После развода. Новая семья предателя (СИ) - Арская Арина (книги хорошем качестве бесплатно без регистрации txt, fb2) 📗
А надо мной склонился не тот врач, который раздраженно требовал лучше тужится, а пожилая женщина с мягкой улыбкой. Она шепчет, что все хорошо, что я и моя дочки живы.
Тогда я не стала спрашивать, кто она — на это не было сил, а после новости, чтоя больше не смогу иметь детей, весь мир стал неважен. Реальность смазалась в мутные пятна на долгие месяцы.
— Что ты такое говоришь? — сиплю я, чувствуя, как пульсирует вена на запястье Ромы.
— Он был пьян, — тихо и ровно отвечает он. В глазах нет ни злости, ни паники, ни страха, ни сожаления. — И он выпивал, пока принимал твои роды. Я узнал потом, когда Алинке уже было полгода.
Он замолкает, решив, что сказал достаточно, а я стою холодная и молчаливая, как статуя.
— Ты не шутишь? — сиплю я и мои внутренности скручивает фантомной болью.
— Твои роды принимал пьяный врач, Лера, — сухо отвечает Роман. — Я бы не назвал это ласково ошибкой.
Опять долгая пауза. Мне кажется, я зависла в черной бездне. Не только жизнь с мужем была иллюзией, но и роды оказались ложью, в которой я не стала копаться — было слишком страшно касаться этого даже в воспоминаниях.
Пьяный врач?
Из моей груди поднимается отчаянный клекот. Пьяный мудак чуть не убил меня и мою дочь. Холодно, и желудок схватывает болезненный спазм.
Я решила поверить в бред “возникли осложнения” без лишних подробностей, а реальность оказалась уродливой и мерзкой.
Я попала в руки к пьяному подонку.
— И при последней нашей встрече он опять был пьян, — Роман не отводит от меня взгляда, — и у меня крышу сорвало, Лера, когда он икнул мне в лицо, — подается в мою сторону и шепотом повторяет, вглядываясь в мои глаза, — икнул. С отрыжкой. И даже не вспомнил меня.
Я разжимаю пальцы на его запястье, поднимаю руку, касаюсь его горячей щеки и чувствую его дрожь.
— Мне не было его жаль, когда я пришел в себя, — хрипит он, — и я не сожалею. Кстати, к тому времени его уже поперли из роддома. Тихо так, а новый скандал с мертвым младенцем спустя три месяца с твоих родов замяли.
Я выдыхаю через нос, и дрожь Романа перекидывается на меня.
— А с главным врачом… видимо, сработала та самая карма, Лера, о которой так любят говорить, — усмехается он. — у нее тормоза отказали…
— Рома…
— Это был не я, — говорит Роман, — либо карма, либо отец, который тогда потерял сына. Я не знаю.
Глава 56. Идем со мной...
Роман был тогда один с двумя девочками и с правдой, которая сейчас меня рубанула по голове топором.
И его тоже ударило.
Сильно, а я не знала и не хотела знать. Я лежала на кровати и смотрела в потолок, не мигая.
С другим мужчиной я бы потеряла дочерей и, возможно, не стояла бы сейчас живая со слабым сердцебиением.
Роман тогда выдержал удар, но душа у него треснула, и сейчас сочится из этой трещины черная слизь, которая может всего его заполнить.
Он еще держится, но он прав. Он на грани.
Я выдыхаю и обнимаю Романа, медленно и осторожно нырнув руками под его руки и мягко прижимаюсь к нему, прикрыв глаза.
Я обнимаю того Романа, который кормил Алину из бутылочки и убирал игрушки Вари. Того Романа, который мыл мне волосы и постригал ногти.
Того, кто упрямо боролся за меня и за дочерей, когда обычный мужчина умыл бы руки и ушел, потому что было тяжело, страшно и больно.
По щеке скатывается горячая слеза.
Я обнимаю Романа крепче и зажмуриваюсь.
Теперь я обнимаю Романа-чудовище, которое не позволило ему тогда сбежать и испугаться злобного оскала реальной жизни, в которой врачи пьют и губят жизни.
Роман выдыхает, и из него вырывается отчаянный хриплый присвист.
— Лера…
Он в ответ меня обнимает и зарывается носом в волосы, чтобы сделать глубокий вдох и новый выдох.
Мне кажется, что в этот момент наши души прорастают друг в друга еще глубже тонкой и прочной паутиной, которую можно порвать, но она вновь срастется, чуть изменив узор.
— Прости меня.
Шепот Романа обжигает меня отчаянной тоской и отчаянием, которое знакомо лишь тем людям, которые стоят на краю и понимают, что назад не вернуться и ничего не исправить.
— Всего этого не должно было произойти с нами.
Не должно было, но произошло.
Хорошенько так шарахнуло и раскидало в стороны, но любить мы не перестали.
Перестанем ли?
Излечимся?
Или еще хуже покалечим свои души в надрывных попытках отказаться друг от друга, забыть, перебить воспоминания новыми эмоциями и людьми?
Роман раскрывает объятия и отступает:
— Я пойду, Лер. Поздно Ложись спать.
Но наши взгляды вновь встречаются, и он медлит.
Я хочу, чтобы этой ночью он остался со мной.
Хочу до криков и расцарапанных до крови рук.
По глазам Романа вижу, что и он хочет того же.
Но…
Но одной ночи нам будем мало. Она пролетит быстро, и вновь вернется реальность, которая на сегодня нам дала небольшую передышку в откровенном разговоре.
Нам нужна вся жизнь.
Мне нужна жизнь с Романом, но для жизни с ним я должна быть смелой и сильной, ведь теперь в его судьбе есть Ива.
И мне ее не отменить.
А принять ее…
Господи, да я боюсь на нее просто посмотреть.
Слезы ручьями по щекам.
— Идем со мной…
Делает ко мне шаг. Глаза его вспыхивают решительностью схватить и потащить меня с собой, но я пячусь.
Роман замирает.
— Не могу… — судорожно выдыхаю. — Не могу…
Мне не объяснить Роману, что сейчас в моей душе происходит. Ее будто перекрутили в фарш.
— Это… должно быть мое решение, Рома… не желание, а решение…
Роман молчит.
Он тоже понимает, что меня сейчас не заставишь быть рядом. Можно силой запереть в доме, но он ведь жаждет не просто присутствия, а любви, которую я должна теперь разделить на него, Алину, Варю и Иву.
Без этого мы обречены.
Он это знает.
— Тогда спокойной ночи, — тихо отвечает он.
Поджав губы и роняя слезы, я коротко киваю и отворачиваюсь. Чувствую его взгляд на себе и кусаю губы до боли, когда щелкает замок.
Секунды мне кажутся часами.
Роман выходит, бесшумно прикрыв за собой дверь, а я прижимаю ладони к лицу и беззвучно всхлипываю.
Любовь, говорят, все прощает, но в моем случае она лишь накручивает мои кишки на колючую палку.
Если бы я не любила Романа, то простила бы и отпустила.
Пожелала бы ему счастья.
Вздрагиваю, когда за моей спиной вновь щелкает дверная ручка и едва слышно скрипят двери.
Я в дикой надежде оглядываюсь.
— Это всего лишь я, — мне неловко улыбается Святой Валентин и тянется рукой к лому, что приставлен к комоду, — забыл тут… Вот…
Его пальцы застывают в нескольких сантиметрах от лома, и он хмурится. Затем лезет в карман куртки.
Кладет на комод какую-то белую визитку:
— Друг, короче, занялся… Ну, типа… Попросил просто раздать…
Я подхожу, подхватываю визитку и опускаю на нее взгляд. Буквы размываются перед глазами от слез, и мне приходится несколько раз проморгаться.
“Грузоперевозки. Поможем переехать без проблем!”
Я поднимаю взгляд на Валентина, и тот торопливо хватает лом.
— И много вы дверей вот так выламывали? — спрашиваю я, крепко стискивая визитку в пальцах.
— У меня в машине всегда лом с собой. Ну, всякое же бывает… — шмыгает. — Понимаете? Ладно, — вновь лезет в карман свободной рукой и через секунду кладет на комод карамельку в желтой обертке. Указывает взглядом на визитку в моих пальцах. — Ручаюсь. Быстро приедут, все упакуют и привезут куда надо… Ну, вы поняли…
Открывает дверь, пятится и вновь следует тихий щелчок замочного язычка.
Быстро приедут, все упакуют и привезут куда надо…
Опять смотрю на визитку и выдыхаю:
— А среди ночи приедут?
Глава 57. О любви
Если мне вновь быть с Романом, это значит не только принять его дочь, но и стать другой женщиной.