Ненавистные (СИ) - Ольга "Реджина Фаланджи" (читать полную версию книги .TXT) 📗
А когда она открыла глаза, ей пришло озарение:
Она обязательно узнает, кто стоит за нападением на ее мать, чего бы ей это не стоило.
========== Глава 20. ==========
Злость.
Это чувство сжирало девушку изнутри, но в тоже время придавало сил. Она едва удержалась, чтобы не наведаться в ресторан Тарковского сразу после больницы и не разнести в пух и прах его владельца. Скрепя зубами, она отправилась в свою квартиру, пообещав Тасе, что обязательно позвонит ей с утра.
Квартира встретила ее тишиной.
Поборов внутренний страх, она разделась и пошла в душ, чтобы очистить голову от лишних мыслей, которые зудели у неё под коркой мозга.
Ей нужен план.
Не могла ведь она просто ворваться в ресторан и обвинить Тарковского в нападении на свою мать. Ей нужны были доказательства, чтобы усадить чертового засранца за решетку, чтобы он и пикнуть даже не успел.
У неё было мало зацепок, но, так или иначе, все сводилось к нему.
Женя вышла из душа даже не вытерев тело полотенцем, и прошла в спальню, чтобы накинуть на себя легкий халатик. Холодные капли воды стекали с волос, намочив спину, но она, казалось, совершенно не обратила на это внимание.
Она взяла старый блокнот с ручкой и пошла на кухню. Пока грелся чайник, Женя написала на чистом листе большими буквами одно слово:
ПЛАН
Повертев в пальцах ручку, она несколько раз щелкнула ей и принялась писать все то, что ей было известно.
Первым пунктом значилось то, что Тарковский, вероятно, узнал о связи Дарины и Виктора Радулова. Радулов же, в свою очередь, узнал что-то о бизнесе Тарковского, что знать не должен был, об этом он даже писал в своей книге, которая у Жени сейчас была вроде путеводителя. Автор хоть и описал это невнятно, но девушка смогла увидеть жирный намёк на грязные деньги.
Она перестала писать и задумалась. Что ей было известно о ресторанном бизнесе? Ни-че-го! Она даже попыталась найти в интернете хоть какую-нибудь подозрительную информацию о самом ресторане, но везде были лишь положительные отзывы.
И это заводило в тупик.
Чайник со свистом закипел, и Женя отвлеклась от настойчивых мыслей, чтобы заварить себе кофе.
И тут ей пришла в голову гениальная мысль, которая до этого маячила на периферии, и она еле остановила себя, чтобы тут же не набрать номер бабушки. Конечно, провернуть это на деле было намного сложнее, чем в мыслях, но стоило попробовать.
Алевтина Викторовна прославилась в своей области тем, что доводила любое дело до конца, принося победу для своего клиента. Она без проблем проникала в самые сокровенные тайны, раскапывала старые скелеты и каждый раз доставала чёртову иголку из стога сена. Она была профи. И Женя поняла, что без ее помощи придётся очень туго, ведь у неё нет таких связей, а уж тем более — полномочий.
Она решила, что с утра обязательно поговорит с Алевтиной Викторовной и выложит ей часть информации, но не станет говорить о связи между нападением и темными делишками Тарковского.
Она несколько раз подчеркнула свою последнюю запись и приступила ко второму пункту.
Виолетта.
Раз ее убили, то скорее всего она что-то нарыла на Тарковского, за что поплатилась жизнью, и Женя пообещала себе, что впредь будет действовать максимально осторожно. Сейчас Тарковский думает, что Вера Михайловская мертва, поэтому расслабится, что сыграет ей на руку.
Так же Женя решила, что следует ещё раз наведаться к Маше Вознесенской и поговорить с ней о Виолетте. Она размашисто написала это третьим пунктом в своём плане, решив, что о деталях подумает после.
Устало потерев виски указательными пальцами, она шумно выдохнула и откинулась на спинку стула. За своими мыслями она даже не заметила, как просидела на кухне до трёх ночи. Остатки кофе в чашке давно остыли, а в блокноте было исписано больше пяти страниц. Глаза болели от долгой работы с текстом, и она решила, что закончит после того, как хорошенько отдохнёт. Поэтому она выпила двойную дозу снотворного, завернулась в одеяло, словно в кокон, и постаралась не думать о том, что ей предстояло провернуть.
Выспаться ей все же не удалось, так как в девять утра ей позвонила Тася и попросила встретить на вокзале её отца с Павлом. Это нарушало все ее планы, но она согласилась, понимая, что дела можно и перенести.
После разговора с Тасей, она сразу же позвонила ее бабушке и попросила встретиться с ней после обеда. Алевтина Викторовна сначала хотела перенести встречу на другой день, но Женя настояла, сообщив, что это очень и очень серьёзный разговор.
Вечером она планировала заглянуть к Маше, но все пошло не по плану.
В полдень она приехала на вокзал, как раз успев к объявлению о прибытии поезда. Она быстрым шагом прошла через весь перрон, взглядом выискивая девятый вагон, в котором находились Василий и Паша. Состав остановился на перроне, и Женя подошла к нужному вагону, наблюдая за тем, как проводница открывает дверь.
— Женя? — она замерла, услышав позади себя знакомый голос и медленно обернулась.
— Марк? — она с удивлением уставилась на него, чувствуя, как сердце замирает от волнения. — Что ты здесь делаешь?
— Встречаю… кое-кого, — уклончиво ответил он, переместив взгляд на вагон.
— Женя? — девушка поджала губы и глубоко вздохнула, прежде чем обернуться на другой, но тоже знакомый, голос.
Полина.
Женя грустно усмехнулась и закатила глаза, чувствуя, что готова вот-вот разреветься. После всего того, что между ними было, он встречает ее, Полину, как будто ничего и не было. Она обошла оторопевшую Женю и поцеловала парня в щеку, а тот забрал из ее рук чемодан.
От незапланированной истерики Женю спас Василий, который вышел из этого же вагона. Он скупо улыбнулся ей, пропуская вперёд сонного Пашку.
— Женя! — воскликнул он, едва завидев сестру. — Ты поедешь с нами в больницу к маме?
Женя обняла брата и взяла его на руки, тут же услышав от Василия, что не стоит ей поднимать тяжелого Пашку.
— Нет, Павленок, сначала мы поедем к Тасе с Андреем. Там ты поиграешь с Дианой и Даней, покушаешь, и только потом мы поедем к маме в больницу.
— В больницу? — Женя поморщилась от его голоса, совершенно забыв, что он все ещё стоит позади них. Вместе с чертовой Полиной. — Все нормально?
— Ненормально, — нахмурилась она, и развернулась к нему лицом. — Но это уже не ваше дело.
Она специально выделила интонацией слово «ваше», намекая парню, что она недовольна тем, что он встречает Полину на вокзале. Для неё это было предательством, и она мечтала поскорее оказаться наедине с собой, чтобы позволить слезам пролиться. Марк кинул на неё умоляющий взгляд, пока Полина не видела, но Женя на это лишь показательно отвернулась, тряхнув гривой темно-рыжих кудрей.
— Пошли, — сказала она Василию и поставила Пашу на землю. — Тася будет волноваться, если мы задержимся.
Мужчина бросил на Марка подозрительный взгляд, но не стал ничего говорить. Он кивнул Жене и позволил ей увести себя в сторону метро.
Всю дорогу Пашка то и дело трещал о том, как соскучился по ней и по маме, как хочет скорее поехать в больницу к ней. Парнишка громко удивлялся, когда они проходили мимо высоких домов и ярких вывесок, с открытым ртом наблюдал за движением города.
Тася предложила ей остаться на обед, но Женя вежливо отказалась, сообщив, что у неё есть неотложные дела, и что они обязательно встретятся чуть позже в больнице у мамы.
Алевтина Викторовна предложила пообедать в кафе, поэтому Женя вновь пошла в сторону метро, чтобы добраться до необходимого места. Ей нравилось ездить под землёй, вдыхать сырой запах, чувствовать, как волосы развеваются от ветра, когда она спускается вниз на эскалаторе. Нравились звуки, скорость и удобство, но совсем не нравились люди, которые моются раз в месяц.
Когда она поднялась по ступенькам и вышла на улицу, с неба начал накрапывать мелкий дождь, грозящий перерасти в сильный ливень. Поэтому она ускорила шаг и зашла в кафе, выискивая взглядом Алевтину Викторовну.
