Уроки анатомии и любви (СИ) - Хиро Лия (читать полную версию книги TXT) 📗
— Не ругайся, я тут не при чём. Просто, когда я переодевалась в туалете…
— О Боже!
— Ну в общем, я была в чёрном лифчике, а этот костюм белый.
— И…
— Ну и я его не надела, иначе он посвечивал бы! — она развела руками и посмотрела так, будто я ненормальный.
— Ты права, намного лучше, когда всем видны твои соски и мой торчащий член… - я раздражённо выдыхнул, а эта хулиганка взяла плед и прикрыла область моего паха.
— Не злись, любимый — она потянулась и поцеловала меня в щеку, прижавшись в этот момент грудью к моей руке. Она сделала это специально! Блин, похоже, трюк с лифчиком тоже был заранее продуман этой Маленькой соблазнительницей!
Патры встретили нас почти тридцатиградусной жарой.
— Нам долго ехать? — последние два часа Лиза изнывала от нетерпения поскорее очутиться на месте.
— Ещё час на машине, детка — объявил я, открывая багажник арендованного Ауди и запихивая в него чемоданы. Но сначала — белый лифчик. — я кивнул в сторону её чемодана.
— Препод-зануда! — выругалась она и ещё долгих пять минут ковырялась в чемодане, отыскивая пикантное белое кружево.
— Обратно полетим с Закинфа. — я посмотрел на неё, пребывающую в неописуемом восторге. — Дед живёт в небольшой деревне, но мы с тобой съездим и в Олимпию и в Спарту, там очень красиво.
— А в Афины?
— Боюсь, Афины придётся оставить на следующий раз. Мы и так всего на неделю, детка.
— А мне и тут уже нравится! — расцвела она.
— Ты ещё ничего не видела, глупенькая — засмеялся я. — Всё, подъезжаем. Я не предупредил Костаса, что мы едем. Хочу сделать сюрприз.
Через минуту мы остановились возле традиционного белого домика, с синими дверями и ставнями. Я открыл калитку, ведущую в небольшой дворик, вымощенный каменной плиткой с такими знакомыми с детства столом и лавками из пинии*, стоящими в тени старого лимонного дерева — Ну что, идём?
* Пиния — средиземноморская сосна.
Глава 25
Сюрприз Луки, определённо, удался. Он искал деда везде: в доме, в саду, в небольшом гостевом домике, звонил ему, но тот не отвечал. Минут через десять, когда мы уже отчаялись его найти, а Лука не на шутку распереживался, перед нами, наконец, предстал высокий, подтянутый, жилистый старик в одном полотенце, повязанном вокруг талии. "Теперь ясно, откуда гены растут"- подумала я.
Костас Хатзидакис оказался добродушным стариком, совсем не выглядившим на свои восемьдесят три. Я бы дала ему максимум семьдесят. Он просто излучал жизненную силу и энергию. И, кажется, Лука вздохнул с облегчением, потому что дед своим бодрым и счастливым видом не подавал никакого повода считать его больным, каким он показался Антону. Напротив, он выглядел здоровее нас вместе взятых. И, кажется, я поняла почему. Причина в виде миловидной, невысокой старушки, спешно поправляющей выбившиеся из причёски седые пряди, появилась в гостиной спустя пару минут после Костаса.
- Παππούς! (пер. — дед) — Лука обнял и расцеловал деда. — Αυτή είναι η αρραβωνιαστικιά του, Λίζα! (пер. — Это моя невеста, Лиза). От этих слов дедушка просиял и обнял меня, потом повернулся к Луке и начал покручивать рукой, а его глаза сияли радостью. Я поняла, что Лука представил меня деду, а тот, видимо, выразил своё одобрение.
- Κι αυτή είναι η νύφη μου φίλη Σοφία! (пер. — А это моя подруга София) — произнёс Костас. Я уловила только имя — София и поняла, о ком речь. Лука одобрительно похлопал деда по спине, который в свою очередь ещё больше засветился счастьем и, сказав что-то ещё, бодрой, размашистой походкой пошёл вглубь дома вместе со своей Софией.
— Ты ему понравилась! — довольный Лука повернулся ко мне и легонько щёлкнул меня по носу.
— Я догадалась. Твой дедушка мне тоже понравился. И, кстати, что-то он совсем не выглядит больным — заулыбалась я, с намёком глядя ему в глаза.
— Тоже заметила, да? — его бархатистый смех, отразился, кажется, от всех стен гостиной сразу. — Видимо причиной той хандры были сердечные муки. Но мы об этом деликатно промолчим, хорошо? — и мы снова весело засмеялась.
Лука решил, что мы поселимся в гостевом домике. Он был не такой большой, как основной дом: всего одна просторная спальня и ванная. Зато из комнаты можно было сразу выйти на небольшую, уютную, крытую терассу, заставленную огромными кашпо с множеством растений, названия которых я даже и не знала.
Распаковав чемоданы и приняв душ, я отправилась в основной дом на поиски кухни, где мужчины собирались готовить традиционный греческий ужин. Но только я вошла в дом, как меня перехватила София: — Έλα, πάμε! (пер. — Давай, пошли!) — смеющаяся женщина повела меня за руку через весь дом во двор, где уже был накрыт стол за которым сидели дед с внуком и общались. Чем дольше я на них смотрела, тем больше находила сходства.
— Детка, идём, садись! — Лука привлёк меня к себе и посадил рядом.
Это был, наверное, самый вкусный ужин в моей жизни: форель на гриле, мидии, запечённые под томатно-сырным соусом, несколько сортов сыра, которые дедушка делает сам. А такой греческий салат я, точно, никогда раньше не ела — настоящий и насыщенный. Прежде, я думала, что моя любимая кухня — японская: мы с Олей часто ходили в суши-бары или просто заказывали роллы, постоянно пробуя всё новые и новые вкусы. Но теперь, я однозначно, безумно влюбилась в средиземноморскую кухню. Думаю, по возвращении мы будем частенько наведаться в тот ресторанчик, где мы первый раз обедали с Лукой. Хотя, однозначно, их греческий салат и рядом не стоял с салатом Костаса.
— Лиза, вкусно, любимая? — Лука, видимо, заметив мою задумчивость, решил узнать, всё ли в порядке.
— Очень, очень вкусно! Особенно салат, передай дедушке спасибо! — затараторила я.
— Пожалуйста! Салат делал не дедушка, а я. — такой самодовольный. Чуть не лопается от гордости. Вот павлин!
Я настолько устала за сегодняшний бесконечный, но такой счастливый день, что чуть не засыпала прямо тут, за столом, под неторопливые разговоры на греческом. — Милая, пойдём я тебя провожу, — предложил Лука. На его красивом лице читалось бесконечное умиление моим сонным видом.
— Калинихта! — я пожелала Костасу с Софией спокойной ночи, — одно из немногих слов на греческом, которые я успела выучить за неделю и пошла вслед за любимым.
— Ты же не будешь против, если я ещё немного посижу, детка? — спросил Лука, когда я, полуспящая лежала под тонким покрывалом на мягкой, огромной кровати.
— Конечно нет, иди, — еле слышно прошептала я и, почувствовав его нежный поцелуй на губах, провалилась в глубокий сон.
Через некоторое время я проснулась от приятных прикосновений моих любимых сильных рук.
— Лука…
— Тише-тише… Спи, моя сладкая девочка. — прошептал он и, поцеловав в плечо, крепко прижался ко мне сзади.
Я проснулась уже ближе к обеду. Видимо, долгая дорога меня настолько измотала. Луки рядом не было, и я, приняв прохладный душ, отправилась его искать. Я знала, где он, точнее знала, чем он занят. Судя по звукам молотка, доносившимся с улицы, он помогал деду с каким-то ремонтом.
Выйдя на терассу, прилегающую к нашему домику и пройдя несколько шагов в направлении сада, я замерла, очарованная открывшимся мне видом: внизу, за оливковым деревьями, простиралось и блестело в лучах полуденного солнца Ионическое море, точнее его залив. В порту стояли пришвартоваными два огромнейших круизных лайнера. Я стояла, не двигаясь, и любовалась этим видом. Мне показалось, что от этой красоты и мощи, даже моё сердце пропустило удар-другой.
И тут я заметила Луку, как раз в этот момент отложившего молоток и снимающего мокрую от пота майку. Мой организм, сразу настойчиво затребовал прикоснуться к его разгорячённому, мускулистому телу. Напряжённые мускулы моего мужчины, его скульптурная спина и широкие плечи подействовал на меня магически. Все мысли в одно мгновение выветрились из головы, уступая место лишь всепоглощающему желанию, которое, зарождаясь внизу живота, разливалось бурным потоком по всему телу.
