Наследство - Майкл Джудит (книги онлайн .TXT) 📗
Она застегнула другую серьгу и взяла колье, которое, подходило к серьгам.
— Феликс, можешь мне помочь? — Она закрыла глаза, стараясь справиться с желанием, которое молнией пронзило ее, когда Феликс прикоснулся к ее шее. «Нет, это не имеет отношения к Феликсу, — подумала она. — Это потому, что у меня никого нет. Ни любви, ни страсти… а мне нужно или то, или другое. Мне нужно найти кого-нибудь, так много времени прошло уже с тех пор, как я рассталась с Недом…» — Что? — спросила она.
— Я сказал, когда придет твоя горничная? Я не хочу нервничать из-за того, что мы опаздываем.
— Она будет через минуту, у нас еще очень много времени. Нет причин волноваться. — Она наблюдала, как он взволнованно ходит по комнате. — Нет, ты не нервничаешь, ты возбужден.
— Чепуха.
— Нет, я знаю… Это мой браслет, так? Ты нервничаешь с тех пор, как нам вернули его. Ты думаешь, они найдут вора даже после всех этих лет? — Она покачала головой: — Я не думаю. Это кажется невозможным.
— Нет, теперь — возможно. Дело получило новый толчок. Они знают, что делают. Они не отступают, когда увлечены своим делом. Они не откажутся, не забудут и найдут этого подонка и его сообщников. Кем бы они ни оказались, у них нет мозгов, чтобы понять, что такие люди, как мы, никому не позволят нарушать порядок, который нами установлен, и врываться в нашу жизнь. Когда-нибудь, поздно или рано, их загонят в угол, и неважно, сколько их, но если я и хочу сказать что-то об этом, так это то, что их затолкают пинками в дыру, как отбросы, грязь, которой они и являются, и будут держать там, пока они не состарятся и не умрут. Жалко, что нам приходится выбрасывать деньги на ветер и кормить их, вместо того чтобы пристрелить. Единственное, на что они годятся — это служить наглядным примером тем, кто считает, что в воровстве есть нечто загадочное и ослепительное. Люди могут изменить свое мнение, когда будут знать, что их сгноят в тюрьме.
В комнате было очень тихо. Сидя за туалетным столиком, подавшись немного вперед своим тонким, стройным телом, Ленни наблюдала, как он одернул пиджак, вложил шелковый платок в нагрудный карман и осмотрел себя, чтобы убедиться в том, что он безупречен. И когда он одобрительно выдохнул, Ленни знала: он решил, что все безупречно и прекрасно. За блистательной внешностью Альмавивы в смокинге с белым галстуком скрывался сгусток ненависти, гнева, мести, но свет этого не заметит. Свет увидит только совершенство.
Ленни встала, когда вошла горничная со свежевыглаженным платьем. «Как удивительно, — подумала она, — мои руки холодны как лед. Я не понимаю, почему мне все еще сложно принимать Феликса таким, как он есть, после стольких лет совместной жизни».
Она помогла горничной надеть на нее платье, подняв руки. «Нет причины для огорчения, — утешала она себя. — Как бы Феликс ни поступил с вором или ворами, которые ограбили нас, ко мне это не будет иметь отношения. Я просто хочу вернуть свои драгоценности, после этого, если ему хочется как-то отомстить, он может делать все что хочет. Это меня не трогает, и не трогает никого из нас, мы слишком далеки от этого. Мы даже не знаем, когда это произойдет».
Клэй звонил Лоре в течение трех часов, прежде чем дозвонился.
— Я даже Розе звонил, — бушевал он. — Она сказала, что ты куда-то ушла.
— Я ужинала с другом. Почему ты так злишься? Я не сходила с ума, когда звонила утром и не заставала тебя. Я оставила для тебя записку, но ты перезваниваешь только сейчас, и ее не…
— Я получил твою записку. Что за друг?
— Просто друг. Мы выпили чай здесь, а затем отправились в ресторан под названием «Жюльен». Тебе бы он понравился, Клэй там все очень элегантно.
— С каким другом? Твой голос кажется совсем другим. Счастливым, — добавил он обвиняюще.
— Что в этом плохого? Клэй, что произошло с тобой? Ты разве не хочешь, чтобы я была счастлива?
— Конечно, хочу, просто… черт, Лора, ты знаешь, что я ненавижу, когда что-то происходит, а я не знаю об этом… когда я вне событий…
— Но не можешь же ты быть в центре всего, — ласково сказала Лора. — Даже если бы ты жил здесь, я не рассказывала бы тебе обо всем, что делаю.
— Ты рассказывала бы о большем. Да, что ты хотела мне рассказать?
— Они нашли украшение из числа украденных.
— Они… что?
— В ломбарде в Нью-Йорке. Как ты думаешь, что нам нужно делать?
— Дерьмо, я не… Что они нашли?
— Один из браслетов.
— Только один?
— Это все, о чем они рассказали. Они…
— Что они еще сказали?
— Больше ничего. Они не знают, кто заложил его, но…
— Но парень, которому принадлежит ломбард! Он, должно быть, что-то рассказал.
— Клэй, если ты дашь мне досказать… Он сказал, что это был молодой человек со светлыми волосами в темных очках, ничего необычного.
— Но квитанция! Они всегда выписывают квитанции! Полиция должна была видеть ее.
— Она была подписана Беном Франклином. С фальшивым адресом.
— И это все, что у них есть? Больше ничего?
— Ты даже не удивился имени?
— Да. Совершенно в духе Бена. Это действительно все, что у них есть? Никаких других улик?
— Они говорят, что нет, но я не думаю, что мне бы рассказали, если что-нибудь и было бы. Клэй, я не могу подумать о…
— Ты уверена, что они больше ничего не говорили? Может, какая-нибудь мелочь, которую ты упустила? Черт возьми, подумай об этом! Ты уверена, что владелец не зацепился за что-нибудь? С чего вдруг он вызвал полицию?
— Он узнал браслет по описанию, которое рассылала полиция. Клэй, я не могу придумать, что же делать. Что скажешь?
— Ничего. Держись от этого подальше. Мы ни в чем не замешаны, никто ничего о нас не знает. Но как вышло так, что Бен в Нью-Йорке? Я думал, он в Европе. Ты же с ним переписываешься. Он писал тебе, что собирается в Нью-Йорк?
— Нет, я ничего об этом не знаю. Ты думаешь, он позвонил бы, если бы приехал?
— Ты же велела ему не звонить.
— Да, знаю. Но если он и правда хочет увидеться с нами… иногда я думаю, как приятно было бы встретиться с ним.
Воцарилась тишина.
— Да, наверное, — наконец-то отозвался Клэй. — Да, он был замечательный, временами… Помнишь, как мы грабили квартиру в Бруклине и владельцы неожиданно вернулись домой, а мы выбрались через окно по крышам? Мы были так напуганы, а Бен все шутил с нами и повел нас в кино, а потом купил хот-дог и мороженое. Дерьмо, теперь я все время ем мороженое, и на вкус оно получше, чем то, которое покупал Бен. Кроме… О Боже! Если он втянет нас в беду!
Опять воцарилось молчание.
— Я лучше пойду, — сказала Лора. — Оуэн ждет меня. Поговорим с тобой через несколько дней. Но позвони мне первым, если что-нибудь придумаешь.
— Просто держись спокойно и холодно. И позвони, если случится еще что-нибудь. Будь осторожна, особенно теперь.
— Да, буду. Я люблю тебя, Клэй.
— Я тоже.
Клей выругался, повесив трубку. «Черт возьми», — думал он. Все было так хорошо, он уже начинал строить планы, и вот теперь это произошло.
— Господи, три года, — ведь можно думать, что любой приличный ломбард уже давно выбросил описание драгоценностей, о которых ничего не было слышно в течение нескольких лет. Что же там за идиоты, неужели они никогда ничего не выбрасывают? Ни на что нельзя рассчитывать в эти дни. Думаешь, что все прошло, а потом…
— Клэй, сам с тобой разговариваешь?
Он вздрогнул и стрельнул взглядом, когда менеджер промычал это из своего офиса. Сукин сын, все еще пугал его, хотя не поднимал никакой шумихи и не пытался его уволить. Клэй знал: они не любят его, но какого черта они должны его любить. Ему было всего двадцать, за всю свою жизнь он ни разу не работал в отеле, и Феликс Сэлинджер навязал его им, сказав, что Клэй теперь — новый помощник администратора, независимо от того, нравится им это или нет. Что им оставалось делать? Радоваться?
Они не слишком-то радовались, но и не поднимали шума вокруг него. Они были старыми и потрепанными, такими же, как и отель, и знали, что Феликс хочет, чтобы Оуэн продал отель и построил новый, сказочно красивый, что будет означать конец их работы. Они не знали, почему Оуэн Сэлинджер не сделал этого, но они и не спрашивали — держали рот на замке и надеялись, что все забудут о «Филадельфии Сэлинджер». Отель был старым, отслужил свое, но для «старичков» он был домом.
