Мне не нравятся рыжие (СИ) - Толина Лия (чтение книг .TXT) 📗
Аля с отцом отправилась на вокзал. В такси они разговаривали о Данииле. Вернее отец говорил, а она слушала, запоминала, удивлялась. Это на ее памяти первый мужчина, который понравился папе. Никаких изъянов, на его взгляд, никаких минусов и недостатков. Прямо — таки сам Бог.
Попрощавшись с отцом уже на перроне, Алина двинула на такси в офис. Босс, конечно, хороший, но работа от этого сама выполняться не станет.
Первое, что услышала Алина, зайди в приемную — крики. Какие-то громкие крики из кабинета босса. Она на мгновение замерла, пытаясь различить — кому принадлежат голоса. Ну, вот этот бас — Гордиенко, а вот этот противный писк явно женский. Только кому он принадлежит?
— Страшно? — голос Ивана раздался со стороны ее стола. Она повернула голову и увидела его, гордо восседающего на ее скрипучем стуле.
— Не особо, что там происходит? — она присела на угол стола.
— Выяснение отношений. — дернул плечом друг.
— Хлоя? — при произнесении этого имени брови Ивана подлетели вверх, он явно удивлен тем, что Аля упомянула сию даму.
— Нет. — теперь очередь удивляться Але.
— Знаешь, что Гордиенко, ты просто урод! — отчетливо раздалось из кабинета.
— Да! И горжусь этим! — не остался в долгу он.
— Ненормальный! Ты еще пожалеешь об этом! — дверь распахнулась, громко ударившись о стену, и оттуда гордо выпорхнула миниатюрная брюнеточка на высоченных каблуках. Она остановилась около стола, сунула в рот тоненькую сигарету и стала чиркать зажигалкой. Спустя сотню неудачных попыток, зажигала дала искру и появился огонек.
— О! Вы видели? — девушка кинула взгляд на Алю и Ивана, которые слились с интерьером комнаты, надеясь остаться незамеченными.
— Надо же! — Аля хлопнула в ладоши! — Ты извергла пламя прямо из этой пластиковой штуки? Мать моя волшебница, мне это снится?
— Шутишь? — она недовольно прищурилась.
— Да, она у меня фармацевт.
Брюнеточка фыркнула и поцокала своими метровыми шпильками к выходу. Как только закралась дверь приемной, тут же открылась друга — босса. Он вышел не таким напряженным, как мадам.
— Слышали? — Аля и Иван синхронно кивнули. — Как вам?
— Я уже однажды видела такое. Только тогда я должна была заплатить за билет, и звери скакали на арене дольше, — спокойно ответила Алина.
— Иван, ты зачем пришел?
— Американцы.
— Что снова? — вот теперь Гордиенко раздражался.
— Требуют встречу.
— Пусть встречаются с Павлом Аристарховичем.
— Понял… — Иван многозначительно замолчал, словно хотел что-то сказать еще, но никак не решался. Даниил распознал настроение друга и вымолвил:
— Проходи в кабинет, я сейчас.
Тот кивнул и юркнул в открытую дверь, будто только и жал этого предложения.
— Алин, хотел, чтоб ты знала: я сегодня вечером встречаюсь с Хлоей.
— Мне тебя не ждать? — глупый вопрос, но только он пришел на ум. Конечно, не ждать! Это не твой парень, не твой муж, чтоб ты ждала его! Что еще глупее можно было сморозить?
— Я не знаю…
— Ладно, я поняла, — она натянуто улыбнулась, хотя улыбаться хотелось меньше всего. Хотелось только понять, с чего вдруг так заскребли кошки на душе? Почему в груди что-то щемит? Почему хочется возразить, напроситься с ним?
Наверно, прошедшие сутки слишком сблизили их. Алина повелась на поводу своих эмоций, забыв, что это — игра, которую она сама же и начала. А Даниил помнил это, и вот теперь едет к своей бывшей, может даже будут смеяться над ней. Может, будут целоваться, она сделает ему кофе, как он любит. Невольно Алина сжала кулаки! Привет, ревность!
Интересно, с чего это он решил отчитаться перед ней? Тоже заигрался в ее парня? Или почувствовал себя должным?
Вот зачем ей нужно было знать, что этим вечером он будет с ней? Зачем?!
Она разозлилась на себя, захотелось даже дать себе хорошего леща, но вряд ли это будет эффективно. Поэтому, она просто с головой ушла в работу, чтоб не осталось времени думать о нем.
— Алина знает про Хлою? — вопрос настиг Даниила на самом пороге.
— Что в этом такого? Это же не какая-нибудь тайна смертельная.
— Да, точно. Только почему — то на протяжении всех этих лет, ты зверел, если я называл ее имя. И учитывая, что все, знаю только я — это удивительно. Вы так сблизились с Алиной?
— Я познакомился с ее отцом.
— Чего?! — слишком громко выпалил Иван, затем осекся, глянул на закрытую дверь, — как это? Зачем? — уже чуть тише.
— Я сегодня ночевал у нее. — Даниил обошел свой стол и сел за него.
— Что? Ты убить меня хочешь? Или это шутка? Если шутка, то она очень плохая…
— Я видел ее в пижаме с кошечками, — обронил смешок Гордиенко.
— Если ты мне все не расскажешь — клянусь, я уйду работать в Вивьен. — Иван плюхнулся на диван.
— Ладно, не газуй. Слушай…
Даниил рассказал Ивану все, начиная с Канады, с его обмана, с их ссоры и оканчивая сегодняшним утром. Умолчал только одно — его внезапную симпатию к Алине. Сам не понял как, но сегодня, когда увидел ее с утра, с растрепанными волосами, сонными глазками — родилось чувство огромного желания их поцелуя. Захотелось впиться в ее пухлые губки, почувствовать ее на вкус. Захотелось обнять ее, взять в охапку и не отпускать. Пусть она взбалмошная, дерзкая, дикая, зато она настоящая. Она искренняя, она та, что никогда не станет продавать свою любовь за караты.
Он вспомнил, как в первую их встречу предложил ей переспать, как она чуть не набросилась на него… Идиот! Он ведь прировнял ее к числу всех этих кобыл, которые стаями ходят вокруг него.
Перед глазами возник образ напуганной Алины, ворвавшейся к нему в номер в Канаде, потому что у нее сидела мышь. Ее бегающие глазки, нервное дыхание… И тогда руки чесались, чтоб прижать ее.
Вспомнил, как она налетела на него в одной шторке, как они ужинали, какими восторженными глазами она смотрела из окна такси. Вспомнил ее потные ладошки в самолете, ее счет шепотом, чтоб успокоиться…
После Хлои, он думал — никогда не сможет полюбить кого-то. Не мог даже смотреть на кого-то с рыжим цветом волос. Использовал девушек, чтоб справлять нужду. Звучит грубо, не романтично — но ведь это правда. И сколько было попыток завоевания его сердца — одна лучше другой. Грудь — мечта, губы — два вареника, глупые глазки, хлопающие слишком часто. Что его не устраивало? Все.
А тут появилась она, возненавидевшая его с первой минуты их встречи, и разожгла в нем то, что однажды затушила Хлоя.
— И зачем ты собираешься с ней встречаться? — голос Ивана прервал мысли Гордиенко.
— Поговорить. Ты же знаешь, как мы расстались…
— Знаю, поэтому спрашиваю: зачем?
— Пришло время расставить все точки над «i». — Даниил развернулся спиной к другу и засмотрелся в окно.
— Вот знаешь, можешь уволить меня за то, что я скажу, но я скажу. Если вы с Журавлевой не убьете друг друга, то однажды поженитесь!
— Не уволю, — усмехнулся Даниил, чем подтвердил догадки друга. Но Иван слишком хорошо знает его, чтоб напирать на него сейчас. Когда он будет готов — расскажет сам. Поэтому Кручинин просто попрощался с другом и пошел работать.
Гордиенко так и смотрел в окно, вспоминая по секундам это утро: ее бархатную кожу под его грубой ладонью, ее прядь волос, спадающую на щеку. Взгляд, полный надежды и веры… Во что? Во все. Эта девочка отчаянно любит весь мир. Верит в чудеса и в то, что мыши опаснее людей. А он-полная противоположность и по-моему падает в пропасть с названием «любовь».
Время до вечера пролетело, как один миг. За работой Аля и не заметила, как часы протикали шесть вечера. Даниил покинул офис, не задержавшись в нем ни на минуту. На прощение одарил Алю такой улыбкой, которую она смогла расшифровать только как “прости, но ты же не думала, что я после одной ночи вместе, упаду к твоим ногам?” Может, она значила совершенно другое, тем более, что «ночь вместе» слишком сильно звучит… Возможно — простая любезность, дружеский посыл, но какая к черту разница, если уже этим вечером этой улыбкой будет любоваться другая? Бывшая, некогда любимая, а может, даже любимая сейчас… Ответ на этот вопрос она так и не услышала и теперь будет мучать себя этим вопросом весь вечер. Ну почему именно сейчас нужно было понять, что он не такой, каким казался? Почему именно сегодня вдруг, увидев в очередной раз на кухне отца с Даниилом, она вдруг прозрела, что он симпатичен ей? А сама ведь виновата. Сама соврала отцу, притащила его домой, уложила к себе в кровь. Сама! Вот и отвечать за этой будет сама.
