На улице Мира (СИ) - Лавринович Ася (бесплатные серии книг .TXT) 📗
– Мне кажется, или ты теперь меня все время избегаешь, Вера? – склонившись к уху, спросил Марк. Его дыхание щекотало шею.
– Возможно, – громко сказала я.
– Но почему?
Как объяснить, почему? Я терялась, потому что не знала, как себя вести, ведь впервые парень начал оказывать мне знаки внимания. Да еще и какой парень, – самый популярный в нашей гимназии. Терялась и оттого, что Марк продолжал заигрывать с другими девчонками. Но больше всего меня сбивали с толку мысли, которые каждый раз проникали в мою голову перед сном. Все они внезапно были о Никите.
Я лишь пожала плечами.
– Думал, что нравлюсь тебе, – заявил Марк.
– Да? – Растерянно подняла на него глаза.
– В конце учебного года ты смотрела на меня намного дольше положенного, – улыбнулся Марк.
Я вспыхнула. Мамочки! Неужели со стороны это было так заметно? Мне казалось, что я глазею на Василевского совсем неприметно для остальных… Танцуя, я снова выглянула из-за плеча Марка и посмотрела в сторону Никиты. Яровой стоял в компании Дани и других парней. Те о чем-то весело разговаривали, а Никита не сводил с меня взгляда. Я разволновалась и ухватилась за плечи Василевского еще крепче.
– А теперь совсем не замечаешь, – продолжил говорить мне на ухо Марк.
– Тебя это расстраивает? – улыбнулась я.
– Мне казалось, у нас могло что-нибудь получиться, – кивнул Василевский. Поверить не могу, впервые в жизни мне напрямую признались в своих симпатиях!
– Но, видимо, я был недостаточно решителен, – громко продолжил Марк, а затем склонился ниже и отчетливо произнес: – Но у меня еще есть время все исправить. Ты, главное, скажи, нужно ли тебе это?
Я напряглась. И сама себе удивилась, что ответ пришел так быстро.
– Вообще-то… – начала я.
– Ш-ш, – покачал головой Василевский. – Не сегодня. Взвесь все «за» и «против». Встретимся завтра за футбольным полем, и ты мне скажешь о своем решении, хорошо?
Я только растерянно кивнула, хотя совершенно точно знала, что готова дать ответ сейчас. Когда медляк закончился, я тут же отошла обратно к деревянной высокой балке. Там меня уже поджидал рассерженный Третьяков.
– Как он тебе? – спросил у меня Даня. Я сразу поняла, о ком идет речь. Ирка уже в третий раз отплясывала с вожатым Борей.
– Обычный парень.
– Слишком взрослый для Ирки. На какой курс он переходит? На третий? Или уже на четвертый?
– Любви все возрасты покорны, – парировала я. Почему-то в тот момент некстати в голову пришли Катерина и отец. – Тебе больше нравился Вадик?
Даня еще некоторое время поворчал, а затем все-таки отправился на танцпол. Я уставилась на озеро. Еще немного, и солнце опустится в воду…
Ко мне подбежала раскрасневшаяся Ирка.
– Как Боря классно танцует!
– Ага.
– Данька сердится, да?
– Не то слово!
Ирка только счастливо рассмеялась.
– Похоже на него. Пускай дуется! Только мне, что ли, его девчонок терпеть? А о чем с Марком ворковали?
– Да так… – вяло отозвалась я.
Снова отыскала глазами знакомую клетчатую фланелевую рубашку. Наблюдала, как к Никите подошли новоиспеченные подруги Соболь. Сама Оксана в этот момент под довольно веселую композицию топталась на одном месте с Кузей, тоскливо поглядывая в сторону довольного Василевского.
С этими девчонками я была не знакома, поэтому даже не знала, что от них ожидать. Вот одна из них, в коротком красном сарафане, засмеявшись над репликой Никиты, по-свойски положила ему руку на плечо. Я слегка напряглась. А что, если она ему понравится? Он станет с ней встречаться до конца смены, а потом и в городе мне придется видеть ее в своем дворе… Господи, да какая мне разница? До недавнего времени Яровой вообще был для меня пустым местом, а тут вдруг посидела у него на коленях и думаю о том, как сложится личная жизнь одноклассника. Мне. Без. Разницы. Девчонка снова захохотала (какой же у нее неприятный смех, ржет громче музыки), и снова протянула свою лапищу к Никите. Я сама не заметила, как непроизвольно скрестила руки на груди. К счастью, в этот момент между двумя голубками вклинился Третьяков. Где много симпатичных девчонок – там и наш Данечка. «Короткий сарафан» разочарованно оторвалась от беседы с Никитой и переключилась на Даню. А Никита вдруг снова посмотрел на меня и нагло подмигнул. Я даже не успела первой отвести взгляд. Вспыхнула и отвернулась.
– Обожаю вас! – хихикнула Ирка. Я не заметила, как она наблюдала за всей этой картиной.
– О чем ты? – спросила я с безразличным лицом.
– Да так… – передразнила меня Ира.
Мне надоела дискотека. Скучища. Музыка громкая, девчонок вдвое больше, чем парней. Руднева, которая танцует со всеми подряд, чувствовала себя здесь в своей тарелке, а мне внезапно захотелось очутиться в нашей палате. Или спуститься к озеру, чтобы остаться наедине со своими мыслями.
– Ир, я, наверное, пойду, – склонившись к уху подруги, громко проговорила я.
– Как? Уже? – Лицо Третьяковой вытянулось от разочарования. – Ладно, я с тобой!
– Не стоит, – поморщилась я, когда в очередной раз началась медленная музыка. Видела же, как Ирка принялась жадно шарить взглядом по площадке в поисках вожатого. – Веселись!
К нам уже, пробиваясь сквозь толпу качающихся парочек, направлялся Борис.
– Тогда я всего один танец, и тоже в палату приду! – выпалила Ирка уже с отсутствующим влюбленным видом и шагнула навстречу вожатому.
Я направилась к выходу. Внезапно передо мной возник Никита и, молча взяв за руку, повел на танцпол. Так же, не проронив ни слова, положил мои руки к себе на плечи и притянул.
– Ненавижу танцевать, – признался мне на ухо Никита. А мне в голову снова полезли странные мысли, будто я уже успела истосковаться по его голосу…
– Зачем же танцуешь? – резонно поинтересовалась я.
– Потому что ты бесишь, Верона, – честно ответил Яровой. – Почему сразу не пошла танцевать со мной, когда я звал? Выбрала мальчика-зайчика. Это больно ударило по моей самооценке, – насмешливо добавил он.
Не ответишь же ему – да вот почему! Потому что сейчас от твоих объятий и прикосновений дышать страшно. А еще эта непрекращающаяся дрожь в коленях…
– А теперь это дело принципа – потанцевать с тобой.
– Ты такой принципиальный дурак, Яровой, – зачем-то сказала я, подняв голову. При этом старалась сохранять ровный голос. Вечерний луч запутался в русых волосах Никиты. Я пыталась отвести от Ярового взгляд, но выходило плохо… Меня просто выбивало из колеи это незнакомое, но очень приятное чувство – всепоглощающей огромной симпатии.
– А ты такая принципиальная дура, Азарова, – ответил Никита, прижимая меня к себе сильнее.
Тогда я положила голову Яровому на плечо, и весь оставшийся танец смотрела на притихшее озеро. Мне хотелось, чтобы этот момент никогда не заканчивался… От Никиты снова пахло летним свежим утром. И счастьем.
Домой мы с Ирой возвращались все-таки вдвоем, уже в сумерках, взявшись за руки.
– Соболь видела, как ты с Марком танцуешь, – почему-то шепотом сказала Ира. В траве скрипели сверчки.
– Ну и что, – с раздражением ответила я. Как мне надоели эти тупые интриги…
– Значит, жди новой подлянки.
– От Соболь? От Циглер? Ир, я от всего этого устала.
– Ну, изначально же угрозы из-за ревности Оксаны начались. Так что точно еще какая-нибудь ерунда приключится, – продолжала нагнетать Ирка.
– Все, Третьякова, отвянь!
В палату мы зашли первыми. Амелия снова где-то пропадала. Странная она. А Руднева, разумеется, решила остаться на дискотеке до последнего танца.
Ирка включила свет и вскрикнула. От неожиданности я подскочила на месте.
– Зачем так орать? – накинулась я на подругу.
Но рассерженная Ирка уже бросилась к столу и схватила со стола жуткую куклу без одного глаза. И ухмылка у игрушки была странная – неаккуратно вышитая красными нитками, будто шрам у Джокера.
