Голые - Харт Меган (книга жизни txt) 📗
Я неловко пожала плечами:
– Я и ему не говорила об этом. Было темно. Они не знали, что я подсматривала.
Сара помедлила, переваривая сенсацию.
– Там наверняка было жарко? Боже, держу пари, там было очень, очень горячо!
– Сара, – с раздражением оборвала я. – Сосредоточься.
– Извини. – Подруга подернула плечами привычным жестом. – Зайка, все это означает лишь то, что тебе нравится немного «голубизны» в твоем парне. Ничего неправильного в этом нет. Ты ведь сама сказала, что Алекс восхитителен в постели, и он действительно увлечен тобой.
Я снова вздохнула. Тревога, которую мне так долго удавалось подавлять, вдруг яростно хлынула из меня.
– А что, если там совсем не «немного «голубизны»?
– Милая, он перевернул весь твой мир и заставил тебя кончить так бурно, что перед глазами фейерверки взрывались! Геи так не делают. Я имею в виду абсолютных геев.
– Патрик…
Но подруга перебила меня:
– У тебя никогда не было ничего подобного с Патриком. Если только ты не врала мне. Безбожно обманывала всю дорогу. Не забывай, зайка, именно я составляла тебе компанию во времена этих многочисленных, слезливых, сдобренных «Маргаритой» ночей.
И это, без сомнения, было верно.
– Ты права. Это было совсем не так, как с Патриком.
– Секса у вас с Патриком не было и в помине, к тому же он лгал тебе. По мне, так это уже 2:0 в пользу Алекса.
Я вспомнила каждое слово, которым обменялись мы – я и Алекс. Каждый нюанс нашего недолгого общения.
– Нет, Алекс мне не лгал, совершенно точно…
– А ты спрашивала его, спит ли он с парнями?
– Нет.
Сара растопырила пальцы, ее глаза, казалось, вот-вот вылезут из орбит.
– Как так? А собираешься?
– Не знаю. Что мне делать, если он ответит «да»?
– Оливия, детка, милочка! Мой сладкий кренделек…
Я залилась хохотом:
– Остановись!
Сара усмехнулась:
– Лапочка…
Я хлопнула себя по лбу:
– Тебя слишком много!
– Зайка, меня явно недостаточно, – самодовольно бросила она и тоже покатилась со смеху.
– Нет, серьезно! Что мне делать, если он ответит «да»?
– Думаю, то же самое, чем занимаешься с ним сейчас. Ты уже знаешь, что он не откажется от минета в исполнении другого парня. И кстати, я по-прежнему настаиваю на том, что там было слишком горячо!
Я допила свой чай и прежде, чем ответить, выждала, пока официант принесет мою картонную коробку с суши навынос и вручит мне счет.
– Да, так и было. Но это произошло перед тем, как я переспала с ним. Теперь все по-другому. Думаю, у меня уже пунктик.
– Кто вправе упрекать тебя в том, что случилось? – искренне сочувствовала мне Сара. Эта девчонка могла казаться безжалостно честной, но одновременно она была моей подругой – лучшей из всех, что у меня когда-либо были. Ладно, просто лучшей подругой, так будет точнее.
– Патрик говорит, что трахал его. Патрика всего перекорежило от злости, когда он узнал, что мы поладили с Алексом…
– Погоди-ка. – Сара вскинула руку, подавая мне стоп-сигнал. – Ты говорила с Патриком перед тем, как рассказала мне?
– Он был вне себя от ярости, потому что мы с Алексом проводили время вместе, а еще поцеловались в новогоднюю полночь…
– Что-о-о? Подожди! – Сара нахмурилась. – Ты и об этом мне не говорила. Как ты могла скрыть от меня такое!
– Но ты ведь, – не преминула уколоть я, – не рассказала мне о своем последнем легендарном любовнике.
Подруга выдохнула так резко, что челка взлетела над ее лбом.
– Хорошо. Ладно. Не важно. Получается, ты не сказала Алексу ни о том, что видела, как его ублажал какой-то чувак, ни о том, что Патрик растрепал об их связи?
– Точно.
Тебе лучше сказать. Если Алекс признает это, из ваших отношений уйдет неопределенность. Если же нет, ты поймешь, что он – гребаный лжец, сможешь свести свои потери к минимуму и выйти из игры, пока еще в состоянии это сделать.
– Я не хочу, чтобы он оказался лжецом. – Липкие, как рис, слова застряли в моем горле.
– Зайка, разумеется, он – не лжец. Просто спроси его. И сразу почувствуешь себя лучше. Поступи с щекотливой темой, как с лейкопластырем: просто сорви одним махом, и с этим будет покончено.
– Мне пора, – сказала я, бросив взгляд на часы. – Это важно, речь идет о моем бизнесе. Мне бы хотелось заняться своими заказами после того, как разберусь с основной работой на этой неделе.
– «Фото Фолкс», фотографии ваших мамочек, фотографии ваших папочек», – пропела Сара музыкальную тему из суперраздражающего рекламного ролика компании. – Снимки жирных леди в диадемах и боа из перьев. От этих фоток тянет блевать!
– Очень мило. Спасибо. Вот ты смеешься, а эта работа помогает мне добывать средства к существованию.
– Это ведь не навсегда. Уже через несколько месяцев ты уйдешь из этого места. Я это чувствую. У тебя будет так много дел, связанных с собственным бизнесом, что на эту работу просто не останется времени.
– Твои бы слова – да Богу в уши, – сказала я, поднимаясь и отсчитывая наличные за еду плюс чаевые.
Сара склонила голову набок и смешливо посмотрела на меня. Свет вспыхнул в длинных, с множеством мелких деталек серьгах подруги, и в этом отблеске ее волосы показались черными, а не темно-синими и фиолетовыми.
– Ты так и не поговорила со своей мамой?
Я не беседовала с мамой давно, слишком давно. Целую вечность. Но за последнее время я много думала о ней, а все из-за каких-то незначительных деталей. Странных вещей вроде пиццы с пепперони.
– Нет. Мне стоит ей позвонить. Патрик пытался стыдить меня за это, но…
– О, Патрик может с полным правом пристыдить самого себя. И послать себя куда подальше, – угрюмо произнесла Сара. – Зайка, ты знаешь, что я люблю тебя, но этому парнишке пора бы и отвалить.
Я моргнула, удивленная ее горячностью:
– Что это ты так завелась?
Подруга поднялась из-за столика, снимая свои пальто и сумку со спинки стула.
– Думаю, ты наконец-то забила на Патрика. Я на твоей стороне.
– Хорошо, я на него забила. – Мы пробрались через столики, которые были пустыми во время нашего прихода, а теперь ломились от обилия клиентов. – Я только удивляюсь, почему ты так воинственно настроена.
Мы вышли наружу, и в ярком солнечном свете, стоя на тротуаре, Сара обернулась и неожиданно крепко обняла меня:
– Он всегда меня бесил. Я просто притворялась, что спокойно к нему отношусь, ради тебя.
Я знала, что она не любила Патрика, но такая сильная злость стала для меня новостью. Я обняла подругу в ответ, потом взглянула ей в глаза:
– Почему?
– Потому что… – Сара вздохнула. – О, Лив! Ну как ты думаешь, почему? Потому что я люблю тебя. Ты – моя подруга. Зачем еще мне терпеть его, как не ради тебя? И сейчас я надеюсь…
– На что?
Сара подернула плечами, но не отвела взгляда:
– Я надеюсь, что ты наконец-то покончишь с Патриком – после этой его последней выходки. Возможно, тебе стоит… Когда ты рассказала мне об Алексе, я действительно понадеялась…
Мямлить вот так, бормоча и запинаясь, было совсем не в стиле Сары. Но даже сквозь беспорядочную мешанину слов мне удалось понять, что она имела в виду. В животе у меня все неприятно сжалось, губы вытянулись в тонкую ниточку.
– Ничего себе! Я и не знала, что ты так ненавидишь Патрика.
Мне очень жаль, – быстро сказала Сара и прежде, чем я успела что-то добавить, продолжила: – Не бросайся на его защиту так рьяно. Патрик поступил с тобой довольно паршиво, и, если ты собираешься простить его и снова с ним цацкаться, со всеми этими сопливыми чмоканьями и глупыми обнимашками, мне, наверное, придется тебя отлупить.
Я закрыла глаза на беглое и не слишком лестное описание моих взаимоотношений с Патриком.
– Я все еще злюсь на него, не волнуйся.
– А теперь ты злишься еще и на меня. – Сара скорчила рожицу. – Извини.
– Нет. Я не злюсь. Ты и в самом деле права. – Я сжала коробку с суши еще крепче, потому что холодный бриз резко задрал подол моего пальто и заставил волосы Сары, теперь казавшиеся блестяще-синими, метаться у ее лица. – Я просто… Между мной и Патриком все слишком сложно.
