Альтер Эго. Московские Звезды (СИ) - Вересов Иван (читать книги без сокращений .TXT) 📗
— Да! Ой, как хорошо! Я хочу пойти куда-нибудь! Сережа, ты гений, это как раз то, что надо. Я хоть платье свое новое выгуляю. И Стасик пойдет с нами, — ухватила она за рукав готового ретироваться пианиста, — один день можно провести с друзьями, а не с клавиатурой.
Ресторан выбрали в том же отеле, где жили. Это было удобно во всех отношениях: домой возвращаться легко — по лестнице поднялся и уже в номере, обстановка относительно привычная, да и накормят хорошо. Местная кухня выдержала придирчивую проверку Макса.
Вся компания собралась за столиком и в ожидании официанта обсуждала «Бабочку». Из прочих закулисных конкурсных тем эта вышла в фавориты. Максим все мучил Ютуб. Теперь уже не со смартфона, а с планшета. Он открывал сайты новостей и ролики с видео.
— Только посмотрите, «Бабочка» наша разлетается! На Ютубе уже двадцать тысяч лайков! Еще и комментарии пишут! Мы приобщаем массы к классическому балету…
— А что пишут? — спросила Катя.
— А вот… «Никогда не думала, что это так красиво, до этого увлекалась хип-хопом, теперь думаю заняться балетом».
Смех не дал ему продолжать. Смеялся сам Максим, и Катя, и Сергей…
— Прелесть какая! Читай, читай еще, — просила Катя.
— Вот еще: «Мои любимцы в Конкурсе, Екатерина Звягинцева и Сергей Залесский, показали необычный номер, который выделялся среди остальных. Особенно поразил финал». Или вот: «Их чувства настолько искренни, что не надо слов. Это любовь языком танца».
— Это правда, — вдруг подал голос молчаливый Стасик, — и в «Седьмом вальсе», и в «Весенних водах», и в «Бабочке» — всегда любовь.
— Что же делать, раз партии такие, — попытался вернуть все в шутку Сергей. Ему не хотелось при Лазареве говорить вслух про эту сторону их с Катей отношений. Но Макс, как назло, продолжал.
— А есть и прямой вопрос, вернее, целый диалог с обсуждением на страницу:
«Эта прекрасная пара и в жизни остается парой? Они женаты?»
«Нет еще, но уже собираются».
«Как же хорошо, желаю ребятам счастья, чтобы и в жизни все было бы так же прекрасно».
«В жизни так не бывает, театральные браки показуха».
— Ну дальше тут ерунда всякая, домыслы фанатов. Я пропущу, сами почитаете перед сном.
Макс пролистывал комментарии, Стасик заглядывал в планшет из-под его руки.
— Стой-стой, тут интересное, про технику, видно, кто-то из балетоманов.
— Да! Идеальные стопы, правильные руки. Даже и про Стаса есть — «живой звук сопровождения придает выступлению особое настроение. Единение музыки и пластики…» И вот еще — «восхитительная синхронная полетность». А ведь правда! Именно синхронная, этот ваш выход в «Пламя Парижа» на миллион баксов.
— Тебе лишь бы баксы, — посерьезнел Сергей.
— А тебе нет? — вдруг озлился Максим. — Может, на патриотизм пробило? Остаться не думаешь в Рашке и вместе со всеми говно есть?
— Макс, ты чего? — Катя испугалась, из всех вопросов этот был для нее самым болезненным. А вдруг Сережа и правда решит остаться, как говорил Николаев — предложат ему контракт в Большом, а тут у него семья…
— Если бы ты жил, как я, то не спрашивал бы, — тяжело взглянув на Максима, тихо ответил Сергей, — ты в элитной школе учился и жил с окнами на Суворовский проспект, а я в гнилой хрущевке с трещиной в стене и с видом из окон на мусорные баки. Но не в жилье дело. У таких, как ты, было все по партийной линии, а у таких, как я, — объедки с барского стола и лозунги: «Потерпите граждане, все у вас будет, светлое будущее не за горами». И терпели. Отец мой всю жизнь баранку крутил, а ничего кроме больной спины и геморроя не выкрутил. А я… Вот так мне все это… — Сергей провел краем ладони по шее.
— Да ладно тебе, я же пошутил, — попытался оправдаться Макс.
— Не пошутил ты! Мы не первый год вместе, я знаю, что ты и теперь так про нас думаешь. Товар, который можно выгодно продать в Голландии. Дягилев хренов, только тебе до него кишка тонка.
— Да ты офонарел, что ли? — Максим не готов был к такому, он никогда не слышал от Залесского упреков. Да, они ссорились, но не так. Сейчас Сергей поставил их по разные стороны баррикад, и Максим завелся. В чем его вина? В том, что он зарабатывал деньги на балете, но не все же себе, ведь делился.
— Дягилев не Дягилев, но тебе, Залесский, грех жаловаться, при Кате постыдился бы, скотина ты неблагодарная! Забыл, чем ты занимался, когда тебя из балета вышвырнули со свернутым коленом?
— Не забыл! Именно что не забыл…
В шумном говоре и волнах фоновой музыки ресторанного зала голоса их тонули, людям за соседними столиками было безразлично. Но Катя и Стасик в ужасе смотрели на спорящих.
Если Кэтрин уже была свидетельницей подобной ссоры, то для Стаса это оказалось громом среди ясного неба, он был наслышан о предыдущих отношениях Сергея и Макса и даже ревновал к Залесскому. Сейчас обида застилала все остальное, Станислав встал из-за стола.
— Не буду я тут с вами… не хочу. А ты, Сергей… как ты можешь?
— Представь, могу! Вы только посмотрите, молчальница Вера уста разомкнула, возлюбленного защищает.
— Сережа! — тут встала и Катя. — Идем, Стас, пусть эти два идиота сами ужинают. А мне расхотелось… — Она вышла из-за стола.
Неизвестно, чем бы все это закончилось, но между столиков навстречу Кэтрин лавировал официант с бутылкой вина. Подошел, поклонился и сообщил:
— Это комплимент от гостей из вип-зала, они приглашают Сергея Залесского и его друзей к своему столу для приятной беседы.
— Что за гости еще? Да пошли вы все! — Сергей, раздраженный ссорой с Максимом, ответил грубо. Официант опешил.
Катя опомнилась первая, вернулась на свое место рядом с Сергеем.
— Ну что вы, перестаньте! Еще подраться не хватает, скандал устроить для прессы. — Она схватила Сергея за руки, дернула. — Прекрати, слышишь, ты не прав! Макс хорошее делает.
— Много ты знаешь… Ладно, Максим, Стасик, извините, перегнул.
— Миритесь сейчас же! А кто нас приглашает? — спросила Катя у официанта.
— Третий вип-зал, я провожу, если желаете, — тот облегченно вздохнул и принял обычное доброжелательно непроницаемое выражение.
— Желаем? — Максим обвел взглядом Стасика, Катю и Залесского.
— Пошли, пока не подрались, — отвел глаза Сергей.
На самом деле ему хотелось в номер, остаться с Кэтрин наедине, обнять ее, положить голову на колени, целоваться, расслабиться. Надо было ужин в номер заказать.
Катя все еще держала его за руки. Он слегка пожал их, давая ей понять, что все хорошо. Беспокойство на лице Кэтрин сейчас же сменилось радостью.
Но радость угасла, когда раздвинулись бамбуковые занавески вип-зала номер три и Кэтрин увидела за столом раскрашенную, как манекен, Эгле Каменскую в умопомрачительном сверкающем бисером наряде. Мировая звезда обворожительно улыбнулась во все свои крупные ухоженные зубы, мужчины, сидящие за столиком, поднялись, приветствуя Катю.
Максим подошел и поцеловал руку Эгле, Сергей остался стоять рядом с Катей и только поклонился, а Стасик оробел и даже не поздоровался, он скромно держался позади друзей.
— А-а-а-а, вот и вы, юноша! — пропела Эгле, и сразу стало ясно, что остальных позвали сюда ради Залесского. Каменская прекрасно знала, что один он не придет. — Вы были очень убедительны в этом туре. Не переживайте, у нас тут тесный круг, про общение конкурсантов с членами жюри никто не узнает. Проходите, присаживайтесь. Будем знакомиться.
Она картинно подперла подбородок рукой и ждала, пока приглашенные займут места за столом, а свободных оказалось именно три, это наводило на мысль, что свидание было запланировано.
Сергей хорошо знал этот «круг», даже не высшего света, а еще выше. Те, кто владели капиталами и властью и приблизились к сильнейшим мира сего. На них словно особый глянец был наведен: что в одежде с тысячными деталями, вроде Patek Philippe или Baldinini, что на лицах, разглаженных дорогими процедурами и усилиями пластических хирургов, но главное — глаза, которые смотрят на мир избирательно, замечая лишь то, что достойно быть замеченным.
