Мне не стыдно (СИ) - Эрос Эви (читать книги без регистрации полные .TXT) 📗
— … Прошло двенадцать лет, и мальчик вырос, стал мужчиной. И у него появилась невеста — хорошая девушка, ласковая, красивая. С голубыми глазами и чёрными волосами… И вдруг, нежданно-негаданно — встретил он ту свою зазнобу, и понял, что не разлюбил её до сих пор. И не может жениться на другой девушке, потому что сделает её несчастной.
Крис напряглась и нахмурилась. Мишин ждал, что она не поймёт — но Кристина никогда не была совсем уж идиоткой… и она поняла.
— Не может жениться? — повторила она глухо и как-то потерянно.
— Не может, котёнок.
Теперь называть её так было легче.
— Любит другую?
— Да. Любит.
Крис всхлипнула.
— А как же… а невеста как же? И платье, и кольца…
— Крис…
Сергей развернул её лицом к себе и посмотрел в глаза. Несчастные, полные слёз.
Эх, ты, дурень… Одну девушку чуть не погубил, а другую сейчас губишь. Что ты за человек-то такой?
— Ты замечательная, Кристина. Но наш брак не принесёт тебе счастья. Он будет обманом. Я не хочу тебя обманывать.
Она опять всхлипнула.
— Тогда почему… почему только сейчас? Разве ты раньше… не понимал этого?
— Не понимал. И я очень виноват перед тобой. Но… так бывает, Крис. Бывает, какие-то вещи доходят долго… Иногда даже не доходят совсем. Но мне повезло, и я понял, что не могу так.
— Повезло? — она подняла руку и вытерла под носом, как маленькая девочка. — Разве это — повезло? Я чувствую себя такой несчастной.
— Это сейчас, котёнок. В эту секунду. Но пройдёт время, и ты поймёшь, что всё было к лучшему. Зачем тебе муж, который любит другую женщину?
По лицу Кристины уже целый поток слёз тёк, и у Мишина сжалось сердце, настолько было её жалко. Вот так всегда — глупости совершают одни, а страдают от этого другие…
— А как же твоя фирма, Серж? Папа говорил, ты мечтаешь её вернуть…
Мишин покачал головой.
— Мечтал. Знаешь, так тоже бывает — мечтаешь-мечтаешь о чём-то, а когда это попадает к тебе в руки, оказывается, что не так уж оно и нужно. Оказывается, что и мечтал-то ты по привычке…
— А может, ты и о той девушке мечтаешь… по привычке?
Сергей улыбнулся, достал из кармана платок и вытер мокрые щёки Крис.
— Нет, котёнок. Я только учусь мечтать о ней.
Она не поняла, но Мишин не хотел объяснять. Он страшно боялся темы «чем я хуже её» и не желал провоцировать Кристину на сравнение.
Но… кажется, это было неизбежно.
— И почему… почему ты выбрал её, Серж? Разве я хуже? Она красивее? Чем она лучше-то?
Сергей вздохнул, набираясь терпения… и заговорил очень осторожно, подбирая каждое слово.
— Она не лучше. И ты не хуже, Крис. Людей вообще нельзя делить по такому признаку — лучше, хуже — это путь в никуда. Я просто люблю её.
— Но почему — её? — в глазах у Кристины вновь заблестели слёзы. — Почему не меня?
— А это, котёнок, сложный философский вопрос, на тему которого множество поэтов писали свои стихи, писатели — книги, а режиссёры снимали фильмы. И никто тебе на него не ответит. Даже я.
Кристина опять всхлипнула.
— И что… дальше? Что делать теперь?
— Жить. Поверь, ничего страшного не случилось. Ты красивая, молодая, здоровая, у тебя есть всё, что нужно для счастья. И ты обязательно найдёшь мужчину, который тебя оценит…
Сергей говорил ещё долго. С час, наверное. Отвечал на одни и те же вопросы, сформулированные немного разными словами и произнесённые дрожащим голосом, и чувствовал себя преотвратно.
Он был уверен — с Крис всё будет нормально. Поплачет, пострадает, но потом отряхнётся и дальше побежит по жизни, вспоминая этот эпизод как забавное недоразумение.
Но это не мешало ему сейчас терзаться от угрызений совести. И не только из-за Кристины, но и из-за Ромашки.
В отличие от Крис, Рита вряд ли когда-нибудь оправится от всего, что с ней случилось, до самого конца. Но может быть, он сумеет ей помочь?..
Совсем поздно вечером у Сергея зазвонил телефон. Крис давно ушла, и Мишин в одиночестве ужинал и смотрел телевизор. Показывали какую-то дурацкую американскую комедию — как говорил Юрьевский, «сиськопердильную», и это слово при всей его пошлости отлично подходило к тому, что в тот вечер смотрел Сергей.
Но смотреть что-то другое ему совершенно не хотелось.
И в тот момент, когда очередной тупой герой говорил очередную тупость, которая преподносилась как шутка, у Мишина и зазвонил мобильник.
Это был Верещагин. Что ж, ожидаемо.
— Ты совсем сдурел? — начал он вместо приветствия. — У тебя в командировке вместе со спермой мозг вытек?
Сергей поморщился.
— Грубо, Юрий Алексеевич.
— Это ещё не грубо, б***. Я тебе голову сейчас хочу оторвать. А лучше — член, который ты с какого-то х*** вдруг решил использовать вместо мозгов.
Не надо было пиво пить. Мысли в голове еле ворочались, и вместо того, чтобы отвечать, хотелось грохнуть трубку об пол.
Но Сергею вообще были не свойственны подобные экспрессивные реакции. Вот и в этот раз он усилием воли сдержался.
— Юрий Алексеевич, я всё объяснил Крис. В конце концов, это наше с ней дело.
— Ваше? Она, бл***, дочь моя. Единственный ребёнок. А ты чего творишь? Она весь вечер рыдает в своей комнате. Мы же договорились, Сергей!
— Свадьба по договорённости — не очень удачная идея, Юрий Алексеевич.
— Раньше тебе так не казалось!
— Да, я виноват! — Сергей не выдержал и повысил голос. — Виноват! Но я человек всё-таки, а не робот. Вы же сами желаете счастья своей дочери! Зачем вам зять, который любит другую женщину?
— Да люби ты, б***, кого хочешь! При чём тут любовь вообще?!
— При том!
Верещагин почти зарычал в трубку.
— Я тебя закопаю, Мишин. Закопаю и цветочки на твоей могилке высажу!
— Сажайте! — огрызнулся Сергей, вешая трубку.
Он думал, Верещагин перезвонит, и уже готовился посылать его во второй раз, но телефон молчал.
Ох, не к добру это…
В воскресенье, добравшись до дома, я сразу же позвонила Матвею. Впереди был первый понедельник месяца — а значит, у него выходной. И я внаглую набилась в гости к ним с Надей.
— Приезжай пораньше, — сказал мне Матвей. — А то вечером к нам тесть с тёщей собирались наведаться…
— Понятно, — хихикнула я. Надины родители были людьми старой закалки и не понимали, как их дочь может настолько хорошо относиться к бывшей жене своего мужа. За это я и любила Надю — она абсолютно спокойно приняла нашу с Матвеем историю и никогда не ревновала его ко мне. Хотя он и повода не давал. Но всё равно — чудо-женщина.
Так что, хорошенько отдраив квартиру за вечер воскресенья, утром в понедельник я направилась к ним в гости, захватив с собой огромную коробку с фломастерами в подарок Нине — моей крестнице.
Матвей и Надя назвали так свою дочь совершенно случайно. Я никому не рассказывала эту историю, даже психотерапевту. Наверное, именно поэтому терапия не имела особого успеха. Врач ведь говорила, что я должна раскрыться и поведать ей всё, что меня беспокоит, но… Я не могла. Открывала рот — и сразу же его закрывала.
А теперь, качаясь в трамвае на пути к дому друзей, я вдруг подумала — сейчас у меня получилось бы рассказать. Не знаю уж, почему, но что-то во мне перемкнуло после командировки с Мишиным.
На улице шёл проливной дождь, и вода лилась по стеклу, образуя причудливые узоры. Трамвай двигался сквозь эту водяную муть, целеустремленно и неторопливо, от остановки к остановке… Мне предстояло проехать пятнадцать штук.
Когда-то давно в плохую погоду мы с Ниной садились в трамвай — и целыми днями катались так по кругу, благо контролёры попадались крайне редко, а если попадались, мы платили за проезд — и ехали дальше. И болтали, болтали обо всём на свете…
Нина была страшной фантазёркой. Постоянно что-нибудь сочиняла — от стихов до фантастических историй, обожала рисовать, очень красиво пела и к последнему классу виртуозно играла на шестиструнной гитаре. Мама говорила: «Нина дружит с тобой, чтобы списывать математику» — но это было не так. Ей легко давались все предметы, она писала контрольные играючи, не напрягаясь. И почему-то из пятнадцати одноклассниц ещё в первом классе выбрала меня — меня, мелкую рыжую девчонку, которая была на два, а то и на три года младше всех остальных.
