Запретная одержимость (ЛП) - Джеймс М. Р. (бесплатные книги полный формат .TXT, .FB2) 📗

Я слышала об этой истории, о девушке, на которую напали, и сколько бы она ни кричала, никто не пришел на помощь. Я не верила в это, что кто-то может пострадать на виду у других, и ни один человек не придет ей на помощь, но, во всяком случае, люди вокруг нас, кажется, двигаются быстрее, когда он тащит меня в переулок, как будто они хотят убежать от нас.

— Пошел вон! — Кричу я, пытаясь вырваться или волочить ноги, но это бесполезно. Он продолжает тащить меня вперед, в переулок, и я пытаюсь ударить его коленом по яйцам, отчаянно пытаясь помешать ему отвести меня туда, куда он пытается затащить.

— Ты маленькая сучка! — Рычит он, сильно ударяя меня по лицу. Я отшатываюсь назад, его ногти впиваются в мою кожу, и я издаю тихий вскрик, когда мы проходим половину переулка. Я начинаю пытаться нанести удар, хотя, по-моему, толку от этого будет немного, когда в голову приходит другая идея.

Я закидываю ногу за спину, хватаю одну из своих туфель и стаскиваю ее, когда он отворачивается. Я вздрагиваю, когда моя босая нога касается чего-то мокрого, но у меня нет времени испытывать отвращение к этому. Я пинаю его по лодыжке, и когда он разворачивается, чтобы ударить меня снова, я бью его по лицу туфлей с острыми шипами так сильно, как только могу.

Это работает. Шипы цепляются за его кожу, оставляя кровавые борозды, когда я провожу ими по его лицу, и шок от этого заставляет его отпустить меня на долю секунды, ровно настолько, чтобы я успела скинуть вторую туфлю, поджать хвост и убежать.

Пожалуйста, будь там, отчаянно думаю я, когда бегу по переулку, слыша, как мужчина ругается позади меня, пытаясь догнать. Я не могу достать свой телефон, моя сумочка потерялась в потасовке, и я лихорадочно осматриваю тротуар в поисках знакомой машины.

Есть. Я вижу ее ближе к кафе и бегу сквозь толпу, расталкивая всех вокруг, не заботясь о том, кто сердится на меня за это. Я не осмеливаюсь оглянуться и вижу потрясенное выражение на лице моего водителя, когда проталкиваюсь к машине и запрыгиваю в нее, когда он закрывает дверь.

— Поехали! — Кричу я, когда он открывает свою дверь. — Поторопись! — Я вижу курносого мужчину в нескольких футах от себя, он близок к тому, чтобы добраться до машины. Мое сердце подскакивает к горлу, когда водитель отъезжает от бордюра, машина вливается в поток машин как раз в тот момент, когда рука мужчины касается боковой стороны моей дверцы.

Я съеживаюсь на сиденье, дрожа, все еще сжимая окровавленный ботинок. Мое сердце бешено колотится, слезы подступают к горлу, тихие всхлипывания вырываются из-за плотно сжатых губ, когда я отчаянно пытаюсь не впасть в приступ паники. Одно нападение могло быть совершено просто ограблением, каким-то парнем, который думал, что может ограбить или напасть на меня. Но второе, в этой череде… что-то происходит. Что-то плохое, и я понятия не имею что.

Мужчина, который изнасиловал меня, мертв. Алексей мертв. Кто мог хотеть причинить мне боль сейчас? Я ни для кого ничего не значу, просто девушка-иммигрантка, которая сейчас работает няней. Даже если кто-то хотел навредить Андреевым, зачем им приходить за мной? Я знаю, что я что-то значу для Катерины и Виктора, тем не менее, никто бы не предположил этого, как и не предположил бы, что любой другой сотрудник что-то значит для них. Если бы кто-то хотел причинить им боль, было бы разумнее напасть на Катерину или детей. Возможно, они охотятся и за ними, но даже это не имеет смысла. Я не была с семьей, я была на свидании, если только нападавший не планировал заставить меня выдать какую-то информацию. И все же, как бы я это ни крутила, ничего не сходится. Я прокручиваю события снова и снова, как первое нападение, так и второе, но даже к тому времени, когда машина подъезжает к особняку, я не могу придать им смысла.

Медленно я выхожу из машины, немного прихрамывая, направляюсь в дом. Уже достаточно поздно, чтобы все должны были лечь спать, а это значит, что, по крайней мере, мне не придется отвечать ни на какие вопросы до утра… я надеюсь.

Мне не так повезло.

Едва я вступаю в освещенный коридор, ведущий в гостиную, как слышу голос, зовущий меня по имени… голос, который я, конечно, знаю.

— Саша? — Я слышу шаги Макса, приближающиеся к дверному проему, и вздрагиваю, пытаясь отвернуться, пока он не увидел, но он выходит на свет раньше, чем я успеваю. — Саша, что, черт возьми, произошло?

В одно мгновение он оказывается передо мной, его лицо искажено гневом и беспокойством.

— Кто это с тобой сделал? Это был Ник? Клянусь Богом, если этот ублюдок прикоснулся к тебе…

Внезапный, порочный гнев в его голосе, это тот же самый тон, который я слышала в переулке, когда Макс отбивался от нападавшего. Как и тогда, это вызывает во мне острую потребность, чувство, что он защищает меня, даже отомстит за меня.

— Если он прикасался к тебе, я…

— Это был не он, — устало говорю я. — Это был кто-то другой. Другой мужчина, который пытался схватить меня, как тот, от которого ты отбивался, но это был не тот же самый мужчина. Я…я не знаю, кто это был.

— Как тебе удалось сбежать? — Взгляд Макса блуждает по мне, как будто он пытается оценить, насколько я ранена.

Уголок моего рта приподнимается в печальной улыбке, когда я поднимаю окровавленный каблук с шипами.

— Туфли. Я ударила его по лицу.

Улыбка, которая расплывается на лице Макса, почти гордая.

— Хорошая девочка, — говорит он, и волна жара, накрывающая меня, настолько внезапна, что я чувствую, как у меня подгибаются колени.

Макс видит это и мгновенно интерпретирует как что-то другое.

— Давай, я помогу тебе подняться наверх. — Он нежно берет меня за руку, видит, как я вздрагиваю, и немедленно кладет ладонь мне на поясницу. Мою кожу покалывает от его прикосновения, и как бы я ни злилась на него, как бы я ни была уверена, что смогу самостоятельно добраться до своей спальни, я не могу устоять перед возможностью снова быть рядом с ним, наслаждаться его прикосновениями вот так.

Как только мы заходим в мою комнату, и он закрывает за нами дверь, я поражаюсь интимности происходящего, ведь это первый раз, когда Макс в моей комнате. Он подводит меня к кровати, мягко уговаривая присесть на краешек, и включает свет, глядя мне в лицо.

— Он дал тебе пощечину? — Гнев в его голосе ощутим, и я медленно киваю, борясь с желанием расплакаться теперь, когда я в безопасном месте, с кем-то, таким родным. — Гребаный ублюдок…

Я не уверена, что когда-либо слышала, чтобы Макс ругался так много раз подряд.

— Я в порядке, — выдавливаю я, пытаясь сдержать слезы. — Он ударил меня не так сильно…

Слезы начинают литься, несмотря на все мои усилия, и Макс опускается передо мной на колени, осторожно протягивая руку, чтобы вытереть их.

— Шшш, — мягко говорит он, его ладонь касается невредимой части моего лица. — Теперь ты в безопасности, Саша. Кто бы ни пытался причинить тебе боль, мы найдем их. Я никому не позволю тебя обидеть, я обещаю. Больше никогда.

Я киваю, прикусывая губу, борясь с новой волной слез. Макс через мгновение встает и идет в ванную, возвращаясь с аптечкой первой помощи. Он снова опускается передо мной на колени и осторожно промокает порезы на моем лице, тщательно очищая их, колеблясь, когда я издаю резкое шипение от боли от укола перекиси.

— Я почти закончил, — мягко говорит он, вытирая остатки. — Все не так плохо, как выглядело, шрамов не должно быть. Они неглубокие. Будет просто синяк и немного больно.

— Вот почему я никуда не хожу, — говорю я между всхлипываниями, пытаясь пошутить, но Макс явно воспринимает это иначе, поскольку смотрит на меня, нахмурившись.

— Я хочу, чтобы ты чувствовала себя в безопасности, Саша. — Его руки нежно ложатся на мои ноги, одна из них касается обнаженной кожи через разрез платья. Меня снова охватывает покалывание, в животе разливается жар, и я хочу его так сильно, что это причиняет боль.

— С тобой я чувствую себя в безопасности, — шепчу я. — С тобой так всегда.