Порочное обещание (ЛП) - Джеймс М. Р. (чтение книг .txt, .fb2) 📗
Дверь ванной открывается, и я откидываюсь на спинку стула, стараясь не выглядеть так, будто я подслушивала. Лицо Катерины очень гладкое, оно ничего не выдает, и я вижу, что Ана изо всех сил старается выглядеть счастливой, а не так, как если бы они просто спорили на улице.
Бриджит выходит, оставляя меня с волосами, намазанными краской на макушке, а Катерина снова осторожно садится на край ванны.
— Я знаю, ты, вероятно, не хочешь, чтобы я была здесь, София, — тихо говорит она. — Я знаю, что ты меня не приглашала. И я знаю, что это очень тяжело. Я не знаю всего о ситуации, но я знаю, что ты ничего из этого не выбираешь. — Она делает паузу, нервно поглядывая на Ану, и я могу сказать, что она чувствует себя не в своей тарелке. — Я тоже не выбирала Франко. Но я планирую убедиться, что я нечто большее, чем просто очередная жена мафиози. И я могу помочь тебе, София.
— Я ценю это. — Я не могу спокойно смотреть ей в глаза. — Но я не хочу, чтобы мне помогали быть чем-то большим. Я не хочу быть кем-то в этой семье. Я просто хочу покончить с этим, а затем исчезнуть, пока Луке не понадобится вытащить меня, чтобы показать на каком-нибудь благотворительном мероприятии или что-то в этом роде.
— Тебе придется…
— Все в порядке, София, — быстро говорит Ана, обрывая Катерину резким взглядом. — Лука может заставить тебя выйти за него замуж, но он не может заставить тебя играть роль, которую ты не хочешь.
Ее слова предназначены для того, чтобы успокоить меня, но, когда я смотрю на Катерину, я могу сказать по ее лицу, что ни одно слово из этого не является правдой. Лука может заставить меня делать очень много вещей. Возможно, я не хотела бы учиться играть в эту игру, но я быстро понимаю, что у меня нет другого выбора.
* * *
Проходит еще два неловких часа, прежде чем мои волосы заканчивают окрашиваться, мелироваться, завиваться и укладываться. Но я должна признать, когда я поворачиваюсь и смотрю на свое отражение в зеркале в ванной после того, как Бриджит все убрала, что это подходит мне в миллион раз лучше, чем когда-либо блондинке. Она покрасила мой базовый цвет настолько близко к моим естественным корням, насколько смогла, в темно-шоколадно-коричневый, который выглядит даже насыщеннее, чем мой настоящий цвет. Его подчеркивают мягкие, тонкие кусочки, окрашенные по всей поверхности в оттенки меда и карамели, настолько тонкие, что они заметны только при попадании на них света. Мои волосы завиты чуть ниже плеч, и они выглядят здоровее, чем когда-либо за долгое время, подчеркивая мои скулы и заставляя мою кожу сиять даже без макияжа.
Мне неприятно признавать, что это выглядит намного лучше, и я действительно думаю, что выгляжу симпатично, но это так.
Раздается звонок в дверь, заставляя меня вздрогнуть, и Катарина грациозно встает со своего места на краю ванны.
— Вероятно, это водитель, сообщающий нам, что он здесь. — Она одаривает меня быстрой, неуверенной улыбкой. — Я дам ему знать, что мы спустимся через несколько минут.
Она выходит, оставляя меня наедине с Аной, и мой желудок сжимается от нервов.
— Я не знаю, смогу ли я это сделать, — шепчу я, поворачиваясь к ней. — Как мне выбрать платье для свадьбы, которую я даже не хочу?
— Я знаю, — говорит Ана, протягивая руку, чтобы сжать мою. — Но я буду с тобой всю дорогу. И Катерина, я полагаю, тоже. — Она закатывает глаза, и я сдерживаю смех.
— Я думаю, у нее добрые намерения. — Я хмурюсь, глядя в ту сторону, куда она ушла. — Я не знаю. Я не думаю, что должна доверять ей, верно? Она одна из них.
Ана пожимает плечами.
— Я бы сказала, что ты не должна никому доверять. Ни один из них не принимает близко к сердцу твои интересы, София. Конечно, не Лука и я бы не подумала, что дочь Дона тоже. Это не твой мир, независимо от того, чем занимался твой отец. Будь осторожна. — Ее пальцы переплетаются с моими, и я больше, чем когда-либо, благодарна за то, что она сегодня здесь, со мной. — Я буду здесь для тебя так долго, как смогу, дольше, насколько это возможно, если я смогу найти способ справиться с этим.
Мой желудок снова переворачивается от этого. Лука может помешать мне видеться с ней в любое время, изолировать меня от единственного человека, который у меня остался. Мысль о том, как это было бы одиноко, вызывает у меня тошноту.
— Давай, — мягко говорит Ана. — Это тяжело, но это не самое худшее, я обещаю. Я знаю, ты не так представляла себе выбор своего свадебного платья, но мы постараемся сделать это как можно веселее.
— В том-то и дело, — говорю я ей, когда мы выходим. — Я никогда по-настоящему не представлял себе этого. Я никогда не представляла себе, что выйду замуж. И все же… я здесь.
Выходить из квартиры как-то странно. Всего две ночи назад я пыталась сбежать, и вот я здесь, выхожу из парадной двери и направляюсь к лифту, как будто я вольна делать то, что мне нравится. Конечно, я не такая. Водитель ждет с Катериной у лифта и набирает код, чтобы спуститься вниз, еще одно напоминание о том, что я не смогла бы уехать сама, даже если бы захотела. Катерина бросает на меня сочувственный взгляд, когда мы входим, но я избегаю встречаться с ней взглядом.
В гараже нас ждет элегантная черная машина, и водитель открывает дверь, пропуская меня внутрь первой. Ана садится рядом со мной, а Катерина выбирает место напротив нас. Машина едва движется, когда она раздвигает панель, открывая, к моему полному удивлению, бутылку шампанского и бокалы.
— Как ты узнала, что это будет там? — Выпаливаю я, уставившись на нее. В ту минуту, когда слова слетают с моих губ, я жалею, что не могу взять их обратно, последнее, чего я хочу, это выглядеть глупо перед этой элегантно одетой, безупречно воспитанной женщиной.
Я ожидаю, что она скажет что-нибудь резкое или насмешливое, как, вероятно, сказал бы Лука, но вместо этого она просто улыбается.
— Это просто одно из преимуществ, — говорит Катерина, тихо смеясь, когда открывает пробку и начинает наливать по бокалу каждой из нас. — В этих машинах всегда есть какой-нибудь алкоголь. И шейкеры тоже, хочешь немного апельсинового сока в свой?
Секунду все, что я могу делать, это продолжать пялиться, ошеломленная всем этим.
— Конечно, — выдавливаю я, пытаясь восстановить самообладание. Это смешно. Все это. Как я могу просить мимозу в машине по дороге в свадебный салон, в котором раньше никогда в жизни не могла позволить себе делать покупки?
За исключением того, что я могу себе это позволить. Независимо от того, как сильно я хочу попытаться забыть о деньгах, которые появлялись на моем счете каждый месяц в течение последних трех лет, я не могу. Неважно, как сильно я хочу притвориться, что я просто еще один студент, испытывающий трудности, и я сама прокладываю свой путь в мире после окончания учебы, это ложь. Мне никогда не приходилось бороться, и я никогда бы этого не сделала, даже если бы Братва не пришла за мной. Мой отец позаботился о том, чтобы я была обеспечена, и Лука выполнил это обещание, продолжал выполнять его в точности. Как бы сильно я ни хотела изобразить его злодеем и сказать, что я ни в чем этом не участвую… я участвую.
Я была в этом с самого рождения. Я просто жила одной ногой туда-сюда, даже не осознавая этого. Но когда дело доходит до денег и привилегий, неважно, как сильно я хочу это отрицать, у меня с Катериной больше общего, чем со своей лучшей подругой. Я просто убегала от этого все это время.
Шампанское сухое и сладкое на моем языке, но я не могу избавиться от горького привкуса, который оставляют после себя мои мысли.
— Я не хочу быть частью этой семьи, — отчаянно шепчу я Ане достаточно тихо, чтобы Катерина не могла услышать. — Я хотела сбежать. Это все, чего я когда-либо хотела. И это то, чего мой отец хотел для меня тоже, я знаю, что это так.
— Ты не такая, как они, — так же тихо отвечает Ана. — Ты никогда не будешь такой. Не беспокойся об этом, Соф. Ты не потеряешь себя.
Звучание детского, знакомого прозвища и то, как она сразу проникла в суть моих страхов, успокаивает меня, совсем немного. Я в ужасе от того, что, если я позволю себе насладиться хотя бы малой толикой того, что дается мне при подготовке к этой свадьбе, будь то новая одежда, роскошная ванна или мои недавно уложенные волосы, это будет означать, что я сдалась. Даже мысль о том, что я хочу этого повергает в шок. Что если я стану просто еще одной пешкой в этом ужасном мире мафии?
