает, что я имела ввиду, говоря "все, что захотите". Я ненавижу себя за то, что предложила ему свое тело, но как я раньше говорила - я в отчаянии...

— Если ты имеешь в виду границу США,— он говорит и по некоторым причинам его голос удивляет меня,— тогда ты должна знать, что такое большое расстояние я не смогу тебя везти.

Я отрываю спину от сидения.

— Х-хорошо, как долго сможете?

Я снова ловлю его темный взгляд в зеркале. Наши взгляды пересекаются, и это вызывает дрожь по всей спине.

Он не отвечает.