Доступна и беззащитна (СИ) - Володина Таня (книги онлайн полные версии .txt) 📗
— Но вы же были рядом? Вы помогли ему?
— Да, я был рядом. Мы двое — я и его сестра. Борис Михайлович к тому времени ударился в политику и уехал в Москву. Бросил детей, только банковские карточки не забывал пополнять. А ещё он вытаскивал Кирилла из передряг: хранение наркотиков, ДТП, хулиганство. Хорошо, что никто не погиб: ни сам Кирилл, ни кто-нибудь ещё.
— И что дальше?
— А дальше он долго лечился. Потом пошёл учиться, закончил институт, открыл «СтальИмпорт».
Всё хорошо, что хорошо кончается. Стоп! А как же…
— А как получилось, что вы с Леной поженились?
— Однажды она мне позвонила. К тому времени я давно её не видел, нам было по двадцать пять лет. Она попросилась немного пожить у меня, помочь ей решить проблемы. Я согласился, а потом…
Он задумался, погрузившись в воспоминания.
— А потом вы поженились.
— Да. А через два года развелись.
— Почему? — спросила я.
— Это к делу не относится.
— А как Кирилл воспринял вашу свадьбу?
— Плохо. Мы поссорились и долгое время не общались, пока… Пока не произошли определённые события. Тебе не нужно об этом знать. Того, что я рассказал, достаточно, чтобы сделать выводы.
Он нажал на кнопку и окно плавно поехало вверх, отсекая нас от вечернего города. Снова стало тихо. Молчанов завёл машину. Какие выводы я должна сделать? В голове всё смешалось. Я слышала эту историю раньше, и Степан тоже упоминал о страданиях Кирилла, но преподносил это как мимолётные угрызения совести или мальчишескую ревность к опытному и удачливому сопернику. Степан не говорил, что школьник выкрал у отца пистолет, начал нюхать кокаин и забросил учёбу. Возможно, он не знал. Никто ничего не знал, кроме Паши Молчанова и Маши Кохановской.
Теперь и я об этом знаю.
Но что мне делать с этим знанием?
— Павел Петрович, какие выводы я должна сделать? Помогите мне!
— Ты не поняла? — он устало улыбнулся. — Ты для него — шанс пережить старую историю с новым финалом. Навсегда избавиться от чувства вины. Сделать для тебя то, чего он не сделал для другой проигранной девочки, — спасти тебя.
— О-о, — протянула я, — но я не нуждаюсь в спасении!
— Я знаю, — он выехал на набережную и сразу же начал перестраиваться в левый ряд, — но Кирилл думает иначе.
<center>***</center>
У новой элитной высотки, которую мы видели, стоя у Авроры, машина нырнула в подземный паркинг со шлагбаумом и светящейся разметкой на полу. Около лифта зияли пустотой несколько машиномест, и я подумала, что это места Кирилла, — и не ошиблась. Молчанов припарковался рядом с белым «мерседесом» и проводил меня к лифту. Нажал на кнопку двадцать второго этажа и уставился на панораму города, которая проплывала за стеклом лифта.
Внезапно на меня напал страх. Я боялась сделать что-то не так: причинить лишнюю боль Кириллу, не оправдать доверия Молчанова, накосячить так по-крупному, что Василий Иванович непременно меня уволит.
Я тронула Молчанова за плечо:
— Как мне себя вести, чтобы вы… — Он повернулся ко мне, и я задохнулась от вида его бледного потухшего лица. — Чтобы вы остались мной довольны?
Он наклонился ко мне — так близко, что я ощутила тепло его дыхания.
Проговорил медленно и чётко:
— Я был бы доволен, если бы ты никогда не появлялась на нашем пути, но теперь уже поздно. Поэтому просто выполняй свою работу. И не строй из себя овечку, как делаешь это со мной. Больше я ничего от тебя не прошу.
25. Секс — это моя работа
Значит, я строю овечку по мнению Молчанова.
Или… овцу? Глупую жестокую овцу, которая из-за недостатка опыта способна причинить вред клиенту.
На двадцать втором этаже располагались две квартиры. Мы подошли к ближней двери, и она распахнулась без звонка. Или Кирилл нас караулил, стоя за дверью, или ему сообщили, что мы уже здесь.
Молчанов оставил меня с Кириллом и, не сказав ни слова, покинул квартиру.
Тихо щёлкнул замок.
Кирилл стоял в прихожей, если так можно назвать огромный холл, переходящий в гостиную. Его квартира выглядела дорогой, стильной и неуютной: деревянный пол из грубого состаренного дерева, стены с отделкой «под бетон», посреди гостиной — здоровый «ковбойский» диван из потёртой кожи, около него — журнальный столик и плазменный телевизор на металлической ноге. Кухня занимала дальнюю стену, и не похоже было, чтобы ею пользовались. Ни обеденного стола, ни стульев, ни полок с книгами не было.
Не было даже штор. Лишь окна от пола до потолка отделяли пространство квартиры от пространства города.
— Надеюсь, в этот раз у нас всё получится, — с усмешкой сказал Кирилл. — Я заплатил твоему сутенёру кучу денег. Ты довольна?
Он усмехался и его тон звучал грубовато, но агрессии в нём не чувствовалось. Совсем наоборот! Он словно смущался и грубостью пытался прикрыть своё состояние.
— Да, я довольна, — мягко сказала я и подошла к нему. Ближе, чем обычно женщина подходит к мужчине, если только он не её любовник — настоящий, будущий или потенциальный. От Кирилла пахло знакомыми духами.
Грубость — пускай. Смущение — пускай. Главное — чтобы он не начал шутить. Смех разрушает атмосферу и мешает работать.
Кирилл перестал улыбаться, его карие глаза заблестели:
— Я могу делать с тобой, что хочу?
Кажется, он и правда не имел дела с нашей сестрой. Да и зачем ему, молодому, богатому и привлекательному, пользоваться услугами проституток? С ним и так любая девушка согласится переспать. К нам обращались проблемные, пожилые и занятые мужчины. Или люди, у которых были другие цели. Кто-то желал устроить женскую массовку на вечеринке. Кто-то мечтал унизить бывшую жену — довести её до нервного припадка демонстрацией новой «возлюбленной». Кто-то хотел бросить свежую кость журналистам, чтобы те перестали пачкать его репутацию грязными голубыми сплетнями. Но молодые и красивые мужчины редко обращались к Василию Ивановичу — разве что по пьянке или на кураже: мальчишник, сауна, день рождения младшего брата…
— А что ты хочешь со мной сделать? — игриво спросила я.
Можно было бы перечислить список моих ограничений, — то, чего нельзя делать ни при каких условиях, — но разговор сразу бы превратился в деловое обсуждение, а мне хотелось сохранить интимность и лёгкость. К тому же о моих ограничениях Кириллу рассказал Василий Иванович — и наверняка во всех подробностях.
Кирилл взял меня за руку, подвёл к дивану, но сесть не предложил. Сел сам, широко расставив ноги, словно приглашая. Понятно. Первым пунктом программы у нас будет минет.
