Любовь всей его жизни (ЛП) - Тейлор Фарра (список книг .txt) 📗
— Что с тобой, папа?
— Ничего, дружище. Я просто буду скучать по тебе, только и всего.
Райан подхватила мальчика, растрепала его волосы и поцеловала в щеку.
— Твой отец вернется прежде, чем ты заметишь, — сказала она. — Но нам нужно позволить ему уехать.
А затем обратилась к Маркусу:
— Тебе лучше уже отправляться, хорошо? Разве твой рейс не в девять тридцать?
— В десять, на самом деле, и аэропорт в пятнадцати минутах езды. Я не волнуюсь по этому поводу.
— Ты выглядишь слишком обеспокоенным, папа, — сказала Шарлотта.
Маркус, и правда, не хотел покидать теплые объятия кокона этого номера. Не прошел и месяц, а он уже был восхищен, каким чудесным единым целым стали он, Райан и дети. У них был свой привычный ритм жизни, и даже те стороны гастрольного быта, которые раньше были обыденными и раздражали, вместе с Райан стали приятными и легкими. Не то, чтобы он позволял Райан делать всю работу по хозяйству в одиночку. На самом деле, в дороге он больше занимался воспитанием детей, чем даже находясь в Бигфорке, где у него было немного обязанностей, и он не лез в дела суровой миссис Янссен. Ее стиль ухода за детьми можно назвать каким угодно, но только не открытым для вмешательства.
Маркус понимал, что эти мгновенья их совместного семейного счастья были иллюзией – Райан собиралась покинуть их в конце лета, и, что более важно, неверные представления о ее роли в его жизни стали причиной последней попытки Бьянки отобрать у него детей, – но, как ни крути, он все равно цеплялся за них. Ему никогда не было так весело, не считая моментов, когда он находился на сцене во время гастролей; он никогда не чувствовал себя ближе к детям, и Райан... ну, Райан постоянно была у него на уме.
Накануне вечером она вернулась с прогулки с сияющим Ником. Маркус сразу же это заметил и на мгновение испугался, что, возможно, они снова были вместе. Иначе почему бы она была в таком приподнятом настроении? Она выглядела более сильной и более уверенной, чем когда-либо.
— Что с тобой? — спросил он, но только после того, как они уложили детей. – Ты выглядишь...
— Какой? — заинтересовалась она.
— Такой красивой. Такой счастливой. — Это было правдой. Свет от настольной лампы освещал ее лицо, и глаза искрились. Такое привычное возбуждение мгновенно пронзило его, а может оно и не утихало вовсе. Возможно, он единственный чувствовал этот электрический импульс, в то время как она чувствовала то же, но из-за кого-то другого.
— Спасибо, — поблагодарила она. — Я действительно чувствую себя счастливой.
Маркус не хотел спрашивать – не из-за Ника ли это? Он знал, что не имел права ревновать, но такая девушка, как Райан, заслуживала гораздо большего. И коль дело дошло до этого, то если она предпочла кого-то другого, он, пожалуй, не хотел бы знать об этом вообще.
— Это здорово, Райан, — сказал он. — На самом деле. Ты это заслужила.
— Спасибо, это много значит для меня.
Он хотел схватить ее в свои объятия, поцеловать ее в шею, взять ее прямо там, в гостиной, несмотря на то, что его дети спали прямо за дверью.
— Ты великолепна, ты знаешь это? — сказал он, подходя на шаг ближе к ней.
— Да и ты не так уж плох. — Она сглотнула. — Это так здорово, что ты свел меня вместе с Ником.
— Свел вас вместе? — Рассмеялся Маркус. — Я надеялся, что все будет прямо противоположным этому.
— О, так и было, — заверила Райан. — Так и было.
Она подошла к нему и обняла, их тела прижались друг к другу, ее восхитительный запах заставлял его голову кружиться от желания.
— Ты удивительная, Райан Эванс.
— Я так хочу тебя прямо сейчас, — сказала она. — Если только...
Она отступила назад, посмотрела на него, и Маркус приблизил свои губы к ее. Но прежде чем поцелуй стал поцелуем, они замерли. Его глаза были открыты, потому что он хотел увидеть этот момент, запомнить и сохранить в памяти, подобно тому, как насладиться вкусной едой перед долгим, тяжелым путешествием. Ее глаза были большими и светились, как изумрудный океан. А дальше они одновременно глубоко вдохнули, словно водолазы перед погружением, и он со сладким стоном отведал нежный плод ее губ. Райан сначала целовала его медленно, целомудренно. Но это было первым, робким исследованием его языка, и вскоре он услышал такой же мягкий стон, слетевший с ее губ, когда он стиснул ее ноги своими руками.
Маркус слегка прикусил ее нижнюю губу, она запустила пальцы в его волосы и вздохнула. Они не могли остановиться несколько минут, терлись друг о друга, как пара подростков, танцующих медленный танец. Разрывали объятия, чтобы потрогать и почувствовать тела друг друга, а затем вновь сливались вместе, их рты и губы вдохновляли их на эту мягкую, нежную борьбу.
— Я так хочу, чтобы ты мог пойти со мной в мою комнату. — Улыбнулась ему Райан.
— Если бы не тот факт, что все места, вероятно, прослушиваются Бьянкой, — сказал Маркус.
— Или Бенджамином.
— Или ими обоими, — рассмеялся Маркус. — Не могу поверить, что весь мир имеет право голоса в том, будет ли позволено случиться чему-то подобному, чему-то такому, несомненно, хорошему.
— Знаю. Это несправедливо. Но...
— Что?
— Ну, если после слушания все закончится для тебя хорошо, тогда, возможно, это может случиться.
— Боже, это будет невероятно. И все-таки, я должен добиться положительного результата.
— Ну, если ты добьешься успеха в ЛА, тогда, может быть, ты сможешь прилететь сюда и добиться еще кое-чего.
Маркус расхохотался.
— Тс-с, — произнесла Райан, тоже смеясь, — ты разбудишь их.
— Ты действительно только что сказала это? — спросил он. — Это уж слишком.
— Я просто пытаюсь дать тебе какой-то стимул.
Он снова привлек ее к себе.
— Мне нравится ход твоих мыслей.
Теперь уже утреннее настроение стало иным. Да, поцелуи Райан дали основание Маркусу на что-то надеяться, к чему стремиться. Но сейчас, когда оставалось всего несколько часов до судебного заседания, он мог думать только о том, отнимут ли у него детей навсегда.
Стук в дверь.
— Войдите, — сказал Маркус.
Это была Серена, взволнованная и напряженная, она вошла в номер с бумагами в прозрачной папке под мышкой и с телефоном, прижатым к уху.
— Маркус, я могу минутку поговорить с вами? — Кивнула она в сторону прихожей. Серена знала его расписание и то, как важен для него сегодняшний день. Если ей потребовался конфиденциальный разговор в то время, когда он собирался ехать в аэропорт, то не жди хороших новостей.
— В чем дело? — спросил он, как только за ними закрылась дверь номера.
— Ты не будешь в восторге.
— Серена, выкладывай уже.
— Мне очень жаль, — сказала она, содрогнувшись, протягивая ему планшет. В браузере, открытом на сайте ТМЗ50, где в передовой статье написано: «Дочь Троя подтверждает, что он любит няню».
Желудок Маркуса скрутило. Его дочь? Кто-то брал интервью у Шарлотты без его ведома? Он просканировал эту «статью», которая на самом деле представляла собой несколько предложений под фотографией двух людей, держащихся за руки. Снимок был такой размытый, что Маркус с трудом, но все же через мгновение понял, что на нем действительно он и Райан держатся за руки. Это была фотография, которую Шарлотта сделала в автобусе. Это случилось до того сумасшедшего вечера, но когда именно? Он не мог вспомнить.
Он посмотрел на имя автора: это снова был Бенджамин Литтл.
— Позвони Синтии, пожалуйста, — сказал он Серене. Он чувствовал себя виноватым в том, что рявкнул на нее раньше, но если прежде он только нервничал, то сейчас был в панике. — Она набросится на этого парня с такой яростью, о которой тот даже не догадывается.
Если Бенджамин думал, что может взломать телефон дочери без серьезных последствий, его ожидал большой сюрприз.
— Набираю ее прямо сейчас, — Серена почти так же хорошо справлялась со своей работой, как и Райан со своей. — Видимо, ее рейс прибыл в ЛА четыре с половиной часа назад, и она готовится к слушанию в отеле.
