Целительница: на грани (СИ) - Воропаева Светлана (читать хорошую книгу .txt) 📗
— Не поняла тебя. Ты в отпуск идёшь?
— Нет. Я ухожу из ТТК-банка, — улыбнулся он.
— Ого! — удивилась Вика, судорожно соображая, как это повлияет на её жизнь. Ведь ей теперь не нужно самой уходить из банка, а раньше и думать больно было на эту тему. Напряжение, которое держало её с пятницы, спало. — Судя по выражению твоего лица, тебе поступило интересное предложение.
— Весьма интересное, — подтвердил Алексей. — Пойдёшь со мной? Дам тебе зарплату вдвое больше и по должности не обижу. Ещё не понимаю, что по структуре можно придумать, но точно будет что-то значительнее твоей текущей позиции. Будешь моей правой рукой. И место тебе знакомо.
От этих слов у Пятницкой пробежал ток по спине.
— Лёш, ты что, в ГорБанк переходишь? — ужаснулась она своей догадке.
— Да, — заулыбался Смолин.
— На какую позицию? — холодно спросила Вика.
— Буду руководить департаментом стратегии.
Тут Пятницкая наконец вспомнила, откуда ей известно имя Александра Аверина. Когда она ещё встречалась с Алексеем, тот познакомился с ним на одном экономическом форуме, чему был несказанно рад. А потом он невероятно гордился, что ему удалось наладить с Авериным контакт.
— Ты издеваешься надо мной? — честно спросила Виктория.
— Нет.
— Но ты сместил моего мужа, — как можно спокойнее произнесла Вика.
— Так и ты сместила Полянского, став руководителем службы.
— И всё же… — неодобрительно покачала головой Пятницкая.
— И всё же я просто принял выгодное для себя предложение. И делаю выгодное предложение тебе. Что вдвойне интереснее, пока твой муж без работы. Не знал, что у них там такие большие зарплаты.
— Нехорошо, — вновь покачала головой Вика.
— Перестань! — одёрнул её Смолин. — Ты давно не девочка-колокольчик, чтобы я пытался как-то оградить тебя от правды жизни. И позиции для своего департамента ты отстаиваешь лучше некоторых мужчин и не менее настойчиво и жёстко. Так что давай без театральных вздохов, прямо и честно. Думай. Неделю тебе на размышления.
— Давай прямо и честно, — спокойно согласилась Вика, потому что её окончательно отпустило всякое напряжение. — Мой ответ: нет. Я уверена в Краснове как в руководителе, а в тебе я не уверена. И я рада, что ты уходишь. Это решает одну мою проблему. Я должна была уйти из ТТК, но теперь могу остаться и работать в любимом банке.
Смолин пристально посмотрел на Вику и, улыбнувшись, сказал:
— О, не думал, что он ревнует тебя ко мне. Это лестно узнать.
Вика пожалела о своей честности, однако сдержала выпад Алексея и снова спокойно сказала:
— Что ж, удачи тебе на новом месте. Можешь потом не рассказывать, как устроился. Я обойдусь без подробностей.
— Ладно, остывай и допивай свой кофе, не буду тебе сейчас мешать. До встречи!
— Прощай, Лёш. Прощай!
Смолин неопределённо махнул рукой, улыбнулся и ушёл, оставляя Пятницкую наедине с неприятными мыслями.
Тут ей пришло сообщение от Елены Подольской:
«Мы срочно завешиваем вопрос на правление о подтверждении лимитов кредитования в регионах. Сможешь подойти сейчас и поставить свою подпись? Сегодня в пять закрывают возможность завешивать вопросы к рассмотрению на текущем заседании, а Краснов уедет через час на встречу и будет только завтра. Долго собирали согласования по вопросу, поэтому такая срочность. Вопрос технический. Изменений не вносим».
«Это лимиты, которые мы переутверждаем каждые полгода?»
«Да, верно. В этот раз они без изменений».
Вика посмотрела на остывающий кофе, думая, стоит ли ей бежать срочно в офис или лучше спокойно допить. Ей было жаль, что нужна её живая подпись и она не может делегировать подписание технического документа Лесковой электронной визой.
И в это же время ей пришло сообщение от неизвестного абонента:
«Здравствуйте, Виктория! Я бы хотел с вами встретиться. Когда это возможно? Пётр Савелов».
Пятницкая замерла над телефоном. Ей совсем не хотелось общаться с Савеловым. Не знала она, что ему говорить и как при личной встрече реагировать, зная о том, что он делал с женой и сыном.
— Договорись о встрече, — услышала Вика подсказку ангела.
Она выдохнула и ответила Подольской:
«Буду через десять минут у себя. Заходи, я всё подпишу».
По дороге в офис Пятницкая опомнилась и написала сообщение мужу:
«Смолин уходит из ТТК. И займёт твою позицию в ГорБанке».
«Печально, — пришёл ответ от Поспелова. — Причём печально ещё и то, что теперь ты не захочешь уходить из ТТК».
«Не хочу уходить, ты прав».
«Тогда завязывай с исцелениями».
«У меня ещё есть время подумать».
«Как скажешь. Но по окончании этого времени компромисс невозможен. Либо одно, либо другое».
Вика не стала отвечать Виктору и поспешила на работу. Петру она тоже ничего не написала, а в офисе и вовсе забыла про его сообщение.
Глава 16
В пятницу утром Виктория вышла из лифта на тридцать первом этаже, где находился её новый отдельный кабинет. Прошла через входные двери в опенспейс. Мебель привезли и даже начали собирать, поэтому её сотрудники могли оформлять заявки на переезд.
Проходя по коридору, она поняла, что соседний кабинет больше тоже не пустует. Зашла внутрь, миновала пустую приёмную и увидела Антона Мягкова.
— Привет! Успел переехать? — спросила Пятницкая.
— Как видишь. Привет! — ответил Антон.
— Нам нужно договориться, где будут сидеть твои сотрудники, а где мои. Моих немного. Уступишь ближайшие два ряда столов для моей службы? А то, твои когда сядут, моих придётся искать на другом конце офиса.
Антон странно посмотрел на Вику, а потом спросил:
— Сведёшь меня с Михайловым?
— Так вы же и так знакомы? — не поняла просьбу Пятницкая.
— Он закрытый человек. Общается только по делу.
— А ты с ним как хочешь общаться? — снова не поняла Вика.
— Он делает интересные проекты. Хотел бы поучаствовать в этом. Где-то активностью, где-то наш департамент мог бы стать спонсором. И ему будет хорошо, и нам реклама.
— Хочешь заняться общественной деятельностью?
— Почему нет? И мне лично реклама не помешает, впрочем, как и новый опыт.
Телефон Пятницкой завибрировал в сумке. Она достала его, чтобы посмотреть, кто звонит, и тут же показала Мягкову. На экране светилось имя: «Иван Михайлов».
— Я поговорю с ним, но прогнозировать его реакцию не могу, — сказала Вика, не отвечая на звонок. Она хотела договорить с Мягковым, а потом уже пообщаться с Михайловым.
— У тебя получается обычно людей уговаривать, — с нотками лести сказал Антон.
— Я поговорю. Это я обещаю.
Её телефон снова завибрировал. Это снова был Михайлов. И это было странно.
— Мои начнут оформлять заявки на переезд на ближайшие столы, ладно? И мне всё же нужно ответить, извини. Может, что-то случилось. Иван слишком настойчиво звонит.
— Хорошо, — согласился Антон с лёгкой улыбкой.
Виктория вышла из его кабинета и ответила на звонок Ивана.
— Привет! Ты мне очень нужна, — излишне холодно и чётко сказал Михайлов. — Машину за тобой уже отправил. Ты же на работе? — спросил он, но ответа не дождался и сказал: — Спускайся к выходу. Вера, моя жена, в больнице. На операционном столе прямо сейчас. У неё перитонит. Какой-то гангренозный аппендицит. Волнуюсь я. Помоги. Она должна жить.
— Приве-е-ет, — озадаченно протянула Вика, словно растягивая время, чтобы подумать. — Я спущусь и приеду, хоть для меня расстояние и не важно. Я могу дистанционно с человеком работать. Только я твою жену никогда не видела и не слышала её голос. Фото пришли мне, где она одна. Загвоздка в другом: мне нужно её согласие. Или с душой поговорить, но я не знаю, как это сделать, не касаясь человека.
— Она под наркозом. В операционной. С ней нельзя поговорить, а жить она должна. Понимаешь?! Она мне нужна. Как хочешь, но спаси её. Скорая привезла её в больницу почти без сознания. Ты ведь уже спускаешься?! Мерседес. Чёрный. Номер пятьсот восемнадцать. Вера обезболивающее выпила. Думала, просто живот болит. Кто же знал, что при аппендиците этого делать нельзя. Что врачам будет сложно диагноз поставить.
