Фабрика грез - Бэгшоу Луиза (книга регистрации txt) 📗
Супермодели. Лучшие из лучших. Удачный ход в истории моды. Одному Богу известно, сколько это стоило. Люди Эко совершили невозможное, сумев уговорить их участвовать в одном шоу. Их охраняли не хуже, чем президента Соединенных Штатов. Если бы в зал вдруг бросили бомбу, то самые красивые цветы западного мира погибли бы разом.
Синди. Линда. Наоми. Эва. Надя. Шалом. Настоящий пантеон богинь, парад идеальной красоты. Всех возрастов.
Всех типов фигур. (Говорят, Джерри вернулся, чтобы сделать одно это шоу, а в середине первого ряда сидит Мик, рядом с Опрой. И это на самом деле происходит!) Елена, Кристи, Клаудиа, Изабелла, Ясмин! Список можно продолжать и продолжать! Паулина, Шираз, Лорен, Татьяна, Кейт… Если какая-то девушка украшала обложку журнала, она должна быть тут обязательно, это восходящая звезда, которая, может быть, блестит не так ярко, как все эти суперзвезды, но, выйдя на подиум, она вольется в непрерывный, безупречный поток совершенства.
Намекали, что она тоже должна появиться.
Взволнованный шепот пронесся по залу. Огромная люстра погасла, оставив сцену в темноте. Тонкий лучик прожектора через светофильтр разбрызгивал все цвета радуги по сцене. Единственным звуком было тяжелое возбужденное дыхание зрителей и приглушенный стрекот включенных телекамер — они окружали подиум и заполонили проходы. Огромные экраны по обе стороны подиума оставались темными и мертвыми.
Все ждали.
Как только из громкоговорителей, висевших на стенах, раздался голос Ареты Франклин, сцена вспыхнула разноцветьем. Синхронность — как в балете! Лепестки роз посыпались с потолка, и одинокая фигура выплыла на подиум.
Наоми! Это была Наоми! Она открывала шоу в длинном белом платье, в торжественном вечернем наряде, чего никто не ожидал от Алессандро. Совершенное, с оголенной спиной, присборенное, оно потрясающе контрастировало с кожей цвета темного шоколада.
Долго сдерживаемое ожидание взорвалось сумасшедшими аплодисментами, засверкали фотовспышки, заскрипели перья. Все вознеслись на седьмое небо. Наоми сменила Татьяна в черном кожаном жакете и сверкающих синих брюках. Из чего они, интересно? Из винила? Спандекса?
Издатели модных журналов удовлетворенно вздохнули. Да, все это стоило увидеть. В текущем сезоне по крайней мере король не будет развенчан.
— Она этого не сделает! Она сказала, что этого не сделает! — стонал Алессандро, и в его голосе слышалось отчаяние.
Его слова тонули в общем шуме за кулисами, где супермодели приветствовали друг друга. Менее известные суетились из-за париков и жаловались, что не правильно повешен жакет; вопила музыка, раздавались радостные крики, две парикмахерши истерично рыдали, и Майкл Уинтер, правая рука Алессандро, с трудом отыскал его в этом бедламе.
— Не могу поверить. Ведь она мне обещала еще два месяца назад! Что будет в финале и сделает так, что это шоу надолго запомнят, навсегда! А теперь она, видите ли, не выйдет! Нет, она этого не сделает! Она разрушит все, ради. чего я столько трудился!
— Шоу так или иначе запомнят навсегда, — пытался успокоить его Майкл, стараясь голосом перекрыть шум. — Они любят тебя, Алессандро, они сходят с ума от девушек и от твоих нарядов. Мы ведь так и думали. Все манекенщицы, что сегодня на подиуме, — это совершенство. — Для убедительности он поцеловал кончики пальцев, собранные в щепотку.
Дизайнер схватил помощника за лацканы пиджака.
— Нет, это не совершенство! — вопил он. — Да, это хорошо. О'кей. Я понимаю. Но далеко от совершенства. А должно быть именно таким, неподражаемым. — Алессандро набрал воздуха, и Майкл поморщился. Жилы на шее босса натянулись, как веревки. — Мишель, они же стервятники.
Они ждут самого лучшего, а если не дождутся, то свалят меня и заклюют. Неужели ты не понимаешь? Да, сейчас они умирают от счастья, поскольку видят перед собой всех этих девочек… Но если она не появится в конце, у них возникнут сомнения. Люди станут думать, что мы не слишком хороши. Не слишком хороши для нее.
Майкл молчал, не желая соглашаться, но в душе опасаясь, что Эко может оказаться прав. Он обожал Алессандро за умение выкрутиться из любого положения. За способность понять, что красивая одежда сама по себе — лишь половина дела. Мода — вот что нужно. Мода. Стиль. Шоубизнес. И пообещав выставить на подиум абсолютно всех самых лучших, самых красивых женщин мира в одежде Алессандро Эко, они, конечно, пошли на огромный риск, на авантюру. Но если они выиграют, компания поднимется на уровень, где царствуют не только Катарина Хэмнетт и Ральф Лорен, но Шанель, Гуччи и Кристиан Диор. Это же Святой Грааль. И если добиться этого, ни одно модное издание не в силах будет им навредить.
А если они не смогут вскарабкаться на такую высоту?
Сверхдорогое шоу — это высший пилотаж отдела по связям с общественностью. И лучше бы, конечно, чтобы задуманное дело завершилось успехом. Но если все внимание будет сосредоточено не на тех девушках; которые выйдут на подиум, а на той одной, которая не…
Уинтер вздрогнул.
— А почему она не хочет?
— Она заперлась в своей грим-уборной и отказывается появляться! — простонал Алессандро. — Она не объясняет мне причину. Я ненавижу ее, она самая настоящая, отъявленная сука!
— В этом ты прав.
— Мишель, я хочу, чтобы ты нашел ее агента! — резко бросил Алессандро. Странное дело, но в стрессовой ситуации его английский чудесным образом становился безупречным. — Пообещай ему все, что он хочет. Абсолютно все. Нам нужно ее появление в финале. И мы должны заставить ее выйти.
— Детка, ну пожалуйста.
Роберт Элтон опустился на колени перед дверью. Манекенщицы наступали ему на икры, спеша выйти на подиум. Несколько телевизионщиков сверлили ему затылок удивленными взглядами. Ручейки пота стекали по толстой шее и заползали за воротник. Перед мысленным взором пронеслась вся его карьера.
— Дорогая, — попытался он снова, подвывая и прижимаясь пухлой щекой к замочной скважине.
— Исчезни, Роберт! — раздался изнутри резкий голос, — У меня нет никакого желания говорить с тобой.
Пара операторов хихикнула. Роберта охватило знакомое чувство ненависти от унижения, внутри все закипало.
— Золотце, я знаю, ты любишь побыть одна, но мы должны сделать это шоу.
— Мы ничего не должны делать.
Голос был сладкий, тонкий, тихий, нежный, но в нем чувствовалось столько злости, что агент, привыкший ко всему, смутился.
— Но у нас есть обязательства. Мы взяли деньги, нам заплатили миллион долларов.
— Ты хочешь сказать — у тебя есть обязательства. Вот ты и одевайся, Боб. Очень может быть, тебе даже понравится.
Сука! Сука! Сука! Боже, как он ее ненавидит!
— Детка, Алессандро рвет на себе волосы. Ты знаешь, что без тебя все это не имеет никакого смысла. Ну пожалуйста, ангел мой. Все рассчитывают на тебя.
— У каждого свои проблемы, Боб. А у него достаточно звезд. Я ему не нужна. Там миллион девушек. Скажи, пускай выпустит в финал Синди.
Так, может, в этом дело? Роберт немного взбодрился, заметив еле заметную брешь в ее броне. Утопающий готов схватиться за соломинку, подумал он горько. Как справедливо!
— Звезды? Да они приглашены, только чтобы оттенить тебя! — презрительно завопил он, моля Бога, чтобы никто не услышал его. Все элитные манекенщицы моментально разорвали бы с ним контракт. — Здесь только одна звезда, радость моя. И она не хочет выходить из своей грим-уборной. Синди не потянет. Нет. Да ты сама знаешь. Боже мой!
А Клаудиа? Фу! — Он громко, по-лошадиному, фыркнул, желая выказать свое глубочайшее презрение.
— Боб, не поможет. Я не работаю в стаде. Даже если это самый породистый крупный рогатый скот! — прокричала она, и буквально каждый слог дышал ледяным холодом.
Стадо! Элтон представил себе известнейших красавиц, суперзвезд, которые ходили и кружились, демонстрируя собственное великолепие на подиуме у него за спиной. Но тем не менее у него появилась надежда. Обычно половина битвы с ней уходила на то, чтобы понять, что именно ей надо для вдохновения в этот день и каким образом ему следует выразить свое почтение и восхищение.
