Взаимное притяжение - Браун Лайза (книги онлайн полные .TXT) 📗
– Я думал, ты… – сказал он и замолчал, не в силах продолжать.
Она, дрожа, медленно протянула руку и коснулась его щеки. Через секунду он оттолкнул ее руку и, снова перевернувшись, уткнулся лицом в ладони, как обиженный ребенок. Ее ладонь была мокрая! Билли Боб Уокер – повеса и хулиган – плакал!
– Уйдешь ты, наконец, когда-нибудь или нет? – с мольбой произнес он, съежившись, как будто ожидая удара.
Но она теперь не могла уйти. Если она уйдет, он никогда не простит ей, что она видела его слабость.
– Я не уйду. Избей меня, если хочешь! Билли! – Она ласково коснулась его твердого плеча, такого сильного, теплого и… беззащитного…
– Силоу, прошу тебя, ради всего святого! – мучительно простонал он. – Я…
Но она уже не могла остановиться, она поняла его и приняла его… в свои объятия. Она обняла его обеими руками за шею и страстно притянула к себе, прижав его лицо к своей груди, а сама наклонила голову и прислонилась щекой к его макушке. Секунду Билли сопротивлялся, но потом что-то сломалось в нем, и он разрыдался, сотрясаясь всем телом, так что она сначала испугалась, а потом напряглась, стараясь изо всех сил, чтобы не выпустить его из рук. Билли боролся со слезами, пытался загнать их внутрь, но они все равно вырывались наружу.
Сегодня судья Сьюэлл каким-то образом растревожил старую, но кровоточащую рану и отравил сознание Билли Боба новым ядом, который подорвал его веру в себя.
Силоу пришла в эту убогую комнату, чтобы отдать, наконец, любимому человеку всю себя без остатка. И ей предоставилась возможность утешить его, бормоча бессмысленные слова, полные нежности, возможность поддержать его в трудную минуту, разделить с ним горе, обнять, как будто защищая от жизненных невзгод, как мать обнимает свое дитя.
– Он… он предложил мне денег! – прошептал Билли; она едва могла понять его невнятную, сбивчивую речь. – Как ты! Я его ненавижу! Как тебя! Меня постоянно покупают, чтобы я занял место Майкла! – Он истерически рассмеялся.
– Прости меня. Прости, – шептала она.
– Ему больше ничего не надо было от меня! Он только хотел узнать, можно ли меня купить. Он сказал, что я – недоразумение! Что я разрушаю чужие судьбы. Назвал мою маму доверчивой дурочкой. Сказал, что пытался заставить ее сделать аборт. И зря не заставил. Надо было заставить.
Руки Силоу запутались в его длинных волосах, она вскрикнула, услышав эти ужасные слова.
– Нет! Что ты! Твоя мама любит тебя! Она не сможет жить без тебя! Ты нужен ей!
– Я всю жизнь надеялся, что… что он… испытывает ко мне хоть какие-нибудь чувства, – шептал Билли как одержимый. – Я представлял, что однажды сделаю что-нибудь стоящее, и он признает меня. Может, остановит на улице и… и… – Билли снова истерически рассмеялся.
– Билли Боб! Послушай меня! Это он в проигрыше, а не ты! Ты, наоборот, счастливчик! Он эгоист, который думает только о себе. Он не знает любви. Он ценит людей только по тому, что они сделали для него. Ты думаешь, он любит Майкла? Ничего подобного! Судья бросит сына, если тот не выкрутится из этой истории, и будет мешать его грандиозным планам.
Силоу стала коленями на кровать позади Билли, осторожно потянула его за плечи, пока он не лег головой ей на колени, Устремив глаза прямо на нее.
– Даже странно, что ты его сын, – Силоу гладила его по щекам, стирая с них следы слез, по теплой шее, по груди, видневшейся из-под расстегнутой рубашки. Большой мужчина, в котором еще жив маленький мальчик. Ее слова были обращены к ребенку, но руки ласкали взрослого. – Любой другой на его месте гордился бы таким сыном.
Билли тяжело вздохнул и закрыл глаза.
– Не утешай меня, Силоу! – через секунду сказал он более спокойно. Видимо, кризис миновал. – Твой отец правильно сказал обо мне. Я – неотесанная деревенщина. Я недостоин тебя.
– Он не знает тебя, Билли. Мы, кстати, теперь на равных. Ты – незаконный сын. Я – проклятая дочь. Давай вместе откажемся от своих известных отцов и начнем жизнь сначала. Посмотрим, чего мы стоим сами по себе, без всякой поддержки.
Силоу склонилась над ним, и ее волосы тяжелой волной упали на него. Она провела ладонями по его мускулистым рукам. Она взывала к Билли – мужчине.
– Знаешь, кто я сегодня, Билли?
– Ты – самая красивая женщина, которую я когда-либо встречал в жизни, Силоу. – Он недоуменно посмотрел на нее. – Это все, что я знаю.
– Я – твоя жена! И моя фамилия теперь – Уокер, как у тебя! Не Пеннингтон, не Сьюэлл, а Уокер! – До сих пор Силоу не произносила своей новой фамилии вслух; она звучала для нее как-то непривычно.
Она еще раз провела по его рукам и встретилась с его пальцами. Силоу наклонилась еще ниже, к самым его губам и прошептала:
– Ты говоришь, что ничего не можешь сделать для меня? Нет, можешь!
Она закрыла глаза, потому что боялась умереть от счастья видеть его, и потянулась к нему, раскрыв губы. Силоу прощала ему все и предлагала свою любовь.
Когда она выпрямилась, Билли судорожно вздохнул, почти ослепший и потерявший дар речи. Теперь он дышал так же часто, как и она. Силоу высвободила руки, несмотря на его попытки задержать ее, и стала расстегивать большие бирюзовые пуговицы на платье, которое с такими надеждами надевала сегодня утром. Одна за другой пуговицы исчезали в петлях, пока платье совсем не расстегнулось.
Он зачарованно смотрел, как она стряхивает платье с плеч, как изгибается, чтобы дотянуться до застежки, которая мешает ей освободить груди из плена лифчика. Силоу дотронулась до отметины на левой груди.
– Мужчина, который оставил этот след, не может останавливаться на полпути, – прошептала она. – Я ждала долгих четыре года и тебе, единственному, хочу отдать то, что принадлежит только мне одной, и я клянусь тебе, Билли, что, если ты не возьмешь меня, я тебе этого никогда не прощу. Забудь о наших отцах. Думай обо мне. Сделай для меня то, что только ты один можешь сделать.
Он одним движением опрокинул ее на спину и навис над ней.
– Это правда? Ты, правда, этого хочешь? – задыхаясь, спросил он. – Подумай, ведь это будет навсегда.
Он целовал ее шею, грудь, одновременно освобождая ее от одежды.
– Билли, я…
– Все, не надо говорить. – Он закрыл ей рот ладонью. – Ты можешь все испортить.
И пришлось говорить не словами, а руками. Она сняла с него рубашку, и он бросил свою одежду на пол, рядом с ее платьем. Его руки, невидимые в темноте, легко касались ее тела, гладили, ласкали, возбуждали.
– Я знаю, тебе понравится, – бормотал он. – Четыре года я мечтал… Может, я грежу?
Преодолевая охватившую ее истому, она приподняла голову и поцеловала его в грудь. Ей нравился соленый привкус его кожи. Ее руки потянулись к его джинсам и неуверенно помедлили, прежде чем нащупать пуговицу. Он сам расстегнул ремень и тут же вернулся, уже сбросив джинсы.
Силоу почти не помнила себя, когда он очутился на ней, а его сильные ноги раздвинули ее бедра. Она подчинялась ему. По ее телу прошла дрожь. Что она делает?
– Ты боишься, – ласково прошептал он. – Не бойся, я сам боюсь. Боюсь, что испорчу тебе жизнь. Боюсь, что сделаю тебе больно. Но я хочу тебя! Господи, как же я тебя люблю!
Как она ждала этих слов! «Я люблю тебя!» Итак, он все-таки сказал главные слова. В самый неожиданный момент. Может быть, вовсе не потому, что любит ее по-настоящему.
– Билли! – прошептала она, взяв его за шею и притягивая к себе. – Я знаю, будет больно. Но это неважно. Потому что… я тоже… я люблю тебя…
Она приготовилась встретить боль, успокаивая себя мыслью, что это будет только в первый раз и, надеясь, что Билли постарается закончить все поскорее.
Но он вдруг повел себя по-другому. Он стал серьезным и сосредоточенным. Он точно знал, что будет сейчас делать.
Очень осторожно. Без излишней суеты. У Билли Боба Уокера были ласковые руки. И огромное терпение. Главным для него было – не причинить ей боли, он так старался, что она всякий раз удерживалась от стона, чтобы не показать ему, что ей больно.
