Уверенность в обмане (ЛП) - МакДональд Жан (полная версия книги .txt) 📗

— Отпусти его, Макки! — уговаривает она успокаивающим тоном. Животное отцепляется от спины, но жжение остается. — Плохая киса! — ругает она котенка, не очень-то и сердясь.

Я поворачиваюсь, чтобы обнаружить Маккензи, держащую маленького черного котенка с белыми пятнами вокруг глаз. Животное настолько крошечное, что легко может поместиться в ладони. Оно яростно размахивает хвостом, уставившись на меня своими потрясающими зелеными глазищами. Чувство гордости охватывает за поведение котенка. Если бы я не знал Маккензи лучше, то мог бы подумать, что они действовали хорошо слаженной командой.

— Макки? — переспрашиваю я, потирая рукой оцарапанное место на спине.

Блин, как жжет спину!

— Макгонагал! — отвечает она, почесывая котенка за ушками. Он такой милый. Немудрено, что Маккензи назвала его в честь кошки из «Гарри Поттера», когда все другие называют своих питомцев персонажами из «Звездных войн». Мы действительно с ней две горошины в стручке. Если бы мне не было так больно и, если бы расцарапанное место не кровоточило, я бы, вероятно, попытался погладить котенка, но в данном случае решаю все же сохранить дистанцию. С моей удачей при попытке прикоснуться к нему я бы мог быть расцарапан на куски.

— Прошу прощения за котенка. Она была на взводе, бегая вокруг меня, как курица с яйцом, — она ставит котенка на пол, и он тут же дефилирует в другую комнату, смешно покачивая задницей и задрав свой пушистый хвост.

— Мы не ожидали тебя сегодня.

— Ты уверена в этом? Не ты ли пару минут назад пыталась въехать мне по яйцам?

Микки хлопает ладонью по лицу и стонет.

— Я же не знала, что это ты! Я думала, за дверью кто-то еще, — она опускается на диван, укладывая ноги на кофейный столик. Девушка опускает голову на спинку дивана, устремляя взгляд к потолку.

— Я вижу, — бормочу я, присаживаясь рядом с ней на диване. Странный аромат все еще витает в воздухе. С ним не может справиться даже освежитель воздуха. — Итак, ты ждала Гэйджа, — начинаю я.

Глубокий вздох вырывается из ее груди, когда она поднимает голову.

— Я никого не ждала. Он позвонил некоторое время назад, предложил прийти, но я сказала «нет». Я подумала, что вдруг он не послушал и заявился.

— Ну, хорошо, — бормочу я скептически.

— Послушай, это не то, о чем ты подумал, — в ее голосе сквозит отчаяние.

— И о чем же я подумал? — спрашиваю я насмешливо. Любопытно послушать ее догадки.

Она поворачивает голову ко мне.

— Ты думаешь, что между нами что-то есть. Я видела это в твоем взгляде, но ты ошибаешься. Мы дружили в старшей школе, но между нами ничего нет сейчас, — слова вылетают так быстро, что я не успеваю за ходом ее рассуждений. — По сути...

— Ладно, — я поднимаю руку, обрывая ее. Вся злость, скопившаяся во мне, готова выплеснуться на поверхность. Я заставляю себя дышать размеренно, опасаясь вспышки. — Хорошо, — шепчу я. Сжимая губы, поправляю очки на переносице. — Ладно, — повторяю я, понизив голос.

— Если бы ты только дал мне закончить, — возмущается Маккензи.

Я качаю головой. Если я услышу еще хоть одно слово об этом огромном бегемоте по имени Гэйдж, я прошибу стену кулаком.

Мы сидим в тишине, пока гнев разрывает мои внутренности. Она поворачивается ко мне лицом. Я не могу смотреть на нее. Это слишком неприятно. Все внутри меня убеждает меня встать и уйти, и только сердце меня останавливает.

— Но ты должен знать также, что Гэйдж был моим первым любовником.

Я выпрямляюсь, впиваясь в ее лицо взглядом, чуть не давясь слюной.

— Что? — хриплю я.

— Ты прекрасно расслышал меня, Энди. Он — мой первый любовник. Но я не думаю так о нем сейчас. Он просто мой друг и все.

Я сглатываю и пытаюсь сдержать чувства, что угрожают затопить меня. Этот ублюдок прикасался к ней. Нет, не это. Он был ее первым! Я и раньше недолюбливал его, теперь же я его просто ненавижу. Но я ничего не могу сказать по этому поводу. Мы оба взрослые люди. У нас у обоих были другие партнеры до встречи друг с другом. Черт, ну почему именно этот ублюдок стал ее первым?!

— Скажи что-нибудь, — просит Маккензи.

— Да мне нечего сказать, — отвечаю я.

Она застонала в отчаянии, всплеснув руками в воздухе.

— Я сдаюсь, — вырывается у нее. Ее кулаки стукаются об обивку сиденья, когда она вскакивает и несется в сторону кухни. Открывается холодильник, и я слышу, как звякает стекло, извлекаемое из коробки. Она захлопывает дверцу холодильника и открывает пиво. Как она может его пить, я не знаю. Я никогда не пил пиво. Конечно, я мог выпить бутылочку этой на вкус напоминающей мочу жидкости, но пить я предпочитаю ром или водку, никак не пиво.

Она делает большой глоток прямо из горлышка.

— А-ахм, — выдыхает, протягивая бутылку мне, и спрашивает:

— Хочешь?

— Нет, спасибо. Я не выпил и капли с тех пор, как... — мои слова замирают на губах.

Маккензи облизывает губы. Ее глаза закрываются на мгновение, пока она делает еще один глоток из бутылки.

— Молодец ты! Повезло Оливии. Я думаю, это делает ее счастливой.

— Я делаю это не для нее, — я наблюдаю, как она стискивает челюсти.

Она ставит пиво на столик и прижимается плечом к стене.

— Пусть так. Я уверена, она счастлива. Итак, могу я предложить что-нибудь? Содовой?

Я приподнимаю брови вверх в притворном изумлении.

— Да. Как насчет того, чтобы перестать прятать от меня дымок? Я же знаю, что ты курила.

Хорошо, что в данный момент Маккензи не глотает пиво. Потому что, я уверен, оно бы все разлетелось по комнате в виде брызг.

— Я... я не понимаю, что ты имеешь в виду, — она отрицательно качает головой при каждом слове.

Я встаю и с хрустом разминаю мышцы перед тем, как направиться к ней.

— Не играй со мной, Эванс. Я знаю, что у тебя есть заначка. Чувствую это.

— Подожди! Что? Нет! Это невозможно. Я, хм, я брызгала освежителем воздуха, — ее руки беспокойно бегают вокруг нее, пока она пыталась придумать что-нибудь, чтобы прикрыть свою ложь.

— Роковая ошибка номер раз, — комментирую я, останавливаясь прямо рядом с ней. Моя улыбка становится все шире.

— Как? Это невозможно, — повторила она.

— Ну, не тогда, когда перед вами спец, женщина. Как ты думаешь, я только и делал, что учился в юридической школе? — я заправляю прядь волос ей за ухо, скользя пальцем по ее лицу.

Она наклоняет голову, прижимаясь щекой к моей ладони. Мягкий вздох вырывается из ее груди, когда она расслабляется от моего касания.

— Приятно слышать.

— Ты можешь многому у меня научиться, мой юный Падаван.

Маккензи поднимает глаза, чтобы встретиться со мной взглядом и смеется.

— Я уверена, что могла бы. Но никто еще не раскусил меня.

— Хочешь поспорить?

— Я ведь не Гэвин. Ты не можешь окунуть меня в дерьмо.

Я наклоняюсь, слегка очерчивая путь губами до ее уха и шепчу:

— Сначала скажи, где она у тебя, а потом посмотрим.

Она моргает в замешательстве, ее брови изумленно приподнимаются, когда она подыгрывает мне.

—Хмм, кладовая. Вторая полка рядом со специями, — я обнимаю ее за плечи, подмигивая.

— Рядом со специями? Хмм. Занятно, — я обхожу ее, хлопнув по заднице. Она подпрыгивает и пищит, обернувшись, чтобы следить за мной глазами. Я усмехаюсь, зная, что она никак не прокомментирует такое поведение четырнадцатилетнего увальня.

— Какая бутылка? — спрашиваю я, переставляя специи.

— В бутылке орегано с затемненной буквой «О». Бумагу найдешь в коробке из-под печенья Гарфилда.

Я нахожу бутылку и коробку с печеньем и усаживаюсь там, где мне удобнее завернуть косячок. Ножом для масла я мну уже мелко нарезанный гашиш и располагаю его по центру тонкой бумаги. Завернув самокрутку, я стараюсь сделать ее как можно толще. Довольный проделанной работой, я потягиваюсь за зажигалкой, сунув косяк в рот, поджигаю его и глубоко затягиваюсь. Задерживаю вдох на несколько секунд, позволяя наркотику всосаться в ткани легких. Почти мгновенно я чувствую, что успокаиваюсь. Все мысли о Гэйдже и Маккензи исчезают. Я прислоняюсь спиной к печке, выдыхаю дым и наблюдаю, как он постепенно окутывает меня призрачным облаком.