Обещание страсти - Стил Даниэла (читать книги полностью TXT) 📗
— Сейчас твой черед выбирать, мой был под душем.
— Мой тоже.
Он взглянул на часы, улыбка стерлась.
— Может, тебе лучше остаться здесь и сразу вернуться в город? Было бы глупо с твоей стороны давать лишний повод для шума.
Он разделял озабоченность Кизии. Ей ни к чему газетная трескотня, которой не избежать, если кто-нибудь увидит их вместе. Он — не Уитни Хэйворт III. Он — Лукас Джонс, по-своему интересующий прессу, но этот интерес не пошел бы на пользу Кизии. Что будет, если полицейские из голубой машины подойдут к нему? Ведь это может разрушить все, может просто-напросто отпугнуть Кизию от него.
Лукас наклонился, она протянула руки и поцеловала его.
— Лукас, мне будет плохо без тебя.
— Мне тоже. — Они слились в поцелуе, она гладила его волосы. От него пахло зубной пастой и кубинскими сигарами — чудное сочетание. Чистое и сильное, как сам Люк. Честное и живительное.
— Хорошо. Мне будет нелегко пережить твой уход… — На глазах появились слезы, и он решился.
— Оставайся. Я позвоню тебе вечером. — И тут же исчез. Хлопнула дверь, она увидела его удаляющуюся спину. Лукас не оглянулся. Кизия плакала.
Возвращение в город было печальным. Ей хотелось побыть наедине с еще сохранившимся в машине запахом сигар. И с мыслями о минувшем. Неожиданно что-то вернуло ее в настоящее. Почему она не проводила его? Чего испугалась? Устыдилась? Почему бы ей не послать всех к черту?
Быстро опустила стекло. Водитель удивленно взглянул в зеркало.
— Мне надо обратно.
— Что вы сказали, мисс?
— Возвращайтесь в аэропорт. Джентльмен кое-что забыл. — Она вытащила из сумочки конверт и показала его водителю. Повод, конечно, не очень убедительный. Парень подумает, что она чудачка, но ей наплевать. Кизия хотела вернуться в аэропорт до отлета самолета. Пора проявить мужество. Обратного пути нет, и Люк должен знать об этом.
— На следующем повороте мы развернемся, и я сделаю все возможное, чтобы успеть.
Она сидела в напряженном ожидании, думая об одном: лишь бы не опоздать. Претензий к водителю быть не могло: он вел машину мастерски, та словно летела по воздуху. Они вернулись в аэропорт через двадцать минут после того, как покинули его. Кизия на ходу выскочила из машины. Бросилась в зал ожидания, бесцеремонно расталкивая служащих, старых женщин с собачками, молодых девушек в париках, взволнованных провожающих… Задыхаясь от бега, искала выход на чикагскую авиалинию.
Выход 14Е. А, черт… В дальнем конце вокзала, последняя дверь. Она бежала не помня себя, волосы ее распустились и развевались по плечам… Отличный материальчик для газеты! Кизия смеялась над собой, обгоняя людей и чуть не сбивая их с ног. Любители сенсаций могли бы поразвлечься: наследница Кизия Сен-Мартин, ничего не видя перед собой, мчится изо всех сил через все здание аэропорта, чтобы поцеловать бывшего заключенного Лукаса Джонса.
Преодолев последние ярды, она радостно засмеялась. Широкие плечи и спина Люка закрывали проем дверей, ведущих на посадку. Она все-таки успела!
— Люк!
Он медленно обернулся, держа в руках билет и, пилимо, задаваясь вопросом, кто же в Нью-Йорке мог окликнуть его. И тут увидел Кизию… Увидел ее волосы, освобожденные от заколок и ниспадающие на ярко-красную пелерину, сияющее лицо… Он широко, облегченно улыбнулся, осторожно вышел из очереди нетерпеливых пассажиров и поспешил к ней.
— Леди, вы сошли с ума. Я думал, вы уже подъезжаете к дому. Знаешь, я стоял и думал о тебе, малыш.
— Я была… на полпути… к городу… — Ей не хватало воздуха, но она вся пылала счастьем. — Но… я… должна была… вернуться.
— Ради Бога, не получи сердечный удар. С тобой все в порядке?
Она энергично кивнула и бросилась к нему в объятия.
— Все прекрасно.
Он крепко поцеловал ее, отнимая последнее дыхание, сжал в объятиях, рискуя поломать кости.
— Благодарю за возвращение, леди. — Он знал, чего ей это стоило. Приятная теплота разливалась по всему телу. Люк знал теперь все о ней и представлял, что могут написать в газетах об их поцелуе средь бела дня, на виду у всей почтенной публики. Кизия Сен-Мартин все-таки вернулась. Открыто вошла в другой мир. Она реальна и принадлежит ему. Благородная Кизия Сен-Мартин…
— Ты чертовски рискуешь.
— Я должна. Для себя. И потом, я полюбила тебя…
— Я знал об этом, даже если бы ты не вернулась… Но я страшно рад, что ты здесь. — Его голос стал строже. — А сейчас мне желательно успеть все же в самолет. В три часа я должен быть в Чикаго на встрече. — Он нежно отстранил ее.
— Люк…
Он остановился и долго смотрел на Кизию. Ей хотелось, чтобы он вернулся, но она не смела просить об этом. Знала, что он все равно не останется…
— Береги себя!
— Ты тоже. Встретимся на следующей неделе. — Она кивнула, и он пошел к выходу на поле. В последний раз махнул ей на прощание и исчез.
Впервые в жизни Кизия стояла в аэропорту и наблюдала за взлетающим самолетом. Удивительно, как серебряная птица поднимается в небо. Красиво. Кизия чувствовала себя обновленной. Впервые взяла судьбу в собственные руки и публично пошла на риск. Больше не будет прятаться в Сохо или исчезать где-нибудь вблизи Антиб. Больше никаких тайн. Она женщина. Любит мужчину. Единственное препятствие в том, что она новичок в этой игре с собственной жизнью, еще не знает, сколь высоки ставки. Кизия не обратила внимания на человека в штатском, стоящего возле выхода. Лишь взглянула на него и пошла прочь, не ведая о той опасности, какую этот человек представляет для них обоих.
Кизия Сен-Мартин напоминала ребенка, слепо бредущего в джунглях.
Глава 14
— Ну, наконец-то! Где ты была? — Голос Уита звучал раздраженно, что случалось редко.
— Здесь, Уит. А что происходит?
— Кизия, я звоню тебе уже несколько дней.
— У меня была мигрень, и я отключила телефон.
— О, дорогая, извини! Почему ты мне не позвонила?
— Потому что ни с кем не могла говорить.
Кроме Лукаса. После его отъезда она два дня провела в полном одиночестве. Ей было необходимо переварить происшедшее. Ежедневно он звонил ей по два раза, говорил грубоватым, смеющимся, любящим голосом. Во время разговора Кизия почти ощущала прикосновение его рук.
— А как чувствуешь себя сейчас, дорогая?
— Прекрасно, — произнесла она восторженно. Ее голос приобрел это неведомое ранее качество. Даже в разговоре с Уитом.
— Да, это заметно. И, думаю, ты не забыла о сегодняшнем вечере? — Его голос снова зазвучал чопорно и раздраженно.
— А что сегодня вечером?
— О, Кизия, ради Бога! Черт возьми! Долг зовет.
— Ну извини, не могу вспомнить. Это все из-за мигрени. Напомни, что ожидается вечером?
— Сегодня начинаются обеды в честь помолвки Серджант.
— Боже. И какой сегодня обед по счету? — Она надеялась, что пропустила хоть одно из этих пустых сборищ.
— Сегодня первый. Обед в их честь дает тетушка Касси. Черный галстук обязателен. Ты наконец вспомнила, любимая?
Да, но лучше бы не вспоминать. Уит говорил с ней, словно она уже опаздывала.
— Да, Уит, я вспомнила. Но не знаю, смогу ли приехать.
— Ты сказала, что чувствуешь себя прекрасно.
— Разумеется, дорогой. Но я не вылезала из постели три дня. Обед может оказаться довольно утомительным. — Но долг зовет, и она об этом помнила. Придется идти, хотя бы ради газетной колонки. У нее много свободного времени. А за последние дни она практически ничего не писала. Пора возвращаться к работе и действительности. А как? Как после Люка? Идея казалась абсурдной. К какой действительности? Чьей? Уита? Это же миф. Реальность — это Люк.
— Хорошо. Если ты не можешь, объясни это миссис Мэтью, — сказал Уит раздраженно. — Обед расписан на пятьдесят персон, и ей захочется узнать, намерена ли ты сорвать ее планы.
— Надо ей сообщить.
— Я тоже так считаю. Вот дурак.
— Хорошо, милый, я это сделаю, — сказала Кизия, с трудом подавляя смех.
