Узор счастья - Синицына Людмила (читать книги онлайн полностью без регистрации txt) 📗
Максим отступил на шаг, словно ждал, последует ли она за ним. И Светлана шагнула к нему. Еще в прошлый раз она заметила: какой бы густой ни была толпа танцующих, люди никогда не сталкивались друг с другом, не наступали друг другу на ноги, как это случалось на дискотеках. Словно в танце у них появлялся третий глаз, следящий за приближением другого человека. А может, колдовская музыка окутывала каждого защитной оболочкой, и эти оболочки, взаимодействуя, не давали танцующим нарушать невидимую границу. Не понимая, да и не желая понимать, куда направляется Максим, Светлана медленно двигалась по залу вслед за ним. Она всего лишь подчинялась ритму и рисунку танца, но в какой-то момент вдруг поняла, что они уже не на площадке, а на веранде, на которую выходили широко распахнутые двери ресторана. Здесь тоже танцевали несколько пар.
Глава 17
...Звуки тамтамов стали глуше. А стук сердце сильнее и слышнее. Они стояли в роще. И вокруг не было ни души.
Максим протянул руки, обнял ее, прижал к себе и произнес:
— ...Лана... — Губы его нашли ее губы, и они слились в поцелуе с таким страстным нетерпением, словно надеялись утолить мучительную жажду.
Но она только вспыхнула еще сильнее. Нетерпеливые руки скользили по ее телу, и даже легкая ткань туники казалась грубой преградой. То же самое испытывала Светлана, когда расстегнула рубашку Максима. А потом он поднял ее на руки и понес в глубь рощи. Чтобы даже отдаленный звук тамтама не посмел им навязывать свой ритм. Потому что им этот ритм диктовали удары сердца...
Светлана открыла глаза, глядя на серое, как бетонная плита, небо. Как по-разному тянется время для тех, кто уехал, и тех, кто остался. У нее было впечатление, что она уезжала в Африку целую вечность назад. А для Аллы прошло всего две недели. И у нее было ощущение, что Светлана вернулась раньше намеченного срока.
— Как? — удивилась Алла, глядя на нее. — Неужели выставка уже прошла? Катя простудилась сразу после твоего отъезда и пролежала дома с температурой. Я к ней раза три заходила. Больше ничего такого и не произошло.
— Боялась заболеть там, а вместо этого подхватила здесь грипп?
— Действительно, очень глупо. Я потом пожалела, что отказалась. Надо было хоть на карту посмотреть. Никогда не купалась в океане, только в Средиземном море... Ты довольна?
«Довольна ли я?» — подумала Светлана. Из окна тянуло холодом. Она укутала одеялом оголившееся плечо. Или лучше встать? Который час? Судя по тому, что Юля лежит с закрытыми глазами, слишком рано. Наверное, часов пять.
Приснившийся ей только что сон был так похож на реальность. За одним исключением. В той реальности не было самой последней сцены. Тогда звук тамтама внезапно оборвался. И они замерли, стоя друг перед другом. Оба слегка задыхались. Но не от танца. Напротив, танец помог снять накопленное за день напряжение, скованность в мышцах. И поэтому каждый высказал то, что он думал. Теперь она не сомневалась, что Максим испытывает к ней влечение. Это чувствовалось по всему. Так же, как он не сомневался, что Светлана переживает по отношению к нему. Собственно, то, что произошло в ее сне, они сказали друг другу во время танца. Но алое пламя костра взметнулось рядом. Просочилось между ними, оттесняя Светлану в сторону.
— Браво! — Голос Беллы заставил их очнуться и оглядеться. — Браво! — повторила она уже чуть тише. — Никогда не думала, что ты так замечательно танцуешь, — продолжила она, обращаясь только к Максиму. — А теперь — купаться! Представляешь — ночной океан! Это же сказка. Пойдем?..
Он кивнул. Светлана почувствовала, как ледышка шевельнулась в груди, и ее острые грани больно царапнули сердце. Но Максим уже обращался ко всем:
— Неплохая идея. Приглашаю на прогулку к морю. Моника, Даниил... Светлана, — после короткой паузы он взглянул и на нее, произнес ее имя, но так, словно ему было невыносимо трудно сделать это.
Она быстро кивнула. И вся компания направилась к морю, до которого было рукой подать.
«Какое счастье, — думала Светлана, — что между нами оказалась Белла. — Иначе...»
Она не могла объяснить даже самой себе, что именно могло быть «иначе» — ведь не стал бы Максим хватать ее на руки и уносить, как это показывают в фильмах. Не дикарь же он. А если бы они и дальше продолжали стоять так, как стояли, то это было бы просто... Светлана снова не смогла подобрать подходящего слова. Она еще немного задыхалась после того, что пережила несколько мгновений назад. Ее чувства были как вспышка молнии — неожиданными, хотя в глубине души она конечно же отдавала себе отчет в том, что с ней происходит. Но этот танец вызвал на поверхность все так старательно скрываемое, задвинутое в самую даль сердца...
— Класс! — пробормотал Даня, замедляя шаг и стараясь идти с ней рядом. — А я-то доказывал, что европейцы не могут соперничать с африканцами. Запросто. Стоило Снегурочке оказаться в теплой стране, как она и оттаяла.
«Снегурочке?» — мысленно удивилась Светлана. Да если бы он хоть на секунду заглянул к ней в душу и увидел, какая буря чувств бушует там, он поразился бы тому, насколько не подходит ей это прозвище.
Но в ответ она только неопределенно наклонила голову. Светлане трудно было говорить, трудно дышать, трудно ходить. Ей хотелось только одного: оказаться еще раз рядом с Максимом.
Рокот океана был убаюкивающим, успокаивающим. Идти по песку в обуви становилось все труднее. И все, не сговариваясь, принялись разуваться. Песок был теплым, мягким, шелковистым.
Моника начала отставать. Матиас замедлил шаг, взял ее под руку, и они заговорили, глядя в ту сторону, откуда уже поднималась молочно-белая луна.
Остановившись у самой кромки прибоя, Белла, не задумываясь, сбросила платье, под которым, как и у Светланы, ничего не было. На несколько минут она замерла, демонстрируя свою женственную фигуру — округлые бедра, высокую грудь. Даня, как стоял, так и застыл с полуоткрытым ртом. Как бы ни была хороша эта женщина в платье, но раздетой она оказалась еще более сексуальной. Светлана тоже не могла оторвать от нее глаз. И подумала о том, что рядом с такой женщиной ее фигура покажется слишком девичьей, не оформившейся и даже, наверное, неуклюжей.
Остановившись чуть в стороне, начали раздеваться Моника и Матиас. Здесь, в этой части Африки, было много туристов из Дании и Швеции. Светлана видела, как на пляже они ходили совершенно нагими, наслаждаясь светом, морем и воздухом. Ни мужчины, ни женщины не стеснялись своего обнаженного тела. И находиться на пляже без купальников здесь было совершенно естественно. Некоторые из туристов даже заходили в таком виде в маленькие кафе, которые в изобилии располагались поблизости от пляжа, чтобы выпить вина и перекусить. И их обслуживали официанты, одетые в безукоризненно черные костюмы и накрахмаленные белые рубашки.
Увидев эту сцену в первый раз, Светлана была просто поражена. Но не видом обнаженных туристов, а тем контрастом, который являли по сравнению с ними владельцы кафе, ресторанчиков и баров.
Моника ей объяснила, что туристы приносят немалый доход городу, и администрация решила не принимать каких-либо законов против нудистов. Ведь это означало бы ударить самих себя по карману. Поэтому ни на одном пляже и ни в одном кафе нельзя было найти табличек, оговаривающих форму одежды.
Светлана помнила рассказы Елены Васильевны (слышанные той от ее мамы) о тех временах, когда после революции все купающиеся в Крыму тоже ходили нагишом. Тогда считалось, что свобода от царских оков обязательно должна выражаться и в свободе от одежды, в свободе взаимоотношений между мужчинами и женщинами — вообще от всех прежних условностей.
«Это уже потом началось ханжество и пуританство, — говорила Елена Васильевна. — И надо сказать, маме довольно долго приходилось привыкать к купанию в одежде. Она рассказывала, что купальник ей ужасно мешал. Поэтому она забиралась в воду, снимала его, привязывала к ноге и уплывала подальше... Ну а потом времена стали такие, что уже не до купаний было...»