Осень и Ветер (СИ) - Субботина Айя (книги хорошего качества .txt) 📗
Делаю вид, что собираю вилки и ложки, а на самом деле наклоняюсь, чтобы прижаться губами к «яблочку» ее щеки. Мне плевать, насколько целомудренно или развратно все, что мы делаем в реальности и в наших мыслях, но каждое прикосновение к ней — это путешествие к краю Вселенной. Всегда по-разному, всегда остро, опасно и желанно.
— Послал, — говорю ей на ухо, всем телом впитывая дрожь Осени, когда мои губы касаются кожи.
Она осторожно улыбается, довольная.
Мы возвращаемся в столицу в ночь понедельника, и я жадно глотаю запахи проливного дождя и терпкий аромат желтых листьев. Я рад этой осени, словно старой приятельнице, но, конечно, в большей степени тому, что теперь мы с Осенью не привязаны к людям, которые хотели нас привязать. По чуть-чуть за раз — так мы договорились.
Я прощаюсь с Мариной: строго спрашиваю, будет ли она делать все задания, которые я ей оставил и прочтет ли все сказки, которые заложил закладками в ее книге. Приходиться присесть на корточки, чтобы она могла меня обнять.
— Я положила тебе в карман мамину визитку, — шепотом говорит эта маленькая лиса, и я просто разрываюсь от хохота. Марина смотрит с укоризной, так что приходится взять себя в руки, хоть это и сложно. То, как маленькая хитрюга недовольно поджимает губы, достойно «Оскара». — Позвони ей.
— Что у вас за сговор? — спрашивает Осень, когда я поднимаюсь, на прощанье потихоньку дернув малышку за косичку.
— Это Большой Секрет, — говорю с видом заговорщика. У меня уже есть ее номер, но Марине об этом знать совсем не обязательно. Достаю из кармана ключи от квартиры и сложенный вдвое листок. Вкладываю Осени в ладонь. — График моих дежурств на ближайшие две недели. Не звони — открывай своим ключом.
Ее взгляд становится таким теплым, что я на всякий случай делаю шаг назад, боясь не сдержаться и наброситься на нее с поцелуями. Вот-вот должен появиться Ян, и мы с Евой молча соглашаемся, что нельзя устраивать сцену при ребенке. Мы выдержали четыре дня, потерпим еще один.
— Надеюсь, у тебя есть дубликат, — произносит Осень, немного смущенная.
Ей двадцать семь, и она не разучилась краснеть. Ева-лабиринт, в котором я окончательно заблудился.
Я еду из аэропорта прямо домой. Не задерживаюсь ни на секунду, потому что знаю — Яну уже подогнали машину и он, конечно же, подвезет Еву домой. И меня злит даже тот факт, что они будут просто сидеть в водной машине.
Несмотря на расхожее мнение о том, что все горцы ревнуют своих женщин буквально к каждому столбу, лично я за собой подобное замечал редко. Единственная, кого в самом деле ревновал, была Лейла. Но и тогда это не было так болезненно, как сейчас. Знаю, что Осень — женщина высшего сорта, со своими принципами, которые никакой настойчивостью не сломать и не прогнуть даже Яну с его богатым опытом в покорении женских сердец. У меня нет ни единого повода ей не доверять, но я все равно злюсь. Конечно, не до состояния выхватывания кинжала (что за дичь?), но эта злость разъедает мое терпение, словно коррозия. К счастью, какой-то предприимчивый таксист уже рядом, и я ныряю в машину. Откидываюсь на спинку, прикрываю глаза, вспоминая, что через три часа мне на работу, а я так толком и не поспал в самолете.
Достаю телефон, когда он вибрирует новым сообщением от Осени. «У тебя на ключах брелок с кленовым листочком», — пишет она, как будто это не безделушка из супермаркета, а сокровище Агры. Улыбаюсь, вспоминая, откуда он у меня, и быстро пишу в ответ: «Купил его на следующий день, после знакомства с девушкой по имени Осень». Это, кстати, была моя самая необдуманная покупка за кучу лет. Обычно я даже по сторонам не смотрю, просто закидываю в корзинку то, что нужно — и прямиком к кассе. А тут буквально раз отступился от правила — и пожалуйста.
«Ты выбросила тот медальон?» — пишу я, хоть честно не собирался развивать эту тему. Мне будет обидно, если она его выбросила, но я это переживу, а заодно буду использовать как напоминание о том, что Осень может быть очень импульсивной.
«Нет, лежит в книге, которую ты подарил. Он слишком красивый, и сорока во мне отказалась совершать такой акт вандализма».
Я улыбаюсь. Эта женщина вообще не умеет писать нормальные сообщения. Набрала десяток слов, но их хочется перечитывать снова и снова, будто какое-то хокку.
«Надень его и не снимай», — пишу в ответ, прекрасно отдавая себе отчет, что моя фраза донельзя категорична.
Мы еще не трогали ни одну из щекотливых тем, которые, если наши отношения разовьются во что-то большее, могут стать камнем преткновения. И конечно, Осень не обязана носить на себе символ мусульманской веры, но мне хочется, чтобы Аллах за ней присматривал. Хотя бы одним глазом.
Глава двадцать четвертая: Осень
Два часа ночи, среда.
Я едва стою на ногах, потому что после приезда дела с клубом похоронили под собой все мое свободное время. Цифры, договора, расчеты, приготовления к субботнему празднику для моей Мышки, которое вдруг повисло под большим знаком вопроса, потому что повар, которого я зарезервировала для готовки детского меню еще две недели назад, неожиданно выпал из обоймы, загремев в больницу с аппендицитом. Казалось бы, чего проще — открыть интернет, найти любое пристойное детское кафе и «одолжить» их повара на один вечер, но не в моем случае. Дело в том, что на Маришкин День рождения приглашены дети таких людей, что, если у одного из них случиться хоть намек на расстройство желудка — мне это выльется в огромные болезненные неприятности. Поэтому, прежде, чем кидаться грудью на амбразуру и доказывать, что причина не в угощениях, я должна быть на двести процентов уверена в профессионализме человека, который будет их готовить. И еще свежести продуктов, но с этим проблем быть не должно: я работаю с людьми, которые снабжают элитные столичные рестораны, и знают, что им будет, если к качеству их продуктов возникнут вопросы.
— У нас уже такая база, что можно открывать ресторан, — говорит Карина, когда я подписываю последнюю ведомость.
Кстати, такая мысль посещала и мою голову, причем задолго до того, как ее озвучила моя бухгалтер. Возможно, не целый ресторан, но уютный бар, где будут подавать экзотические сладости и готовить кофе высшего класса. Я даже «вижу его изнутри»: кресла-мешки вместо обычных стульев, приземистые столики, приглушенный свет, но огромные окна-витрины с глубокими подоконниками, где сможет разместиться влюбленная парочка. Я собрала достаточную сумму, чтобы вложить ее в это предприятие и, может быть, когда моя жизнь чуть-чуть наладится и успокоится…
Я открываю почту и среди входящих вижу письмо от Даниэлы. Она просто моя палочка-выручалочка: прислала не только все контакты повара, но и места, где он работал, и пару номеров телефонов людей, которые могут за него поручиться. Пишу ей в ответ, что с меня бутылка ее любимого шампанского и, довольная, поднимаюсь из-за стола. Мышцы затекли, и в голове немного туманно, но в целом теперь можно смело сказать, что кучу незавершенных дел я, наконец, разгребла.
На часах начало третьего. И не просто половина третьего, а середина ночи среды, а это значит, что пошли третьи сутки, как я не видела Наиля. Мы переписываемся постоянно, и вчера даже немного поболтали по телефону, но сегодня он весь день провел в больнице и там снова было не все гладко — я чувствую это по обрывкам фраз, которые он начинает присылать после долго молчания. Поэтому даже не начинаю спрашивать, что стряслось. Мой жутко упрямый Ветер не любит говорить о таких вещах под давлением. Захочет — расскажет сам, ведь мы оба знаем, что в этом мире нет тем, на которые мы не смогли бы поговорить. Просто некоторые не к месту и не ко времени.
Я знаю, что Ветер вернулся домой после десяти и обещал завалиться спать. Но так хочу его увидеть, что попытки уговорить вести себя, как взрослая женщина, выглядят жалко. Днем у меня новая порция неотложных дел. И, в конце концов, он же зачем-то дал мне ключи от своей квартиры.
