Измена в прошлом (СИ) - Макова Марта (читать книгу онлайн бесплатно полностью без регистрации .TXT, .FB2) 📗
Толпа, приглушённо и печально гудя, потихоньку рассосалась. Рыбаки, собрав свои удочки и сумки с уловом, ушли по набережной вверх по течению, и на проклятом месте я осталась одна.
Наверное, чтобы сохранить мою психику, мозг отказывался рисовать картинку мёртвого тела мужа лежащего под толщей воды. Я, обхватив себя руками за плечи, в полном отупении, таращилась на водную гладь, с проплывающими по ней мусором и ветками. Поверить в произошедшее не получалось.
Меня словно выключило. Только ветер вдруг стал холодным и заставлял мелко трястись и стучать зубами.
Я не понимала, зачем я здесь стою и уйти тоже не могла. Чего-то ждала. Чуда. Или того, что сейчас, со смехом, со всех сторон начнут выходить люди и кричать: "Улыбнитесь! Вас снимает скрытая камера!". Интернет иногда показывал такие ролики с очень жестокими розыгрышами.
Но вокруг было тихо. Даже оставшиеся после всего произошедшего рыбаки, предпочли отойти от меня на приличное расстояние и только сочувственно косились в мою сторону.
– Ну что ты, девонька? Хочешь выпить немного? – всё тот же мужичок в кепочке неслышно подошёл сзади. – У меня самогончик есть. Выпей, тебе легче станет.
Я отрицательно покачала головой и снова повернулась к реке. Что я там хотела увидеть?
– Зря, а я выпью! Такое дело. Не каждый день у тебя на глазах живой человек тонет.
Мне дико хотелось развернуться и наорать на мужичка, послать его к чёрту, прогнать, затопать, в истерике, ногами.
– А вот и милиция. – кепочка суетливо звякнул стеклом в своей сумке и поторопился уйти. – Ты держись, девонька. У меня вот тоже жена... эх!
Мужичок тяжко вздохнул и засеменил подальше от подъехавшей милицейской машины, так и не рассказав, что случилось с его женой.
Из жёлтого с синей полосой УАЗика вышли два милиционера и, направляемые, машущими на меня, рыбаками, уверенно зашагали в мою сторону.
– Вы свидетель? – немолодой, грузный страж порядка снял форменную фуражку с засаленной по кругу полосой и вытер мятым платком пот со лба. – Рассказывайте.
Он мне страшно не понравился, разозлил, вызвал раздражение и неприязнь своим равнодушием и пренебрежением. Речь шла о моём муже, а не об украденном в толпе кошельке. Я поджала губы, сдерживая желание нагрубить.
– Представьтесь!
– Чё? – изумлённо колыхнулся под мятой, замусоленной рубашкой мент.
– Представьтесь как положено. С кем я разговариваю? – во мне проснулась взрослая я.
Второй милиционер – молодой, худенький, вытянулся в струнку и звонко отрапортовал:
– Младший сержант Ковалёв.
Толстяк нахлабучил засаленную фуражку на лоб и быстрым, чисто формальным жестом отдал честь:
– Сержант Иващенко. Что тут у вас произошло?
На этом мой запал кончился. Я снова задрожала и затравленно оглянулась на реку.
– У меня муж пропал.
– Утонул. – деловито поправил меня Иващенко.
– Он не мог утонуть. – согласиться с формулировкой милиционера, это как признать Пашину гибель. Я в неё не верила. – Паша – прекрасный пловец, спортсмен, будущий чемпион страны.
– Вот такие и тонут, как правило. Слишком самонадеянны. Думают, что им море по колено. – грузный Иващенко снова снял фуражку и вытер лоб платком. – А река, между прочим, вам не бассейн. Тут течение. И вообще... зачем он в воду полез?
– Паша мальчика спасал... – я уже едва сдерживала слёзы.
– И где мальчик? – заглянул мне через плечо в воду Иващенко.
Так и хотелось спросить его: " Сержант Иващенко, ты дурак? ", но я сцепила зубы. Пускай сам додумывает.
Не дождавшись ответа, милиционер грузно развернулся и пошёл к УАЗику, бросив через плечо:
– В машину пошли, протокол заполнять.
Худенький сержантик взял под козырёк и приглашающе махнул мне рукой в сторону жёлтого с синей полосой автомобиля:
– Пройдёмте в машину для составления протокола о происшествии.
Бумажная волокита выпила из меня последние силы. К концу я уже ничего не соображала, механически диктовала наши с Пашей данные и мечтала поскорее остаться один на один со своими переживаниями. Уйти с места я не могла. Казалось, что оставляю Пашку здесь одного. Понимала, что это бред и моё стояние на берегу ничего не решает, никак не поможет, но сердце рвалось к мужу. Где он сейчас? Жив ли? Всё говорило за то, что погиб. Но смириться с этой мыслью было невозможно.
На мои слова, что побуду ещё на набережной, милиционеры переглянулись между собой, и Иващенко скомандовал водителю ехать на наш с Пашей адрес. Я ничего не смогла сделать, только смотрела в окошко машины, как удалялась чугунная ограда и глазели на нас рыбаки.
Ещё за дверью услышала, как в прихожей разрывался от звонков телефон. Трясущимися руками открыла замок и, ворвавшись в квартиру, схватила телефонную трубку.
– Юля...
Родной голос на другом конце провода отнял последние силы и я опустилась на пол, глотая слёзы.
– Мам... Мама... – задыхалась я в плаче.
– Юля, мы с бабушкой ждём вас. Обещали приехать после обеда, а сами дома сидите. – с упрёком возмущалась мама. – Бабушка пирогов напекла, мы тут стол накрыли.
Я громко всхлипнула.
– Юля, дочка, ты плачешь? – мамины интонации моментально изменились на испуганные и встревоженные. – Что случилось? У тебя всё хорошо? Ты не заболела?
– Паша... – страшное слово не желало произноситься, квадратным кубиком кувыркалась в горле, царапая углами. Буквы, как грани вертелись, смещались, перемешивались и никак не выстраивались в нужном порядке. Я только громко всхлипывала и глубоко дышала, пытаясь сдерживать рыдания.
– Господи, Юля, да что случилось? Что-то с Павлом?
– Он пропал, мам. Прыгнул в реку за мальчишкой, его спас, а сам... – сумбурно, икая на каждом слове, попыталась донести информацию.
– Утонул? – испуганно прошептала мама, и я разрыдалась.
– Мы сейчас приедем. – после небольшой паузы выдавила мама, переварив услышанное, и уже более решительно и успокаивающе добавила: – Юля, доченька, держись. Родная, не плачь, мы сейчас приедем с бабушкой.
Мама положила трубку, а мне вдруг стало легче. Я не одна.
И сразу захотелось действовать, что-то предпринять, двигаться. Я решительно вытерла слёзы и достала из тумбочки в прихожей телефонную книгу. Открыла её на странице "медицинские учреждения" и начала планомерно обзванивать все больницы города.
За окном уже совсем стемнело. Где-то на кухне возилась мама. В бессмысленных попытках накормить меня, звенела посудой и разогревала остывшие пироги, которые они привезли с бабушкой. Я, поджав ноги и обняв подушку, сидела на диване и тоскливо смотрела в тёмное окно.
Телефонные звонки в больницы и милицию не дали никаких результатов. Никто ничего не знал. Пациент, по описанию похожим на Пашу, не поступал. В милиции раздражённо посоветовали просто ждать.
А бездействовать и тупо ждать было невыносимо.
– Юля, а что в милиции сказали? – сидевшая в кресле напротив меня и скорбно поджавшая губы бабушка, словно очнулась от тяжёлых дум.
– Сказали, что позвонят, когда что-то станет известно.
– Не найдут. – удручённо покачала головой ба. – Такое течение сейчас. Бог его знает, где он через пять дней всплывёт.
– Почему?! Почему вы все так уверены, что Паша утонул? – чтобы в отчаянии не сорваться с бранью на родного человека, я вскочила и метнулась в ванную.
– Юля, – выглянула из кухни мама, – выпей хоть чаю. Я пирог разогрела. Покушай, силы тебе понадобятся.
– А-а-а! –не выдержали мои, напряжённые до предела нервы, и я рванула на себя дверь ванной, чтобы спрятаться за ней. В этот самый момент ожил дверной звонок в прихожей. Секунду мы, замерев, смотрели с мамой друг на друга. Звонок коротко звякнул второй раз, и я, чуть не сбив, стоящую на пути маму, держащую кружку с горячим чаем, метнулась к входной двери.
Вмиг ослабевшими руками только со второго раза смогла открыть замок и широко распахнула дверь.
В грязной брезентовой куртке, в старых башмаках со стоптанными задниками, взъерошенный и слегка покачивающийся, в дверях стоял Пашка.
