Бывшие. Мой секрет (СИ) - Шеффер Юля (читать книги бесплатно полностью txt, fb2) 📗

По отсутствию моей реакции на его вопрос делает вывод, что догадка верна.

— И что именно тебя напрягает?

— Разве это не очевидно? — хмыкаю, не желая облекать в слова свои чувства.

Они неоднозначны.

— Нет.

Брат не собирается мне помогать.

— Не хочу делать ей больно. Она — ранимая девочка…

— Она такая же ранимая, как я. Или ты, — перебивает Фил зло. — Как ты не видишь, брат, что к тебе приклеилась меркантильная и беспринципная девица, которая спит и видит, как бы поскорее тебя захомутать?! Но признаю: она — просто богиня притворства, если ей удается столько времени тебя дурачить. Разуй, наконец, глаза!

Он матерится, приглушив звук на ноль, но я считываю по губам. И сатанею — меня достали их разборки.

Филипп ненавидит Ольгу в открытую, она же недолюбливает его молча. Но заметно. И старательно избегает его общества.

— Даже если так. Считаешь, это дает мне право поступать с ней по-скотски?

— Да! Считаю, — давяще. — Что ее гнилая сущность полностью развязывает тебе руки. Подожди… — вдруг резко меняется выражение его лица и тон. — А о каком "скотском" поступке идет речь? Что такого ранимого для нее ты собираешься сделать? Может, я чего-то не знаю?

Вопрос прямо в яблочко. Ты не знаешь, брат.

— Рассказать о дочери, — мое лицо непроницаемо.

— И в чем, осмелюсь спросить, скотство? Чем твоей будущей жене помешает уже взрослый ребенок? Ты же не думаешь требовать единоличную опеку? Не собираешься забрать ее себе, заменив девочке мать на мачеху?

— Конечно, нет!

— А что тог… — он осекается и через секунду припечатывает меня взглядом: — Ты хочешь вернуть себе не только Еву, но и Риту?

— Хочу, — на выдохе.

Я не планировал говорить ему это, хотел, чтобы первой узнала Ольга. Это единственное, что я мог сделать правильно.

Но на прямой вопрос не могу дать иного ответа.

В своем желании я тверд и менять решение или скрывать его не собираюсь.

Мне не стыдно.

— Тогда понятно. С этим не помогу.

— Мне и не нужна помощь.

— А, кстати, ты говорил, она неожиданно рано встала сегодня? А я тебе скажу почему, — добавляет уверенно после кивка. — Оля твоя, стопудово, жопой почувствовала, что пахнет жареным и смылась. Зуб даю, Кошкина сейчас будет бегать от тебя как можно дольше, не давая возможности поговорить c ней и поставить точку в отношениях. Знает, стерлядь, что по телефону ты ее не бросишь. Ты же порядочный…

— Я — порядочная сволочь, так будет точнее.

— Ооо… самокритичность полезла. Давай, поупражняйся в самобичевании, глядишь, и передумаешь расставаться с Кошкиной. Нечестно же…

— Не передумаю. Я знаю, чего хочу.

— Даже если Рита тебя не примет и выйдет замуж за своего Димку? — чуть суживает глаза.

— Даже если, — меня передергивает от "замуж".

— Никакого запасного аэродрома?

— Нет, — отрезаю. — Но без боя не сдамся.

— Ну, удачи тебе, брат. Я с тобой, — он протягивает мне пятерню.

Я захватываю ее своей.

Поборемся.

Глава 39. Третий лишний

(POV Рита)

Чувствую себя бабочкой, пойманной и грубо пригвожденной к пробковой доске.

Уже понимаю, что все, мне конец, но все еще трепыхаю крылышками в отчаянной надежде на спасение.

Иначе чем объяснить, что я продолжаю бегать от Кирилла, сопротивляться его желанию и — надо признать — праву быть отцом Еве?

Только надеждой, что этот костер, который я сама по неосторожности разожгла, каким-то чудесным образом потухнет, и не спалит меня вместе с дочкой.

Телефон на рабочем столе звонит, и мне приходится открыть глаза и поднять голову с подголовника — пятиминутка размышлений и самокопаний грубо прервана. Интересно кем…

Взгляд на экран и я вновь зажмуриваюсь.

Он. Мой кошмар.

Отвечаю — отмораживаться и дальше бессмысленно.

И опасно.

Пока я не рассказала всё Диме и Еве — Боже, даже думать об этом больно! — я уязвима. И несвободна в своих решениях.

— Да.

— Это ответ на мою просьбу? — уверенный бархатный голос ласкает мне ухо.

До легкой ряби по телу. Ежусь.

— Это невозможно, Кирилл.

— Почему? Я пока не прошу ничего сверхъестественного, лишь увидеться с ней. Просто побыть с дочерью. С моей дочерью, — в мягкости бархата пробиваются стальные нити, придающие ему шершавость наждачки.

Я чувствую ее физически, через динамик. Как если бы он касался моего уха своим дыханием. Тру плечо и шею, чтобы стереть это ощущение.

— В качестве кого? — не сдержавшись, фыркаю.

— Друга и "дяди-сыщика" хотя бы. Мы успели подружиться с ней, ты знаешь?

Знаю. К сожалению.

Ева иногда спрашивает о нем. Чаще, чем мне бы хотелось. и хорошо, что не при Димке. Но я каждый раз боюсь, что моя девочка проговорится. И я буду хлопать глазами и ртом, не зная, как объяснить эту "дружбу" своему мужчине.

Так нельзя. Нужно что-то решать… И решаться.

А пока выиграть время.

— Допустим, я соглашусь. Что ты будешь с ней делать — возьмешь в офис?

— Да мало ли развлечений, — воодушевляется Потемкин моим неотказом. — Свожу ее в цирк, в зоопарк, на аттракционы или мультики.

— Отработанная схема соблазнения… Да, Кирилл? — усмехаюсь.

Меня он тоже водил на аттракционы и в зоопарк. И в кино мы часто ходили…

— У меня свой подход к девочкам Сумишевским, — голос вновь теплеет.

Я слышу, как он улыбается.

— Даже не буду с этим спорить.

— Рита, это "да"?

Я шумно выдыхаю ответ.

Ева скачет вокруг меня, пока я выбираю в стопке ее поделки и рисунки за неделю, в одних носочках.

— Надевай обувь, пожалуйста, Эффи — пол грязный.

— Я хочу, чтобы ты надела, — не капризно, но требовательно.

— Когда я не занята, я помогаю тебе, но сейчас, видишь, я занимаюсь другим делом. Ты же сама хочешь показать вечером Диме свои шедевры. Надо их все забрать.

— Хочу! Но и чтобы ты надела мне туфельки, хочу тоже, — забравшись с ногами на скамью — на ней же негрязно, — подпрыгивает на месте. — Так что я подожду.

Я понимаю, что мне придется подчиниться. Заставить Еву поменять мнение или изменить своему желанию можно либо угрозами, а это слезы, либо шантажом, до которого я стараюсь не опускаться. Только в крайних случаях.

И тем более это неуместно сейчас, когда я под внимательным взглядом ее отца. Пусть и рядом его нет, но я чувствую его присутствие.

Отца… Как необычно это произносить в адрес Кирилла. Даже мысленно.

— Слезай с лавки, — подхожу к ней с туфлями из шкафчика.

Дочь быстро спрыгивает, звонко шлепается попой на сиденье и сует ножки в белые ажурные сандалики.

Я так радуюсь, что она у меня такая девочка-девочка и, как и я, любой одежде предпочитает платья. И туфельки. И косы. Самые разные. Мне даже пришлось научиться их плести. Все, от косы из жгутов до голландской и рыбьего хвоста.

Я расписываюсь в журнале, что забрала ее, и мы выходим из группы.

— На улице тебя ждет сюрприз, — говорю ей с тяжелым сердцем, пока мы спускаемся по лестнице.

Не хочу отпускать ее с ним.

— Кто? — с энтузиазмом, от которого в груди щемит еще сильнее.

— Увидишь, — стараюсь улыбаться. — Он хочет с тобой погулять. Без мамы. Если ты согласна…

— Почему без мамы? — недовольно сводит светлые бровки к переносице.

— Потому что это приключение только для двоих. Привет, Кирилловна.

— Кирилл! — загорается радостной улыбкой дочь.

Он подхватывает ее на руки.

Так легко и естественно, будто всю жить это делал.

Ева обнимает его за шею и тоже чувствует себя при этом прекрасно.

Я действительно третья лишняя.

Моя миссия — забрать из сада и сдать лично в руки — выполнена. Я могу уходить. Никто и не заметит.

Обида рвется изнутри.

— Скажем маме "пока"? — останавливает меня голос Кира.

Я замираю рядом.

— Пока, мамочка, — тянется ко мне и целует Ева.