Колесо судьбы - Стил Даниэла (читать лучшие читаемые книги txt) 📗
— А вы сами? — негромко спросила она. В ее глазах была грусть. Он рассказал ей больше, чем хотел рассказать: четвертая порция виски развязала ему язык, хотя и не помешала танцевать с обычной уверенностью. Он не жалел о своей откровенности: все в Нью-Йорке знали, кто такие Гарри Уинслоу, отец и сын… — Вы такой, как он? — Она сомневалась в этом: он просто не мог успеть развить в себе такие качества. На вид он казался лишь немногим старше ее.
Он беспечно повел плечами.
— Я стараюсь походить на него. — И снова улыбнулся. — Будьте осторожны, красавица! — С этими словами он схватил ее в охапку и снова потащил в крут. Тана увидела, что за ними наблюдает ее мать. Джин не спускала с них глаз, потом стала наводить справки о кавалере дочери. Полученная информация ее не разочаровала.
— Вы часто встречаетесь с отцом? — У Таны не шли из головы слова юноши, тогда как он легко кружил ее по паркету. Его жизнь показалась ей одинокой… интернат… потеря матери в возрасте четырех лет… распутник-отец, мечущийся по свету в поисках сексуальных радостей…
— Не слишком. У него нет на меня времени. — На какие-то секунды он показался Тане маленьким мальчиком, и ей стало его жаль. Однако он поспешил перейти в наступление. — А вы кто такая, Тана Робертc? Я ничего о вас не знаю, если не считать того, что вы не умеете выбирать ухажеров. — Он взглянул в сторону Чандлера, со страшной силой прижимающего к себе свою маленькую рыжеволосую партнершу, и оба весело рассмеялись.
— Мне восемнадцать лет, незамужняя, учусь в «Грин-Хиллз».
— Господи! Как это скучно. А любовники?
Ее лицо сделалось непроницаемым, будто захлопнулась некая дверь. Он не оставил это без внимания.
— Их нет.
— Успокойтесь, я не имел в виду Чандлера. — Она немного расслабилась. — Хотя, признаюсь, с ним тягаться трудно. — Бедный малый! Они оба потешались над ним; он был самым тупым созданием, каких она когда-либо знала, и постоянной мишенью насмешек своих одноклассников. — Что остается? Родители? Незаконнорожденные дети? Любимые собачки? Подруги? Хобби?.. Стойте! — Он похлопал рукой по карманам, будто ища что-то. — У меня должна быть анкета… — Оба расхохотались. — Все вышеперечисленное? Или ничего?
— Только мама. Никаких собачек. Никаких незаконнорожденных детей.
Он явно опечалился.
— Вы меня разочаровали: я думал, что вы способны на большее. — Музыка начала затихать, и Гарри огляделся вокруг. — Здесь становится скучно. Может, махнем куда-нибудь поужинать и выпить?
Она улыбнулась.
— Я не прочь. А Чандлера тоже возьмем с собой? Гарри изящно поклонился, — Предоставьте это мне.
Он куда-то исчез, но скоро вернулся. На лице его играла свирепая улыбка.
— О боже! Что вы с ним сделали?
— Я ему сказал, что его флирт с этой рыжей девкой вас ужасно расстроил и что я везу вас к психиатру…
— Вы так не сказали!
— Именно так! — Он принял упрямый вид, но не выдержал и расхохотался. — Собственно говоря, я ему сказал, что вы теперь прозрели и предпочли ему меня. Он передал вам поздравления с удачным выбором и сбежал вместе со своей толстухой.
Как было на самом деле, Тана знать не могла, но она видела, что Чандлер с сияющим лицом помахал им рукой, прежде чем скрыться с другой дебютанткой. Тут все было в порядке.
— Я должна сказать матери, что мы уходим. Вы не возражаете?
— Ничуть. Впрочем, я, конечно же, возражаю, но боюсь, что у меня нет выбора.
Когда Тана знакомила его с Джин, он держался как истый джентльмен и произвел нужное впечатление, к большому удовольствию Таны. Они ушли, а мать поехала домой одна, жалея, что не было здесь Артура: то-то бы он поглядел на Тану и порадовался за нее. Вечер удался на славу, и Тана, вне всякого сомнения, хорошо повеселилась. Она ушла вместе с Гарри Уинслоу Четвертым. Джин знала, кто он такой, во всяком случае, ей было известно это имя.
— А что делает ваш отец? — Гарри вытянул ноги, развалившись на сиденье такси.
Перед этим он назвал водителю адрес ресторана «21» — он предпочитал его другим заведениям, когда жил в Нью-Йорке. На Тану это произвело впечатление. С ним ей было намного интереснее, чем с Джорджем Чандлером. Она уже давно ни с кем никуда не выходила и даже успела забыть, как это бывает. Ее спутники никогда не были такими, как Гарри. Обычно они всей компанией отправлялись в пиццерию, где-нибудь на Второй авеню. Было это еще до выпускного вечера… до Билли Дарнинга…
— Мой отец погиб на войне, когда я еще не родилась.
— Это было мудро с его стороны: тем, кто был искалечен, мучиться всю жизнь тяжелее. — Это навело Тану на мысль о его матери, покончившей с собой, но она так и не решилась спросить его о причине самоубийства. — Ваша мать не вышла замуж вторично?
— Нет. — Немного поколебавшись, Тана продолжала:
— У нее есть друг. — Гарри казался ей человеком, которому можно рассказать об этом. Было у него в глазах нечто такое, что располагало к нему и внушало доверие. Он все воспринимал как надо.
— Ее друг женат?
Она густо покраснела, но он, к счастью, этого не заметил.
— Что заставляет вас так думать?
— Природная сметка, я полагаю. — Он переходил всякие границы. У Таны могло бы появиться желание дать ему пощечину, если бы не мальчишеская бесшабашность, которая делала его столь привлекательным в ее глазах. Его дерзость была столь откровенной, что сердиться было невозможно, — Я угадал?
При других обстоятельствах она не призналась бы в этом ни одному человеку, но тут не устояла.
— Да. Вернее, был женат раньше. Вот уже четыре года, как он овдовел, а жениться… не хочет. У него есть себялюбивый сынок, настоящий подонок. — Тана еще никогда не употребляла таких сильных выражений в беседе с посторонним лицом. Даже с Шарон она себе этого не позволяла.
Гарри, однако, не моргнул и глазом.
— Мужчины почти все такие. Видели бы вы моего предка! Его путь усеян безутешными жертвами, он меняет женщин как перчатки — только затем, чтобы не потерять форму.
— Неужели он такой неотразимый?
— Вовсе нет. Но он думает только о себе. Неудивительно, что мама решилась на самоубийство. — Он не мог простить отцу ее смерть. Когда Тана это поняла, ее сердце сжалось от сочувствия.
