Все, о чем мечтала (ЛП) - Дюрано Лиз (книги онлайн бесплатно без регистрации полностью .txt) 📗

Пистолет.

Я очень надеюсь, что она принесла его для защиты. Для женщины не очень хорошо путешествовать по окраине Таоса в одиночку, в то время как в «Жемчужине» ― это название я выбрал для экодома, который построил практически полностью своими руками, ― нет связи, и она находится в четверти мили от ближайшего шоссе. Единственные, кто снимают «Жемчужину», это, как правило, люди и семьи, которые интересуются жизнеспособностью такого проживания, и небольшие группы, обучающие йоге и медитации. Но, возможно, я ошибаюсь, предполагая самое худшее. Может быть, женщина ожидает компанию. Не было бы ничего странного, если кто-то приехал пораньше, а остальные подтянулись позже. Тем не менее, этот пистолет тревожит меня, особенно, когда он лежит поверх записки, начинающейся со слов: «Прости, что не оправдала твоих надежд».

Я делаю еще один глоток, после чего ставлю бутылку вниз. Я никогда не был любителем вина и купил его, чтобы произвести впечатление на женщину, от которой был без ума много лет назад. Мэдисон Дэйн. Вот, что я получил взамен того, что в качестве девушки выбрал модель. Даже ее имя звучало как бренд одежды, но сейчас оно работает в ее пользу, теперь это действительно чертова марка одежды.

― Это лучше, чем Мэдисон Дэйн Краковски, ― год назад заявила она, когда я помог ей создать свою линию одежды, как раз перед тем, как мы расстались. ― И когда мы поженимся, твое имя я тоже не буду брать (прим. в США при регистрации брака, женщина может брать полное имя мужа: личное имя жены + личное имя мужа + фамилия мужа). Дрексел. Разве это не марка инструментов?

― Инструменты называются «Дремел», а не Дрексел, детка.

― Ой, без разницы, ― пожала она плечами, как обычно, откидывая светлые волосы. ― Нет, мне подойдет Мэдисон Дэйн.

Мы бы никогда не поженились, даже если бы она неоднократно на это намекала. Безусловно, нам было весело вместе, и будь я проклят, если скажу, что секс не был удивительным, но дело было не в этом. Я был не тем, кого она хотела, определенно, плотник из Таоса не был ее мечтой. Даже если моя работа получала одну награду за другой, а моя компания, расположенная в Флагстаффе, вместе с шоу-румом на Манхэттене теперь приносила миллионы, я все равно оставался плотником. К тому же, мы едва видели друг друга, с ее еженедельными перелетами на частных самолетах в какие-нибудь экзотические места для позирования в фотосессиях, когда я летал от дома одного клиента к другому, чтобы оценить их пожелания на то, что я должен был соорудить для их жилищ. Спустя два года, я услышал, что Мэдисон подцепила какого-то хоккеиста из команды «Лос-Анджелес Кингз» и жила в Калифорнии на Манхэттен-Бич (прим. пляж в самом центре Лос-Анджелеса).

«Каждому свое, детка. Рад был познакомиться».

Я отбрасываю мысли о Мэдисон прочь и поднимаю пистолет. Глок 4 G19. Черт, серьезная вещица. Единственная причина, по которой мне это известно, потому что один из моих друзей ― Нэйл Альварез ― коп, и ему всегда нравится рассказывать мне об оружии. Так что, либо Златовласка разбирается в пистолетах, либо знакома с тем, кто в них разбирается. Обойма полная, в патроннике есть пуля. Предохранитель спущен.

Плохо.

Я обращаю внимание на письмо ― на причины, принесла ли она пистолет для самозащиты или для чего-то другого, может указать этот кусок бумаги. Какое-то мгновение я колеблюсь, читать мне это или нет, не желая влезать не в свои дела. Мне не интересно совать нос в дела моей гостьи, но в то же время, я не могу отрицать того факта, что в моем доме находится заряженный пистолет, который лежит поверх чего-то, что очень напоминает предсмертную записку. Таким образом, если существует необходимость для вмешательства, то это нужно сделать сейчас.

Я беру письмо, и чтобы прочесть его, мне не нужно включать свет. Это одна из фишек проживания в Таосе, вдали от цивилизации и городского освещения. Вот почему я здесь приобрел землю и построил «Жемчужину» — ради звезд. Ясными ночами ты можешь увидеть миллионы из них, и это захватывающее зрелище, достаточное, чтобы напомнить вам о том, насколько мы малы по сравнению с величественностью таких вещей. Иногда я сижу здесь наедине с собой, любуясь этим видом и думая о жизни. Иногда вспоминаю женщину, ради которой я это построил.

Я поднимаюсь с дивана и иду по тропинке, вдоль которой растут овощи и цветущие растения, а также небольшие фруктовые деревья. Тропинка ведет к южной стороне стеклянных панелей, выходящих на участок и стоящих под наклоном, чтобы ловить солнечные лучи, пока солнце поднимается на востоке и заходит на западе. Также, благодаря отражающимся звездам, панели служат как идеальное ночное освещение, которое освещает заплаканный лист бумаги в моей руке.

«Прости, что не оправдала твоих надежд.

Прости за то, что не остановилась в погоне за своей мечтой, за почестями и престижем, прилагаемых к статусу одной из лучших в стране. Прости, что я поставила это на первое место, по-глупому говоря себе, что с тобой все будет в порядке и что в итоге все мои старания стать лучшей оправдаются. Прости за то, что я так ошибалась, потому что при всех своих достижениях, я слишком поздно поняла, что ничего из этого не стоит таких жертв — не тогда, когда платой за это, оказался ты. Прости за то, что спасала всех остальных, в то время когда единственным, кого мне следовало спасать, был ты».

В горле появился ком, пока я перечитываю это письмо. Черт меня побери, если это не предсмертная записка, но чем еще это может быть. Это точно не гребаная поэма, которую пишут лишь бы что-то написать. Я возвращаю письмо на журнальный столик, положив пистолет сверху, именно так, как оставила его Златовласка. Так как она не поставила своего имени, для меня она будет оставаться Златовлаской. В конце концов, мне нужно знать, кому принадлежит это личико — и сиськи.

Я сажусь обратно на диван, чтобы подумать. Через час поднимется солнце, и я окажусь в первом ряду, чтобы любоваться этим, но я знаю, что не могу рассиживаться здесь, как хозяин, хотя это именно так и есть. Нана всегда говорила, что когда дом арендуют, я должен держаться отсюда подальше, как и положено хорошему арендодателю.

Но сама идея, что кто-то хотел покончить жизнь самоубийством у меня дома, меня просто бесит. Не находя себе места от беспокойства, я поднимаюсь с дивана и отправляюсь на кухню проверить холодильник, чтобы убедиться, что он полностью заполнен. Она столько накупила, что хватило бы прокормиться на неделю или две, и это хороший знак. Значит, она собиралась остаться. Знаю, что сейчас я слишком оптимистичен, но у меня не остается особого выбора. Либо так, либо мне придется вызывать полицию, чтобы ее вывезли из «Жемчужины», до того как она успеет наделать каких-то глупостей, и, может, оказали какое-то психологическое вмешательство, чтобы помочь ей. Не то чтобы у меня никогда не бывало депрессий, но не до такой степени, чтобы достать пистолет и писать записку с извинениями тому, кого не смог спасти.

Спасти.

Это слово просто мозолит мне глаза. Оно и те сказки, в которых рассказывалось про девиц, попавших в передрягу, и про то, как потом приходят рыцари в сияющих доспехах, чтобы спасти их. Я конечно не рыцарь в сияющих доспехах, и точно не девица, попавшая в передрягу. И даже не близок к тому, чтобы быть чьим-то принцем, не тогда, когда каждая девушка, с которой я был, не раз называла меня мудаком, и словами похуже, чем это, особенно после того, как я бросал их ради другой. Даже супермодель Мэдисон Дэйн.

Но, тем не менее, часть меня хочет дать кредит доверия моей гостье. Мама всегда говорила мне, что в человеке кроется намного больше, чем кажется на первый взгляд, и что внешность обманчива. Но, несмотря на это, нет никаких сомнений — Златовласка собиралась покончить с собой, из всех мест выбрав мое жилище! Мама также говорила, что случайностей не бывает, что временами судьба преподносит нам очень странные сюрпризы. Иногда нам суждено быть там, где мы оказываемся. И, может быть, поэтому сейчас я здесь, на две недели раньше запланированного срока.