Колыбельная для мужчин - Росмэн Эстер (читать лучшие читаемые книги .txt) 📗
Без колебания он взял телефонную трубку и набрал хорошо знакомый ему номер. Голос на автоответчике предложил оставить сообщение, и он вздохнул. Текст был кратким: «Это Денвере. Пришло время платить долги, а за тобой кое-что заржавело. Не пустячок. Есть для тебя работа. Позвоню завтра».
Совесть дала о себе знать, и он сделал большой глоток виски: приятное тепло обожгло гортань, разлилось по желудку. Успокаивающе побежало по жилам.
Несколько часов сна, и он будет готов заняться делами. Отдых позволит ему на время забыть о мошеннице.
Адриа вошла в свой номер и включила свет. Голова у нее раскалывалась. Воздух в комнате был тяжелый и неприятный: к тошнотворному застарелому запаху сигаретного дыма примешивался другой – запах творившихся здесь безобразий. Однако мотель был дешевый, и в нем можно было остановиться анонимно. Хотя бы на время. Она упала на кровать и закрыла глаза. В калейдоскопическом беспорядке поплыли видения. На первом плане Закари. Адриа попыталась отогнать этот образ. Он был нужен ей как связующее звено с семьей. И только. Взбудораженная память выхватывала из прошлого эпизоды, которые, казалось, были надежно погребены, образы, которые хотелось забыть. Однако она твердо знала: если хочешь преуспеть в будущем, не следует отвергать прошлое. Вдруг вспомнился Марк.
Марк Кеннеди.
Всплывший откуда-то из небытия.
Спасший ее от Томми Синклера.
Марк, которому она обязана до конца своих дней.
Ее первая и последняя любовь.
Похожий на Закари Денверса.
В горле запершило, и она сделала глубокий нервный вдох. Несмотря на настойчивые предостережения матери, Адриа продолжала встречаться с Марком, уверенная в том, что их любовь преодолеет все препятствия. Как же она оказалась не права! Как молода! Глупа. Наивна. В тот раз она убедила родителей отпустить ее с ним на прогулку. И это стало одной из ошибок ее жизни. Ах, если бы она не была столь недальновидной, если бы уехала с любимым, может, та ночь кончилась по-другому. К горлу подступил комок, хотелось забыть, отбросить нахлынувшие воспоминания.
– Тебе не следует идти на прогулку в таком виде, – убеждала Шерон Нэш дочь.
Адриа спускалась по лестнице в серебристом платье, которое купила на собственные деньги. Мать прищелкнула языком, увидев сзади глубокий вырез.
– Душечка, это слишком рискованный фасон, тем более для прогулки с юношей.
– Мам… – отмахнулась Адриа.
Шерон поджала губы, но не смирилась. Хотя родители уже вроде бы и не возражали против того, что Адриа встречалась с Марком, в душе мать не одобряла их дружбы.
– Почему бы тебе не надеть вполне приличный желтый костюм, который я сшила прошлой весной.
Адриа недовольно застонала. Цвета топленого масла, с белым воротником и рукавами-фонариками, костюм скорее годился для восьмилетней девочки, собирающейся на Пасху в церковь.
– Но…
– Пойдешь, если наденешь именно этот костюм. И помни, нужно вести себя пристойно, иначе люди начнут судачить.
Адриа сдула упавшую на глаза челку.
– Люди всегда будут сплетничать, мам.
– Особенно если ты дашь им основание для пересудов. А для них уже достаточно и того, что ты гуляешь с сыном Жанет Кеннеди. – Шерон машинально притронулась к золотому крестику на груди. – Жанет вечно виляет хвостом перед мужиками, даже перед собственным мужем.
– Марк не такой. – Мысли Адриа сразу обратились к юноше, которого она любила. Если бы мать узнала, как далеко зашли их отношения, то тут же упала бы в обморок.
– Он сын своей матери. Помни об этом.
Девушка проглотила эту пилюлю молча. Она горделиво стояла в холле, а старинные часы вызванивали время.
– Марк – самый приличный человек из тех, кого я знаю.
– Ха! – В глазах матери блеснули огоньки ненависти. – Поверь мне: яблочко от яблони недалеко падает. А его папаша ничем не лучше своей жены. Уже многие годы в бутылку заглядывает. Так напьется, что даже не в силах принести себя на воскресную службу. Нет, я его не виню за это. Он прожил с Жанет многие годы, и все это время она обводила его вокруг пальца, как последнего простофилю. Неудивительно, что ему стыдно смотреть в глаза прихожанам, да и преподобному отцу Филипсу тоже.
– Ладно уж. – Виктор сидел в кресле, положив ноги в теплых носках на маленький пуфик. Очки сползли на кончик носа. Он отложил газету, которую читал. – Я думал, мы условились о том, что не по-христиански сплетничать о людях за их спинами.
– Но это сущая правда, я ни на кого не наговариваю. Я тоже время от времени могу позволить себе рюмку-другую, но не для того, чтобы прятаться от своих проблем. Вот если бы ты начала дружить, скажем, со Стивеном Макфарлендом…
– Да лучше отправиться в ад, – еле слышно проговорила Адриа.
Не подобает употреблять такие слова всуе. – Послышался звук легкой отрыжки, и от Шерон пахнуло джином. – Тебе уже пора знать, кто есть кто. Этот Кеннеди уж больно прыткий. На матушку свою похож. – Женщина поморщилась, будто ей неприятно было даже упоминать об этой семье. – Адриа, ноги-то не расставляй. Никто тебя замуж не возьмет, если станешь потаскушкой. Мы люди богобоязненные, и я не хочу, чтобы горожане перешептывались о моей дочери, говоря, что у нее резинка на трусах не держится.
– Шерон! Хватит! – Виктор хлопнул газетой по столу и резко встал.
– Нечего беспокоиться, – проговорила Адриа, чувствуя, как от смущения ее щеки заливаются румянцем.
– А я волнуюсь, Адриа. Ты мне дорога. Бог видит, как я тебя люблю. Будто сама тебя родила. – Она положила свои натруженные руки на плечи дочери. Ее взгляд опять стал любящим. – Поверь мне, ты слишком хороша для такого окружения. Мужчины всегда будут пытаться добраться до твоих трусиков. Не потакай им. Никогда. Я не хочу быть занудой, но поверь мне, так оно и есть.
– Ты не можешь управлять моей жизнью, каждым моим шагом…
– Как же это? Могу и буду! – Глаза Шерон блеснули, а пальцы еще сильнее впились в обнаженные плечи дочери. – Делай, что я тебе говорю. Если собралась идти гулять, надень желтый костюм.
– Я несколько недель работала, чтобы купить именно это платье.
– Как я уже тебе неоднократно говорила: дурак и деньги живут врозь. Я привешу к нему ярлычок, и в понедельник ты отнесешь его обратно в магазин. Давай, переодевайся… Иначе тебе придется провести этот вечер с нами. Сегодня по телевизору Джон Уэйн. Отец давно ждет…
На глаза Адриа навернулись слезы. Она взбежала наверх, сбросила серебристое платье и подошла к шкафу. Сама мысль сдаться претила ей. Но конфликтовать с матерью было выше ее сил. В шкафу висело длинное меховое пальто, а рядом с ним ненавистный костюм.
Она переоделась и на скорую руку воспользовалась косметикой, чтобы скрыть следы слез. Шум мотора подъехавшего к дому пикапа помог ей забыть свои переживания.
Когда тренькнул звонок, Адриа слетела вниз, на ходу прикрывая плащом аккуратно свернутое серебряное платье. Мать поджидала внизу для последнего напутствия.
– Будь умницей, – сказала она вслед дочери.
Марк нервно переминался с ноги на ногу под фонарем у входной двери. Светло-каштановые волосы, золотистые глаза, коротковатый костюм. Он смущенно улыбнулся, и она растаяла.
Юноша преподнес ей маленький букетик, а она приколола бутоньерку к лацкану его пиджака. И вот они свободны. Теперь она может позволить себе все, что захочет, и Адриа легко прошла по гравийной дорожке. Она переоденется, будет танцевать и выпьет шампанское, которое купил Марк.
Эта ночь подарила ей все, о чем можно было мечтать. Сидя за ужином в хорошеньком ресторане, они смеялись, а потом распили полбутылки шампанского у него в машине. На танцевальной площадке беззаботно кружились, целовались в укромных уголках, никого не замечая вокруг. Она его любила. И знала, что он любит ее. Даже не имела ничего против, когда Элис Уэбер попыталась обратить на себя внимание Марка.
Элис отличалась ветреностью. Трудно было предугадать, с каким парнем она появится сегодня. И вот ее внимание привлек Марк.
