Дочь моего друга (СИ) - Тоцка Тала (онлайн книги бесплатно полные txt, fb2) 📗
Никаких незнакомых ключей я в доме не находила. Если что-то и было, все давно забрали, странно, что Виолетта этого не понимает.
Или понимает. Но зачем-то ведет эту игру. Так как можно было не рассказать этого Демиду? Возможно, он знает решение этой задачи. И правильный ответ.
И я все ему рассказала. Единственное, чего не стала говорить, это о том, что мой отец оказался таким же как все стареющие мужчины.
Папиком.
И мне обидно, потому что мой отец был интересным мужчиной. Он заслуживал того, чтобы любили его, а не его деньги. Даже не так. И его тоже.
Неужели Демида в его возрасте тоже так накроет? Я читала, что чем красивее мужчина, тем тяжелее он переносит кризис среднего возраста.
Интересно было бы посмотреть на Ольшанского через десять лет. Но не уверена, что мы с ним так затянем наше общение.
Разгоняю руками белую пену. Захотелось принять ванну, впервые с тех пор, как я прилетела домой. Именно ванну, а не душ, чтобы пена хлопьями, как в детстве.
Демид сказал, что приедет поздно, так чем мне еще заниматься? Да и если б он дома сейчас был, что бы поменялось? Сидел бы в своем кабинете на том конце дома, и мы до ужина могли не встретиться. А иногда и до завтрашнего дня.
У Ольшанского в доме как в гареме — женская половина и мужская. Женская — это большая часть дома с кухней, гостиной, спальней и гардеробной. Здесь живу я. Мужская половина это его кабинет и спальня. И Демид с трудом выносит, если я нарушаю эти кордоны.
Он, кстати, тоже не поверил в полмиллиона.
— Поверь, малыш, задайся твой папа целью обеспечить тебя недвижимостью, это уже бы всплыло. И тут либо наши с тобой друзья этим бы воспользовались бы, либо ты.
— Я не воспользовалась.
— Значит, — Демид развел руками, — дамочка не в теме. Или же захотела пробить на всякий случай, вдруг повезет.
После нашего разговора он уехал и вот недавно позвонил, что задержится. Как будто для меня это что-то меняет.
Вода понемногу остывает, включаю кран с горячей водой и беру лейку душа. Я уже час лежу, наверное, если не больше. Подушечки пальцев превратились в гармошку, хватит киснуть.
Поднимаюсь из воды и ощущаю на себе обжигающий взгляд. Реально обжигающий, у меня не только кожа гореть начала, изнутри тоже будто язычками пламени облизало.
Я сначала его чувствую, потом вижу в отражении зеркала. Он мог бы давно уйти, но не уходит.
Так и я не спешу. Некуда.
Неторопливо смываю с тела остатки мыльной пены. Поднимаю глаза.
Мы встречаемся взглядами, и мне хочется схватить полотенце и завернуться. Или хотя бы руками прикрыться. Спрятаться от черных сверкающих глаз.
Мы смотрим друг на друга, воздух вокруг стремительно тяжелеет. Наливается тянущим возбуждением, отзывается где-то внизу живота.
Сердце стучит навылет, инстинктивно прижимаю руки к груди. Уже чтобы удержать, а не спрятаться.
В звенящей тишине слышится судорожный вдох, через несколько ударов сердца такой же рваный выдох. Отражение в зеркале исчезает. Хлопает дверь ванной комнаты, через несколько минут входная.
Заворачиваюсь в полотенце, бегу к окну, оставляя на плитке мокрые следы. Машина Демида выруливает со двора, автоматические ворота бесшумно едут обратно.
Этой ночью Демид впервые не ночевал дома.
***
Демид
Сижу в соседнем баре, тупо пялюсь в бокал с вискарем. Кто знает, нахера я его заказал, если я за рулем?
И кто бы сказал, что в меня вискарь не полезет, я бы долго ржал.
Только сейчас мне не до смеха.
Никогда еще у меня не было таких запутанных отношений с женщинами. Хотя назвать Арину женщиной язык не поворачивается.
Девчонка. Она такая еще девчонка! Совсем не умеет играть, у нее все на лице написано.
Не теряла она паспорт, я сразу выкупил. Выбросила, готов спорить на свою коллекцию часов. Потому что ее загран я сразу нашел, под матрасом. А айди-карту видно порезала и в унитаз спустила.
Не хочет за меня замуж моя девочка, не хочет...
Все-таки делаю глоток, потому что тошно. Выходит, мой удел только такие как Алиска? Или Настя...
Ну бля.
Я не то чтобы мечтал о жене-девятнадцатилетке. Молодые должны трахаться с молодыми, это факт. Одиннадцать лет в нашем случае с Ариной — пропасть.
Ладно, двенадцать.
Это пиздец.
В семье должны быть хоть какие-то темы для разговоров. А я хз о чем нам с ней говорить. Ей надо с подружками в клубе тусить, а я в клубы только с заказчиками на встречи езжу.
Потом мы с ними можем приват посмотреть. С продолжением...
Я больше не завожу с Ариной разговоры про женитьбу. Сделаем паспорт, предложу фиктивный брак, если захочет. Нет, будем думать, как ей дальше жить. И главное, где.
Один момент только есть во всей этой истории. Умом я понимаю, что Арина очень молодая, но только умом. Все остальное во мне восстает против этого со всей силой. И не просто восстает.
Разрывает.
Я знаю, это потому что у нас с ней был секс, потому что я у нее первый. Меня это триггерит и не отпускает.
Обычно я держусь. Мы с Ариной живем в разных концах дома, пересекаемся мало. Разве что вместе ужинаем. А сегодня дернул черт меня к ней заглянуть.
Ее нигде не было, ни на кухне, ни в гостиной, ни в спальне. Я позвал — тишина. В голову самые дурные мысли полезли. Постучал в ванную — тоже тихо.
Уже когда дверь открывал, услышал плеск воды.
Знал бы, не входил. Потому что сердце чуть из груди не вылетело через гортань, когда ее увидел. Я понимаю, что это мой недотрах дает о себе знать, но разве от этого легче?
И как это знание поможет мне снова трахать других баб? Пока что у меня сама мысль об этом вызывает рвотный рефлекс.
Пока доцеживаю бокал до дна, прихожу к неутешительному выводу — мой член хочет одну единственную женщину, которую мой мозг женщиной считать отказывается. Вот такой у моих разных частей тела складывается когнитивный диссонанс.
Смотрю на часы — двенадцать ночи. Можно, конечно, тут просидеть до утра, но я не сторонник неконструктивных действий. Это не поможет решить проблему, так какой смысл надираться в баре?
Мелькает мысль поехать к кому-то из своих бывших. Мелькает и пропадает.
В офисе остались документы по заводу, который хочет отжать Маркелов. И есть там один момент, который мне не нравится. Хотя моя задача просто его утопить, дальше рейдернуть уже не проблема. Но вот не нравится, и все тут.
Выхожу из бара, иду к машине. Следом подтягивается охрана.
— Демид Александрович, давайте я за руль, — Андрей мягко, но настойчиво оттесняет меня от водительского сиденья.
Я, конечно, матерюсь, но не сильно. Люди делают свою работу, не надо им мешать.
— Ладно, поехали, — влезаю на заднее сиденье и откидываюсь на спинку.
— Куда, Демид Александрович? — охранник смотрит в зеркало внутреннего обзора.
— Прямо, Андрюша, — указываю подбородком на лобовое стекло. — Едем прямо и никуда не сворачиваем.
***
Когда отрываюсь от бумаг, на часах почти четыре утра. Смысла ехать домой никакого не вижу — здесь есть душ, сменная одежда и диван. А главное, никаких голых Арин, сверкающих злющими глазами. Никаких упругих полушарий, которые сделаны точно по такому размеру, чтобы лечь в мою руку...
Хмыкаю и потягиваюсь. В таком духе лучше не продолжать, сейчас в мою руку может лечь разве что собственный член. А Арина наверняка десятый сон видит.
Я на удивление высыпаюсь. День проходит как обычно, в режиме нон-стоп, но сегодня ночевать в офисе я точно не собираюсь.
Уже подъезжаю к дому, как замечаю машину Алисы. А эта зачем притащилась?
В душе поселяется нехорошее предчувствие. Взбегаю по ступенькам и слышу в холле голос Арины:
— Я живу в этом доме. А вот что здесь забыла ты, вопрос.
Ей отвечает Алиса, и я поражаюсь, как мерзко и язвительно звучит сейчас ее голос.
— Тогда скажи, где он провел сегодняшнюю ночь, раз такая умная? Где он, твой Демид?
Толкаю дверь с ноги, вваливаюсь в холл.
