Твое смеющееся сердце - Бартоломью Нэнси (читать книги онлайн TXT, FB2) 📗
Джолин опешила. Она побледнела: упасть с пьедестала, на который ее воздвиг Вернелл, оказалось довольно болезненно. Медовый месяц окончился.
Вернелл повернулся к нам с Шейлой:
— Девочка, с тобой все в порядке?
— Да, папа, все хорошо.
Но я чувствовала, что это не так, Шейла вся дрожала, а пальцы у нее были как ледышки.
— Тогда поцелуй мамочку и возвращайся в кровать. Уже поздно.
Шейла высвободилась из моих рук, поцеловала в щеку, повернулась, чтобы уйти, но потом вернулась, снова обняла меня за шею и стояла так, пока я сама ее не отстранила.
— Иди спать, дорогая, — спокойно сказала я, пытаясь перехватить ее взгляд, но безуспешно. — Встретимся с тобой завтра.
— Не знаю, мама, — пробормотала Шейла, — мне нужно на работу.
Снова вмешался Вернелл:
— Да что с тобой, Шейла? Это ведь твоя мама, она важнее работы. — Он посмотрел на меня: — Не волнуйся, завтра я сам отвезу ее в школу, а ты можешь ее забрать, если тебе так удобно.
Шейла хотела возразить, но промолчала под строгим взглядом отца. Она стала подниматься по лестнице и, даже не остановившись возле Джолин, повернула в сторону своей комнаты.
— Спасибо, Вернелл. — Шестнадцать лет я ждала такой поддержки от мужа!
Он пожал плечами и почесал живот, по-видимому, забыв, что это не совсем удобно в присутствии бывшей жены, тем более когда новая жена стоит тут же с видом ангела мщения.
— Не понимаю, что происходит, — сказал он со вздохом. — Из-за гибели Джимми эта неделя была просто кошмарной.
Он выглядел очень удрученным, и я тронула его за плечо.
— Мне очень жаль, Вернелл, — прошептала я. Джолин это не понравилось.
— Вернелл!
Не глядя на жену, Вернелл пошел провожать меня до двери.
— Не волнуйся, я присмотрю за Шейлой. Она ведь и моя дочь.
— Знаю, Вернелл.
Он открыл передо мной дверь и подождал, пока я дойду до машины.
— Мэгги, береги себя.
Я оглянулась на дом. В открытую дверь было видно, что Джолин спускается по лестнице с воинственным видом. Похоже, из нас двоих не мне, а Вернеллу стоит поберечься.
Я завела мотор и дала задний ход. Почтовый ящик, который я расплющила, когда подъезжала на трейлере, все еще лежал на земле. Вернелл вошел в дом и закрыл за собой дверь, мне было даже немного жаль его, бедняга остался наедине с разгневанной мисс Тарелкой. Под покровом темноты я выехала на противоположную сторону улицы и поставила «фольксваген» под деревом с низко свисающими ветвями. На нижнем этаже свет погас, вскоре во всем доме осталось только одно освещенное окно — на втором этаже, в спальне Шейлы. Я чувствовала, что моя дочь не спит, волнуется.
— Не тревожься, девочка, — прошептала я в темноту, — мама здесь, рядом.
Не знаю, сколько времени я просидела в машине под деревом, глядя на дом. У меня в ушах все еще звучали то голос Мориса Шевалье, то возмущенный возглас Джолин: «Что же ты за мать после этого?»
Может, предупреждение было действительно адресовано мне, а звонивший знает о том, что Джимми застрелили в моем доме, что я певица и что у меня есть дочь? Может, Джолин права и порой человек начинает получать анонимные звонки с угрозами после того, как о нем напишут в газете или расскажут по телевизору? Но ведь был еще звонок в «Кудряшку Кью». Я задумалась: а что, если я и правда плохая мать? Какое я имею право гоняться за своей мечтой, бросив родную дочь?
Наконец свет погас и в комнате Шейлы. Часы показывали начало третьего. Посидев еще несколько минут, я завела мотор и поехала к Джеку. Возвращаться в клуб не имело смысла: в это время музыканты уже собирались расходиться по домам.
В полной растерянности я медленно ехала по городу, погруженная в свои мысли. Двигаясь как во сне и почти не сознавая, где я и что делаю, я затормозила перед домом Джека, вышла из машины и побрела к подъемной двери. Из задумчивости меня вывели звуки губной гармошки, плывущие над ночной улицей. Джек ждал меня, сидя на бетонной погрузочной площадке. В одной руке у него была бутылка пива, в другой — гармошка.
— Как же ты меня напугала!
Должна сказать, на вид Джек вовсе не казался испуганным, он выглядел как всегда — спокойным, дружелюбным.
— Я уже Бог знает сколько тут торчу, дожидаясь тебя.
Только сев рядом с Джеком, я заметила, что у него слегка трясутся руки.
— Прости, Джек, — сказала я.
Он повернулся ко мне, в его взгляде сквозило искреннее беспокойство и еще что-то, чему я не смогла дать определение.
— Мне нужно было срочно увидеться с Шейлой, а на объяснения не оставалось времени.
— С ней все в порядке? — спросил Джек.
— Надеюсь, что сейчас — да.
Джек вздохнул и сделал глоток из бутылки.
— Эта куколка, новая жена Вернелла, считает, что тип, который позвонил мне по телефону, хотел сказать, какая я плохая мать.
— Чушь собачья! — в сердцах воскликнул Джек. Он обнял меня за плечи и привлек к себе. На улице было холодно, и близость теплого тела Джека приятно согревала.
— Просто не знаю, что и думать, одно могу сказать: этот звонок напугал меня до полусмерти.
— Меня тоже, — признался Джек. — Пора тебе как следует заботиться о самой себе. Будь осторожнее, для начала почини замок в своем доме и обратись за помощью к полиции. По-моему, Мэгги, дело принимает серьезный оборот. Я пытался объяснить твои отлучки Спарксу, но, должен тебе сказать, он малость психанул.
Ну вот, этого мне только не хватало для полного счастья!
— Я ему завтра позвоню.
— Не торопись. — Джек вздохнул. — Пусть он немножко поостынет, лучше приди завтра вовремя и поговори с ним лично.
Я вдруг не на шутку встревожилась:
— Джек, что он говорил?
— Сказал, что ему надоели твои неожиданные исчезновения. Еще сказал, что ему нужно думать об ансамбле, и если на тебя нельзя будет положиться, то придется тебя уволить.
— Здорово! Просто отлично! — пробурчала я. Джек попытался меня ободрить:
— Постарайся не принимать его слова слишком близко к сердцу. Он только лает, но не кусает.
Джек еще раз обнял меня и встал.
— Пойдем в дом, становится холодно.
Только в доме при свете лампы я заметила еще кое-что: у Джека покраснели глаза, а веки припухли. Он плакал, хотя теперь пытался скрыть это за натянутой улыбкой. За всю свою жизнь я всего несколько раз видела, как мужчина плачет, в этом было нечто странное, немного пугающее. Впрочем, Джек вообще человек со странностями, хотя бы потому, что он мужчина, который не стыдится своих чувств.
Я не выдержала, подошла и несмело прикоснулась к нему.
— Джек, что случилось? Ты плакал?
Он повернулся и слабо улыбнулся, но губы его дрожали.
— Все нормально, я в порядке.
— Это я тебя так напугала?
Он усмехнулся и покачал головой:
— Нет, не думай об этом. Ты тут ни при чем. Вот только… — его голос на мгновение дрогнул, — прошу тебя, постарайся, чтобы с тобой ничего не случилось, обещаешь? Сейчас мне будет просто не по силам потерять еще кого-то.
— Эвелин? — догадалась я.
— Да, но давай не будем сейчас об этом говорить, хорошо, Мэгги? — Он бережно взял меня за руку, словно я была гораздо моложе его, а не наоборот. — Давай просто поднимемся наверх и ляжем спать. — Он сделал акцент на слове «спать», будто хотел дать понять, что он тоже почувствовал нечто особенное, что возникло между нами недавно.
Джек взял меня за руку, я не противилась. Мы вместе поднялись на второй этаж в спальню. Когда я легла под одеяло, меня больше не смущала его нагота. Джек лежал ко мне спиной, я повернулась к нему, протянула руку и положила ему на плечо. Позже, думая, что я сплю, он тихо всхлипнул, и я почувствовала, что он дрожит.
Я лежала и раздумывала над своей жизнью, все еще держа руку на его плече. Никогда в жизни я не видела, чтобы мужчина так страдал — будь то из-за женщины или из-за чего-то еще. Даже когда от моего брата Ларри ушла жена, он и то так не переживал, во всяком случае, не плакал. Помню, я нашла его за старым сараем, он колол дрова. Дело было в январе, он был голый по пояс, но работал так яростно, что, несмотря на тридцатиградусный мороз, вспотел и от него шел пар. Но чтобы он плакал — такого я никогда не видела.
