Дикие орхидеи - Деверо Джуд (электронные книги без регистрации .txt) 📗

Посреди ночи раздался громкий крик одной из туристок. Она заявила, что услышала стон, глухой, протяжный стон женщины, которая мучается страшной болью. Стон раздавался из-под каменного фундамента старой хижины. До самого утра никто не мог успокоить девушку, поэтому к рассвету все туристы вымотались и потеряли терпение. Один молодой человек, желая показать подруге, что под камнями никого нет, стал их расшвыривать.

— «Тогда-то они и обнаружили скелет женщины с длинными темными волосами», — прочитал Форд и посмотрел на меня.

Я подтянула колени к груди и спрягала лицо. Похоже, моя история про дьявола, по крайней мере та ее часть, где говорится про убийство, — чистая правда.

Мне пришло в голову, что раз уж я бывала в Коул-Крик ребенком и раз мои воспоминания такие яркие, то возможно, я видела, как это все случилось. Вот потому-то мой отец и рассвирепел, когда мама рассказала — точнее, напомнила — мне эту историю.

— Ты в порядке? — спросил Форд.

Я только отрицательно покачала головой. Форд больше ни о чем не стал меня спрашивать и дочитал статью. Там говорилось, что туристы вызвали полицию, скелет направили в лабораторию, и экспертиза показала, что женщина погибла примерно в 1979 году.

— «Так кем же она была? Туристкой, которая укрылась от бури в старой хижине только для того, чтобы погибнуть под обрушившейся стеной? Или же здесь произошло нечто более зловещее? Возможно, она стала жертвой убийства? Во всяком случае, если верить девушке, слышавшей ночью стоны, умирала она медленно и плакала от боли».

Форд опустил журнал. Я чувствовала на себе его пристальный взгляд.

— С длинными темными волосами, — сказал он, помолчав. — Как та женщина на мосту.

Я подняла голову и посмотрела на него. Я уже и забыла, что рассказывала ему об этом. Теперь я пожалела, что рассказала. В эти минуты мне больше всего на свете хотелось взобраться на колени к папе и найти у него утешение. Но моего отца больше нет.

— Послушай, — тихо сказал Форд. — Мне это все не нравится. В этом городе творятся дела, которые мне не по душе. Думаю, тебе нужно уехать.

Я согласилась. Я уже решила встать, собрать вещи и незамедлительно покинуть Коул-Крик.

Но я не двинулась с места. Я просто сидела, поджав колени к груди, и смотрела на пол. Я молчала, но мы оба знали, что я не хочу уезжать. Мне тут нравится. И нам точно известно, что я помню многие детали. И у меня было предвидение. Остальное — только домыслы.

Ньюкомб издал длинный мелодраматический вздох.

— О'кей, рассказывай все, что ты кому-нибудь говорила про свое отношение к этому городу.

Воспоминания промелькнули перед моими глазами, как видео на перемотке.

— Все хотят знать о тебе. Про меня никто особенно не спрашивает.

— А Элли? Что ты говорила ей?

— Что я твоя ассистентка и что ты собираешь истории про привидений.

— Про привидений или про дьявола?

Я прищурилась.

— Ты позвонил библиотекарше, спросил про историю с дьяволом — и она повесила трубку, помнишь? А я вовсе не хочу, чтобы со мной повторилось нечто подобное.

Форд уставился в пространство поверх балконных перил так, словно впал в транс. Я не трогала его: я уже знала, что так он думает.

Через какое-то время он вновь взглянул на меня.

— Ребята что-то сочинили. — Он скривился. — Я был так раздосадован тем, что мэр и мисс Эсси Ли не отпускают меня от себя, что слушал вполуха. Мэр сказал, что ребята... — Он замолчал, глаза его расширились. — «Ребята сочинили историю, чтобы объяснить свою находку». Вот что сказал мэр.

Он посмотрел на меня с ликованием: надо же, вспомнил. Я до сих пор не могла пошевелиться.

— Значит, по-твоему, местные говорят, что какая-то женщина, возможно, туристка, погибла совершенно случайно, а молодые люди, выбравшиеся на пикник, нашли ее останки и сочинили историю про дьявола?

— Думаю, да, — ответил Форд. — Это объясняет, почему история не встречается в книгах с местными легендами. Наверное, никто не смог проверить ее истинность.

Он явно пытался меня успокоить — или же пытался убедить самого себя, что никакого убийства не произошло.

— Очень разумно, — заметила я и увидела на его лице легкую улыбку. Ну и самолюбие! Он решил, что может сказать совершеннейшую глупость, а я все равно ему поверю. — Уверена, что ни один писатель не написал ни единого слова лжи. И я уверена, что если бы какой-нибудь писатель услышал леденящую кровь историю о том, как горожане собрались вместе и раздавили камнями женщину за то, что она влюбилась в сатану, он ни за что на свете не записал бы ее, если бы не смог «подтвердить ее истинность».

Форд криво усмехнулся:

— Ладно, твоя взяла. Мы, писатели, часто дополняем правду вымыслом. В любом случае я считаю, что у этого города есть один большой-большой секрет. И мне кажется, мисс Эсси Ли пыталась отвлечь меня от него рассказом про Эдварда и Генриетту.

— Да кому нужна любовь, когда есть ужасы, правильно? Разве самый популярный автор в мире пишет любовные романы? Или он пишет ужасы?

Форд помолчал несколько секунд.

— Так что же нам теперь делать? — тихо спросил он. — Я думал, это история про дьявола столетней давности, но теперь я подозреваю, что это история убийства, которой лет двадцать с небольшим и которую несколько человек в этом городе знают очень хорошо. Я склонен считать, что кто-то убил женщину, но убийство это замалчивается.

— А убийцы остались безнаказанными, — сказала я, крепче обхватывая ноги.

— И это значит, что он, она или даже они разгуливают на свободе и, возможно, убьют еще, чтобы скрыть правду и не быть вычисленными.

Я глубоко вздохнула. Туфли я сбросила, поэтому теперь могла сосредоточиться на своих больших пальцах. Что угодно, лишь бы не принять всерьез то, что он говорит.

— Джеки,— мягко сказал Форд, принуждая меня взглянуть ему в глаза, — прежде чем мы сюда переехали, я очень тщательно искал хоть какое-то упоминание об этой истории. Искал где только мог, но ничего не нашел. Единственное место, где эта история существует в полном объеме, — это твоя голова. Если сложить известные тебе детали и то, каким образом отец похитил тебя и сбежал... — Он указал на старый журнал «Тайм» на маленьком кованом столике. — Я думаю, что, возможно, в детстве ты жила в этом городе и видела нечто поистине ужасное.

Я не знала, что ему ответить. Я пыталась представить себя в автобусе, автобус ехал... куда? Все, что у меня было в жизни, — это отец. Он умер, и я осталась в городе, где мы с ним жили. Я даже сказала «да», когда нелюбимый человек сделал мне предложение. Я сказала «да» корням и принадлежности какому-то месту.

И вот я оказалась в доме, который так хорошо знаю, с человеком, который начинает мне нравиться — и при этом собираюсь уехать «куда-то еще». Куда-то, где не знаю ни одной души.

— Думаешь, я видела, как убили ту женщину? — спросила я.

— Я бы сказал, что это весьма вероятно. — Он взял мои руки в свои, и это прикосновение успокаивало. — Сдается мне, тебе сейчас надо сделать выбор. Ты можешь остаться и, возможно, выяснить правду о чем-то ужасном, что с тобой произошло, или же...

— Или же я могу сбежать отсюда как можно быстрее и как можно дальше. — Я попыталась улыбнуться. — Если я видела, как какую-то женщину... задавили камнями, я не хочу это вспоминать. Думаю, Господь дал мне это забыть, потому что так было нужно.

— Думаю, это мудрое решение, — тихо проговорил Форд и откинулся на спинку кресла.

Мы сидели в молчании и слушали звуки приближающейся ночи. В моей голове билась одна-единственная мысль: последняя ночь. Последняя ночь. Моя последняя ночь с этим забавным и щедрым человеком в красивом старом доме.

Глава 9

Форд

Проснувшись в понедельник утром, я был наполовину уверен в том, что Джеки уже нет. Вполне в духе ее независимой натуры встать, собрать вещи и уехать, оставив записку на холодильнике. Я лежал и прикидывал, что же в этой записке написано? Какая она — любезная, едкая или просто деловая: позвоню и скажу, куда выслать чек. Все.