Бывший лучший друг (СИ) - Макнамара Элена (читаем книги онлайн бесплатно TXT) 📗
Я направляюсь сразу к раздевалкам. Благо я знаю расположение помещений, так как Паша ещё вчера провел для меня экскурсию этого места.
Впереди две плотно закрытых двери. За одной меня ждёт мой чемпион, за другой готовится к бою соперник. Всем давно известно, кто он. Один подающий надежды боксёр, двадцати двух лет, и он, так же как и Павел, не знает поражений.
Распахиваю нужную дверь и застаю своего чемпиона в окружении обоих тренеров. Иваныч, как и всегда, орёт, стараясь дать последние напутствия, а Джаннини молча орудует бинтами, затягивая Павлу руки.
— Привет, — шепчу в самое ухо, подходя со спины. Быстро целую в щеку, но он сосредоточен на брани Иваныча. Бросаю сумку на край лавочки, укладываю руки на спину боксёра, разминаю напряжённые мышцы шеи и плеч. Джаннини заканчивает с бинтами, первый тренер прекращает орать, и время так неумолимо приближает нас к самому главному событию. Для каждого оно главное по-своему. Для Джаннини — это радость и гордость за тот длинный путь, который он прошёл с Пашкой. Для Иваныча — возможность в очередной раз прославить свой спортивный клуб и громко сказать всем, что этот чемпион принадлежит ему. Для Пашки — это шанс снова вернуться в строй. Ну а для меня… для меня это сама судьба.
— Ты победишь, — говорю ему, прежде чем уйти и занять своё место по правую руку от ринга.
— Я постараюсь, Милк-Милк, — Пашка смеётся, но я вижу, как он нервничает. Серо-зелёные глаза смотрят куда угодно, но только не на меня.
— Ты должен победить! — говорю настойчиво, притягивая его лицо к своему. Его губы к своим губам. Целую, как в последний раз, и ухожу.
Паша
Когда-нибудь тебе попадется соперник, который будет превосходить тебя в технике, в выносливости, будет физически сильнее. Вот тогда твои эмоции не помогут…
Голос Джаннини, словно тихий шелест, звучит в голове.
Но я сопротивляюсь эмоциям, не иду у них на поводу. В остервенении буквально бегаю по рингу, стараясь настигнуть противника, но наоборот загоняю себя, словно глупого зверька. Я проигрываю.
Гонг.
Падаю на стул в своем углу. Тренер что-то орёт, но я слышу лишь стук собственного сердца. А ещё я вижу Милкин взгляд. Он взволнован, он испуган, и он разочарован.
Гонг. Всё повторяется по кругу. «Рвать и метать» сегодня не работает.
…будет физически сильнее. Вот тогда твои эмоции не помогут….
Бл*дь.
Стучу себе по голове, выгоняя навязчивый голос, и тут же мне прилетает в лицо.
Падаю. Первый раз в жизни я падаю. Это нокдаун…
В недоумении часто моргаю и поднимаюсь. Тело немного ведёт вправо, но я быстро нахожу над ним контроль. Выпад, снова мимо. Закрываюсь, закрываюсь, до очередного гонга просто закрываюсь.
— Паша, соберись, — настойчивый голос Миллы перекрикивает стук собственного сердца, пока она клеит рану над глазом. Бровь рассечена, но кровь больше не туманит зрение.
— Техника, Паша, техника, — требовательный голос Джаннини врезается в голову.
Гонг.
Техника. Мне нужно собраться.
Снова удар соперника, снова кровь застилает правый глаз. Он бьёт с левой, постоянно. У меня хватает мозгов блокировать его ведущую руку, но и настигнуть его у меня не получается.
Следующий раунд, и противник вновь меня роняет. Для того чтобы подняться, требуется чуть больше четырёх секунд и четырёх тяжелых вздохов. Злость во мне закипает, придаёт силы для следующей атаки, но он, словно танцор, вальсирует по рингу, не давая возможности ответить на его точные выпады.
— Ты проигрываешь по очкам, — Джаннини говорит спокойно, но стальные нотки в голосе я всё-таки улавливаю. — Тебя спасёт только нокаут. Паша, дай мне нокаут! Пошёл!
Гонг.
Чёртов нокаут.
Блокируюсь от хука слева и джеба, наношу удар с правой, противник отпрыгивает. Я снова наступаю, попадаю по его рёбрам, но он будто и не замечает этого. Изворачиваюсь от его хука и тоже бью с левой. Кулак настигает его скулу, и я тут же бью ещё и правой. Но противник стоит. Он всё ещё стоит. Увеличивает расстояние между нами, я наступаю.
Гонг.
— Молодец, давай в том же духе. У тебя очень мало времени, — снова напутствия Люциано.
Милла взволнованно и в тоже время подавленно молчит.
Мокрая губка касается моего лба, холодные капли воды немного остужают голову. Но это не приносит облегчения. Лицо болит, будто по нему прошлись молотком. Чувствую, как оно опухает, всё чувствую. Боль чувствую. Но я не хочу её чувствовать и отключить тоже не могу… Я обещал…
Никаких переключателей.
Гонг.
Прощупываю соперника, загоняю его в угол и колочу что есть силы, куда придется. Грязный бой. Рефери разводит нас в стороны, делает отмашку, и мы снова сплетаемся в клубок.
Гонг.
— Паш, посмотри на меня, — Милла пытается привлечь моё внимание. Люциано машет полотенцем возле лица, но мне все равно не хватает воздуха. Дыхание рваное, а тело держится на честном слове. Десять раундов позади. — ПАША!
Перевожу свой затуманенный взор на девушку.
— Не держи беса, Паш, — шепчет одними губами, — просто побеждай.
Я хочу сказать, что не могу. Что я обещал использовать только технику, и, вероятно, всё это написано на моём лице, потому что во взгляде Миллы улавливаю разочарование. Или мне просто так кажется? Может, я хочу видеть в ней разочарование? Потому что я сам, бл*дь, в себе разочарован.
Щелк.
Гонг.
Всё снова смешалось. Страх, воля к победе, контроль над собственным телом и контроль над эмоциями. Я словно в центрифуге. Меня крутит, меня ломает, и я теряю связь с этим миром.
Соперник бьёт сильно, точно, но боли я больше не чувствую. Контроль потерян… «Рвать и метать» снова заработало. Но сегодня это не поможет.
Кулаки летят в меня словно гранаты, я даже не закрываюсь, рвусь напролом как танк — бесполезно. Противник непрошибаем.
В конце двенадцатого раунда у меня появляется шанс его вырубить, секундная брешь в защите, короткий миг, когда он отводит руку для удара, и я использую этот шанс. Бью. Трачу последние силы на этот удар, и противник падает. Его тело ударяется о пол вместе с последним гонгом.
Взрыв оваций за спиной слышу как-то отдаленно, словно из-под толщи воды. Ноги не слушаются, адреналин отпускает, и я готов свалиться рядом с соперником. Наваливаюсь на канаты в противоположном углу от своих секундантов. Смотрю на лежащего противника и рефери, который поочередно разгибает пальцы, ведя десяти секундный отсчёт. Милла словно не дышит и тоже смотрит на эту картину.
«Не вставай», — молюсь я всем богам.
Но я не верю в Бога, а Бог, вероятней всего, не верит в меня.
Соперник встаёт. Бой закончен, и я знаю, что проиграл.
Судьи недолго совещаются, а потом выносят приговор. Не моя рука взмывает вверх, и не моё имя приветствуют собравшиеся зрители. Они скандируют имя нового чемпиона.
Это конец.
Конец моей карьере…
Пять минут позорных рукопожатий, пять минут поздравлений победителя — длятся целую вечность. Но когда, наконец, оказываюсь в раздевалке, в тишине, это не приносит облегчения. Я по-прежнему не могу дышать.
Милла, словно безмолвная тень, входит следом. Джаннини уже успел выразить свою скорбь, а Иваныч не сказал мне ни слова. Ни мата, ни брани — ничего. И эта угнетающая тишина давит на уши.
С*ка! А чего я хотел? Тренер давно предупреждал… И не первый раз указывает на дверь. Вот только теперь он не указывает, я для него пустое место, и даже Джаннини не поможет. Я сам во всем виноват.
Недожал, недовоевал, не смог… Но сейчас уже поздно…
Бл*дь, слишком поздно.
Пинок по скамье. Кулак в стену.
— Паш, — Милла подскакивает ко мне сзади. Её руки ложатся на мои ещё напряжённые плечи. — Всё, всё, всё, — тихий успокаивающий шепот. — Ты сделал всё, что мог…
— Нет, не всё, — вырываюсь из её захвата. Отхожу на приличное расстояние и не встречаюсь с её взглядом. Сейчас она начнет жалеть меня, я чувствую это в её поддельно спокойном тоне. А я, бл*дь, не хочу видеть и слышать её жалость ко мне. Моя судьба — бокс — сегодня рухнула с небес, и только я в этом виноват, и, бл*дь, не надо меня жалеть.
