Сладкоречивый незнакомец - Клейпас Лиза (читать книги TXT) 📗

— Нужно сделать бутылочку, — сказала я, направляясь к кухне.

— Я позабочусь об этом. Пойди, надень свою пижаму.

Я с благодарностью вошла в спальню и переоделась в футболку и фланелевые штаны. К тому времени, когда я закончила чистить зубы, умываться, и пошла на кухню, Джек уже наполнил бутылочки, положил их в холодильник и уложил Люка в манежик. Он улыбнулся, когда я нерешительно подошла к нему.

— Ты похожа на маленькую девочку, — пробормотал он, — с таким чистым и светящимся лицом. — Он коснулся моего лица одной рукой, а большим пальцем другой руки начал поглаживать темные круги под моими глазами. — Усталая девочка.

Я вспыхнула.

— Я не ребенок.

— Я знаю это, — он притянул меня ближе, крепче обняв, контролируя мое равновесие. — Ты сильная, умная женщина. Но даже сильным женщинам иногда необходима помощь. Ты сама себя гробишь, Элла. Да, я знаю, что ты не любишь советов, только если сама их не даешь. Но тебе придется выслушать несколько в любом случае. Ты должна наперед подумать о том, что ты будешь делать с Люком.

Я была так поражена, что смогла лишь когерентно ответить.

— Вся эта ситуация вовсе не займет много времени.

— Ты не знаешь этого. Особенно, если все зависит от Тары.

— Я знаю, что люди могут измениться.

— Люди могут изменить свои привычки, возможно. Но вряд ли они могут изменить то, кем они являются глубоко в душе, — Джек начал растирать мои спину и плечи, и разминать напряженные мускулы на затылке. Я издала тихий стон от давящих прикосновений его пальцев.

— Я надеюсь, черт возьми, что Тара будет в состоянии решить свои проблемы, стать хоть немного приличной матерью и спустить тебя с крючка. Но, будь я проклят, если такое случится. Я думаю, что ситуация становится все более сложившейся, чем ты сама можешь себе позволить представить. Ты — новая мать, готова ты к этому или нет. Ты перегоришь, если не будешь сама заботиться о себе. Ты должна спать, когда ребенок спит. Ты должна найти дневную помощницу: или няню, или сиделку.

— Я не собираюсь быть здесь так долго. Скоро Тара приедет, а я вернусь назад, в Остин.

— Назад к чему? К парню, который полагается на тебя, когда тебе самой нужна помощь? Что такого делает Дэйн сейчас, что это намного важнее, чем помощь тебе? Борется за права подверженных опасности папоротников?

Я напряглась и отодвинулась от него, раздраженная вмешательством в мое сугубо личное.

— Ты не имеете никакого права осуждать Дэйна или мои с ним отношения.

Джек издал насмешливый звук.

— Да как можно простить в таких отношениях уже то, что он запретил тебе привозить ребенка в Остин? Знаешь, что он должен был сказать?… «Черт, Элла, да, я поддержу тебя независимо от того, что ты делаешь. Всякая дрянь случается. Мы справимся с этим. А сейчас приди домой и ложись в постель».

— У Дэйна не было никакой возможности справляться с этим и еще держать на плаву компанию, и ты понятия не имеешь, сколько причин у него было, скольким людям он помогает…

— Его женщина должна быть номер один в списке дел.

— Избавь меня от философских умозаключений. И прекрати набрасываться на больные места Дэйна. Ты-то сами когда-нибудь отводил женщине почетное первое место?

— Я собираюсь сделать тебя первой прямо сейчас, дорогая.

Это высказывание можно было истолковать по-разному, но блеск в его глазах придал ему исключительно непристойный подтекст. Мои мысли рассыпались, а пульс начал сходить с ума. С его стороны было несправедливо наступать на меня, когда я была так вымотана. Но, очевидно, в списке приоритетов Джека Тревиса справедливость находится намного ниже, чем секс. И мы ходили вокруг да около него. И так было с самого начала. И не было никакого способа одному из нас покинуть этот дикий замкнутый круг.

Я сбежала за журнальный столик, как оскорбленная девственница в каком-то Викторианском мелодраматическом спектакле.

— Джек, сейчас не подходящее время. Я действительно устала и не могу думать здраво.

— Именно это и делает этот момент весьма подходящим. Если бы ты была отдохнувшей и трезвой, то мне стоило бы чертовских усилий спорить с тобой!

— Я ничего не делаю в порыве импульса. Я ничего не… — я замолкла, резко втянув воздух, когда он преодолел расстояние между нами и схватил меня за запястье. — Отпусти… — казалось, мой голос едва был слышен.

— Сколько парней у тебя было, Элла? — мягко спросил он, обводя меня вокруг журнального столика.

— Я не думаю, что люди должны говорить друг другу о количестве… А вообще, однажды я написала колонку…

— Один, два? — прервал он, подбираясь все ближе.

Я задрожала.

— Один с половиной.

Улыбка коснулась его губ.

— Как у тебя может быть полтора парня?

— Мы встречались с ним в старшей школе. Мы экспериментировали. Я должна была подготовиться ко всему с ним, но до того, как все произошло, однажды я вернулась домой и застукала его в постели с моей матерью.

С полным сочувствия вздохом, Джек притянул меня так близко, и держал столь заботливо и надежно, что у меня, черт возьми, не было ни одного шанса противостоять ему.

— Я уже справилась с этим, — добавила я.

— Правильно, — он продолжал держать меня.

— Секс с Дэйном всегда был замечательным. Поэтому я никогда не смотрела на сторону.

— Хорошо.

— Вообще-то, я не очень-то сведуща в этих делах.

— Конечно, — его руки удерживали меня до тех пор, пока у меня не осталось иного выбора, как откинуть голову назад ему на плечо. Я медленно расслаблялась. В комнате было настолько тихо, что был слышен только звук его и моего дыхания и гул кондиционера.

Боже правый, он пах великолепно.

Я не хотела иметь дела ни с чем из этого. Это было, как будто тебя прикрепили к сиденью американских горок, и ты ожидаешь начала поездки, зная, что это будет просто нечто. Бросить вызов смерти.

— Когда-нибудь представляла, каково это будет с кем-то еще? — мягко спросил Джек.

— Нет.

Я чувствовала, как он щекочет губами мои волосы.

— У тебя никогда не было спонтанного мгновения, когда бы ты сказала «Какого черта?» и пошла на это?

— У меня не бывает спонтанных мгновений.

— Так вот одно такое для тебя, Элла, — губы Джека нашли мои, настойчиво подчиняя, когда я попыталась уклониться от него. Сильными пальцами он обхватил мою шею. Шок пронзил меня, заставляя мое сердце выбивать сильный, безумный ритм. Он продолжал целовать меня долгими неприличными поцелуями, прикосновение его кожи было подобно горячему шелку. Я задыхалась от трения его чистовыбритых щек, от настойчивого исследования его языка.

Вслепую я поймала его запястья, одно позади моей шеи, другое сбоку, и крепко держала, кончиками ногтей впиваясь в каменные мускулы. Я не знала, пыталась ли я оттолкнуть его руки, или же наоборот, притянуть их ближе. Он продолжал целовать, тщательно и мастерски изучая меня. Я отпустила его запястья и прильнула к его возбужденному естеству. Я никогда не существовала в таком исключительно физическом смысле, ни о чем не думая, ничего не сознавая. Только нуждаясь. Требуя.

Он опустил одну руку на мое самое сокровенное место, побуждая меня прильнуть к нему еще плотнее, и я задыхалась, выгибаясь в отчаянном усилии удержать его. Его поцелуи охмеляли, а его рот заглушал всхлипы, рвавшиеся из моего горла. Я прижималась к нему, мои ощущения обострились, а мышцы были напряжены, как натянутая тетива, от каждого точного нажима его руки. Ничто и никогда не было столь восхитительно, как его рот, его тело, его руки, направляющие меня до тех пор, пока наши бедра не слились в ленивом тонком ритме.

Напряжение накатывало волной, обещая вот-вот выплеснуться наружу… неудержимо, неконтролируемо… взрывом сексуального удовлетворения, что заставило бы меня умирать от унижения. Начиная с поцелуя и заканчивая объятиями при полном параде. Не собираясь допустить продолжения, я лихорадочно обдумывала ситуацию, чувствуя, как рот буквально разрывается от поцелуя.