Он опасен для меня (СИ) - Мар Ясмина (хорошие книги бесплатные полностью .TXT, .FB2) 📗
— Обманщик, самона… — моё мнение нисколько не поменялось.
— Нет, не с этого. Ты назвала меня по-другому.
— Извращенцом, — и бровью не повела. — Я, между прочим, совсем не то вкладывала в…
Мрачно кивнув каким-то своим мыслям, Марик сделал шаг вперед и зловеще протянул:
— Извращенец, значит?
В следующую секунду я оказалась прижатой к напряженному твердому телу, а через еще одну его губы прижались к моим, запечатывая невысказанную тираду, полную возмущения. Несмотря на резкость, он целовал до упоения нежно, бережно касаясь и исследуя мой рот.
— Все, теперь идем, — Марк отстранился и, игнорируя мое удивление и растерянность, потянул к дому, в котором провел свое детство.
— Больше так не делай, — проговорила я, опуская взгляд.
Я действительно растерялась, что даже сопротивляться не смогла, и никак не могла теперь прийти в себя. Что это было? Зачем? И я настолько погрузилась в свои мысли, что очнулась только тогда, когда мы переступили через порог обшарпанной квартиры.
В нос сразу ударил запах затхлости. Брат поморщился, но крепче сжал мою ладонь и закрыл за нами входную дверь — почти что новую, достаточно дорогую. Скорее всего, ее поставил отец, когда выкупил жилище, чтобы кто-то в него не пробрался.
В полнейшей тишине добрались из прихожей до зала, стараясь ступать осторожно — не хотелось поднимать пыль, оседшую на пол.
— Как-то я по-другому все представляла… — поежившись, осмотрелась.
Обоев почти нет и из-под газет, которыми кто-то отделал стены, выглядывал бетон. Из мебели жуткого вида диван, деревянный, еле держащийся на ножках, столик и полки. Пустые. Никаких картин, фотографий, сувениров и прочих мелочей. Только пыль, пыль и паутина.
Снова повернулась к Марику:
— А здесь всегда было… так?
— Допустим, — он неопределенно покачал головой. Затем его губы растянулись в кривой ухмылке: — И как же ты все представляла, а, Поля?
— Не знаю, — призналась отчего-то шепотом. — Не знаю, но я не думала, что… — не нашла подходящих слов и решила перевести тему: — Покажешь свою комнату?
— Комнату? — его насмешливый голос обжигал арктическим холодом. Я резко перестала быть любопытной. — Ты ее уже видела. Даже шкаф умудрилась на прочность попробовать.
Что? Он знал! Он знал, поэтому в день злополучной "мести" не только не разделся, но и не запер дверь! Он знал, но позволил мне уйти!
— Если хочешь, можем хоть сейчас поехать, — нагло ухмыльнулся. — Кровать ты наверняка еще не…
— Перестань! — у меня щеки уже просто пылали.
Кажется, еще чуть-чуть, и я загорюсь полностью. На всякий случай ладонью закрыла ему рот.
И лучше бы я этого не делала!
Марк умудрился поцеловать мои пальцы и слегка прикусил кожу. Руку отдернула быстрее, чем со скоростью света, и даже на пару шагов отошла. Мало ли — он какой-то странный.
— Ты такая красная. Как помидор, — он открыто забавлялся над моей реакцией. — Должен признать, самый забавный и привлекательный помидорчик на свете.
— А ты такой наглый, — мрачно ответила я. — Должна признать, настолько, что хочется обнять. За шею. Желательно сильно.
Парень рассмеялся и, пожав плечами, заявил:
— Ничего, я тоже много чего сильно хочу. Перетерпишь, — и первым двинулся в сторону, предположительно, кухни, бросив мне: — Еще минуты две, и поедем домой. Точнее, ты домой, а я по делам.
Я молча последовала за ним, не став спорить. Сегодня ко мне должна прийти Карина. Давно мы не собирались вместе. Возможно, она мне поможет советом в одном деле, а то…
— Черт! — чуть ли не споткнулась о порог, который надо было преодолеть, чтобы попасть на кухню, но вовремя удержалась на ногах.
— Поль, жива? — поинтересовался Марик, повернув голову в мою сторону. Он что-то увлеченно искал в ящике под кухонным островком.
Просто кивнула ему, и брат, удовлетворенный ответом, принялся дальше копаться в вещах. И как получилось, что их не выкинули люди отца? Потому что квартиру явно полностью вычистили, оставив совсем ничего. Но долго думать об этом не получилось: в следующую секунду я взглядом наткнулась на какую-то штучку, торчащую из лохмотьев линолеума, что застилал пол. Мыском ботинка вытащила ее.
То, что увидела, просто перевернуло мой мир. Нет, не так. Он разрушился до основания. Эмоции захлестнули с головой, и я чаще задышала. Как так? О, Боже. Мысли, чувства, боль — все смешалось в ядреную, взрывоопасную смесь, что жгла мне мозг.
Машинально сделала шаг назад, но снова наступила на чертов порог и чуть ли не свалилась на грязный пол. Невольно вскрикнув, вцепилась в косяк двери.
— Поля?! — Марик с силой захлопнул шкаф.
Не знаю, откуда у меня нашлось столько прыти, но я метнулась к тому месту, где в линолеуме была дырка, и запихнула ногой шприц обратно. В голове набатом билось одно: не позволить и ему заметить его. Не сомневаюсь, что он был в курсе, но сейчас… Зачем ворошить болезненное прошлое и обнажать старые раны?
— Колечко уронила, — нервно улыбнулась подошедшему парню. — Что ты там искал?
Пыталась быть спокойной, но в груди гулко стучало сердце, чуть ли не оглушая меня. Я в шоке.
Как там говорил Марк? "Почему ты такая сообразительная"?
А сегодня мысленно задаю себе этот вопрос. Почему? Я бы никогда не хотела знать то, что мне открылось. Я бы не хотела, как пазл, собрать ужасающее детство своего единственного близкого и любимого человека. Не хотела. Но картинка, будто магниты, собралась, и я не сумела вовремя отвернуться. Слова Марка о том, что когда-то он ел сырую картошку, его кошмары, шрам на ребре, озлобленность на всех, нежелание ничего рассказывать, раздолбанная квартира матери и последний кусок пазла — шприц. Длинный, тонкий, с короткой иглой и тёмным сгустком внутри. Насколько я знаю, такие довольно популярны среди… наркоманов. Во скольких фильмах, и не только художественных, мелькали кадры с именно такими медицинскими инструментами? Девяностые и двухтысячные оставили нам огромное информационное наследие на тему наркотической зависимости.
— Ничего, решил память освежить, — он внимательно осмотрел меня и нахмурился. — Нигде не болит?
— Марик, я же не упала, — отчего-то растрогалась. В его звучит голосе столько заботы и нежности, что я не могу сдержаться. Наплевав на все, бросилась ему на шею и крепко обняла. — Я есть хочу. Давай уже уйдем отсюда?
Его руки сомкнулись на моей спине, прижимая сильнее к нетренированному телу. Несколько минут — безумно приятных и самых лучших за последние дни, мы стояли в обнимку и молчали. Я думала о том, какую же папа совершил ошибку, допустив подобное. Чтобы его сын, его частица, жил в кошмаре долгих четырнадцать лет. Марк — невероятный, безумно добрый и умный. Он как никто другой заслуживает нормальной жизни.
Вокруг летала пыль, в доме царила полутьма, в воздухе витал запах затхлости и сырости. А мы просто обнимались, и Вселенная для меня будто замерла. Перестала существовать. Миром стало его тепло, его горячее дыхание на моей шее и его пульс под моими пальцами.
— Ты странная, — нарушил тишину Марик, скользя своей широкой ладонью по моей пояснице и оставляя огненный след. Огонь проникал через куртку, проходил сквозь тонкий свитер и пронзал жаром до костей. — Но мне нравится. Даже мысли немного прояснились.
— М? — я немного отстранилась и посмотрела в зеленый омут его глаз. — Какие мысли? На какую тему?
Он снова прижал меня к себе и только потом объяснил:
— По поводу всего, — тяжело вздохнул. — Тебя, матери, квартиры. Не елозь, Поль, давай еще немного постоим?
— Да хоть вечность, — сказала, а потом только поняла, что брякнула. Смутилась и хотела было оттолкнуть брата, но тот обнял крепче.
— Вечность так вечность. Уговорила, — Марк точно насмехался. — Заметь: фраза твоя, я тут ни причем. Наверное, всему виной моя харизма и…
Вот дурак! Стукнула его по плечу и выпуталась из плена рук.
— Даже хваленая харизма не спасет, если я от голода начну тебя есть.
