Отшельник (СИ) - Соболева Ульяна "ramzena" (книги онлайн бесплатно txt) 📗
Голос Фимы взорвал тишину и зазвенел под потолком, сплетаясь с эхом выстрелов.
- Этих в лесу закопать. Тачки в реке утопите, лед хрупкий, ко дну пойдут мигом.
А сам на меня смотрит, тяжело дыша, глаза бешеные и ноздри раздуваются. И у меня адреналин со свистом по венам носится, гудит в мозгах и губы дрожат. Осознание набатом, что только что из-за меня убили троих людей, и пот струится вдоль позвоночника.
- Выполнять! – рявкнул так, что уши заложило. Боковым зрением вижу, как трупы тащат, как по полу кровавые следы тянутся. Макс продолжает на меня смотреть, а мне кажется, он меня не видит. У него взгляд, как тогда, в душе, и мне страшно его опустить, словно перестанет на меня смотреть и сорвется окончательно… он все еще стоит на горле у мертвого Тахира, а у меня в голове секундная стрелка отсчитывает.
- Что со шлюхами делать будем? Они выстрелы, наверняка, слышали.
- Ничего. Они умеют молчать. Тахир мелкая сошка. Его территорию поделят и договоримся с другими узбеками.
- Ногу убери, Зверь.
- Фима?
- Да.
- До завтра схоронись в городе. Потом разрулим. Сюда не суйся. Я утром вернусь к себе.
- Охрану все равно оставлю.
Когда за ними закрылась дверь и послышался шум отъезжающих машин, я судорожно сглотнула слюну, зная, что вот теперь настала моя очередь.
- Там, в подсобке у кухни, ведра и тряпки. Пол здесь помоешь. Уберешь за собой.
Все еще сквозь меня смотрит и вдруг за волосы схватил и к себе рванул, зашипел сквозь зубы прямо в лицо:
- Из-за тебя, сука, я только что убил троих партнеров. Сорвал хорошую сделку. Из-за твари, от которой бы не отвалилось, если бы она отсосала у Тахира. Не стала бы грязнее.
- Так почему не дал… отсосать?- глядя в глаза и чувствуя, как всю трясет от ярости и обиды. – Твои шлюхи тебе, а я ему. Все счастливы, довольны и сделка состоялась бы!
Знала, что ударит. Уже не удивилась. Схватилась за щеку, с ненавистью глядя на него и чувствуя дикое желание впиться ногтями ему в лицо.
- Потому что ты моя жена! Мою фамилию носишь! И будешь носить, пока жива! И сосать будешь у меня, и трахать тебя буду я!
- В перерывах между другими шлюхами? Лучше сейчас убей!
- И убью! - зарычал мне в лицо.
- Убей! Ты же мне не веришь! Ты же осудил меня без суда и следствия! Ни одного сомнения не закралось! Ты хотя бы видео то проверил? Посмотрел? Или ты вот так, сразу… Потому что так удобнее. Потому что можно тогда себя жалеть! Можно становиться психопатом и наслаждаться этим.
- Заткнись!
- И не подумаю! Я тебя не боюсь, Максим. Что ты можешь со мной сделать?! Убить? Убей!
Я со стола позади себя нож сгребла и сжала его пальцами. Он взгляд на мою руку опустил, смотрит как кровь по ладони стекает на пол, обвивая запястье, как красной нитью, а я даже боль не чувствую.
- На! Прирежь меня прямо сейчас. Вот здесь. И всем станет легче. Тебе, мне, Андрею. Только когда правду узнаешь, кого ты убивать станешь? Себя? Хватит смелости?
Перехватил лезвие прямо возле моей ладони и прижал кончик ножа к моему горлу, по моим пальцам потекла и его кровь.
- Прирежу… не сомневайся. Прирежу, как последнюю суку.
А у меня от его близости колени подгибаются и заорать хочется громко, истерично.
- Прирежь… жизни без тебя нет. Без доверия твоего. Сдохнуть хочу, Макси-и-им!
Выдрал из моих пальцев нож и швырнул на пол, обхватил мое лицо пятерней, пачкая кровью. То ли моей, то ли его. И вдруг впился в мои губы бешеным поцелуем, кусая, сжимая мой затылок другой рукой, с гортанным стоном, и я с рыданием обхватила его за шею дрожащими руками, отвечая на поцелуй, сплетая язык с его языком. И тут же оттолкнула, вспоминая, как шлюху лапал у меня на глазах.
- К девкам своим иди, - выдохнула тяжело дыша, – не прикасайся ко мне!
- У меня не стоит на них, - и снова к себе за затылок, сминая мои губы губами, – не хочу никого… о тебе каждую секунду.
Как голодные звери. Не целуемся – грызем друг друга, и чем больнее, тем сильнее наслаждение. Все исчезло. Лихорадит от восторга и от идиотской растерянности, когда вдруг получаешь все и сразу. Залпом… словно умирающий от жажды захлебывается глотками воды, до боли в горле и в груди. Так и я пью его. Всего, без остатка. Его запах, его голос, слова...присутствие.
Вгрызается в мой рот с каким-то бешеным рычание, и у меня подогнулись колени, удержал за спину, продолжая дико пожирать поцелуями. Они, как быстрый, голодный секс, болезненный и отчаянный. С больным удовольствием, которое имеет солоноватый вкус крови и слез.
В голове взорвался первый оргазм. Тот самый, который раздирает мозг и заставляет тело желать настоящего, адски желать, до лихорадки, когда от нетерпения дрожит подбородок и стучат зубы.
Глядя ему в глаза, сняла через голову платье и отшвырнула в сторону, оставаясь перед ним в одних трусиках. И этот взгляд. Мужской, тяжелый, горящий на мою грудь с твердыми, возбужденными сосками. Набросилась сама на его губы, впиваясь пальцами ему в волосы, другой рукой задирая рубашку, царапая его голую спину, сатанея от ощущения твердых мышц и гладкой кожи, обвивая бедро ногой и шепча ему в рот между яростными поцелуями:
- Руки, губы твои хочу… соскучилась, Макси-и-им.
В глаза смотрит и ладонью по груди скользит, оставляя кровавый след из пореза.
- Убил бы, тварь…
- Убей.
Сжимая его пальцы, пачкая своей кровью.
- Это будет больно.
- Мне и так больно… я не дышу… мне легкие разрывает без тебя.
Снова алчно в мои губы губами, жестко, сильно, ударяясь зубами, захлебываясь стонами, и дыхание оглушительно громкое. Сплетаемся вместе. Пью его глотками, выдыхая обратно. От страсти колотит крупной дрожью.
Рывком поднимает за талию. Заставляет обвить себя ногами и прижимает к стене. Возбуждение на грани фола. Все исчезло. К чертям реальность. В воздухе витает запах чужой крови и смерти, а мне кажется я наполняюсь жизнью, впервые за эти дни. Потому что у него изменился взгляд, потому что сквозь звериный мрак продирается мой Макс. Они сцепились в схватке там, на дне его взгляда, и я не даю ему думать, снова нахожу его губы, выдыхая в них тоскливую горечь.
Отодвинул полоску трусиков в сторону и одним движением заполнил до упора. Резко. На всю длину. Стонем в унисон… Надсадно, громко. И от его крика свело низ живота судорогой возбуждения. Двигается без пауз, набирая бешеные темп, долбясь на скорости. Так сильно, что из глаз брызгают слезы. Безжалостно и глубоко, раздирая на части, толкаясь в судорожно сжимающиеся стенки лона, цепляя матку. "О господи… мамочкиии… пожалуйста" вслух или про себя, задыхаясь... а по венам струится наслаждение раболепное, противоречивое, и первый оргазм полосует тело, заставляя взвиваться в его руках, орать, изгибаясь к нему, сильными судорогами сжимая его член, и он врывается в меня сильнее, жестче, в одном ритме. Я чувствую его дикость кожей, когда ничего не осталось, кроме одержимого желания обладать. Жадный и голодный, ненавидящий нас обоих за свой голод, и меня током прошибает от его ненависти, сильнее чем от любви. Она острее, она одержимей. И возбуждение держится на уровне в двести двадцать вольт. На запределе.
Я кончаю и плачу от невыносимого наслаждения. Теряя счет времени... теряя счет дикому больному удовольствию, обезумев от криков. Завывая, хрипя, плача и умоляя… нет, не остановиться… умоляя рвать на части, чтобы чувствовать НАС. Хватая его за окровавленную руку и забирая пальцы в рот, до самого горла, засасывая их и кусая, закатывая глаза и заходясь в криках, истекая потом и слезами. Представляя, что это его член у меня в горле.
Я не знаю, чувствует ли он это... сколько раз подряд меня сейчас разодрало от наслаждения грязно принадлежать ему. Принимать его в себе, с размазанной тушью, спутанными волосами, давящейся его пальцами и содрогающейся от очередных диких судорог. Выть его имя и снова сосать пальцы, принимая их глубже, расслабляясь и снова сжимаясь.
