По дороге в вечность - Редмирски Дж. А. (читаем книги онлайн .txt) 📗

– Нам с тобой подсыпали какой-то дряни. – Мотаю я головой. – Мы не владели собой. Так что хватит говорить об этом. Если мы и виноваты, то лишь в том, что бездумно согласились поехать на тусовку. Договорились?

Я жду ее улыбки и, не дождавшись, начинаю ее щекотать. Кэмрин хохочет, вырывается и падает в траву.

– Эндрю, хватит! Я не люблю щекотку… Слышишь?

Она хохочет все громче. Я решаюсь угостить ее еще одной порцией щекотки.

В это время слышится сирена полицейской машины. Я замираю, увидев, как копы останавливаются возле нашего «шевеля».

– Только их еще не хватало, – говорю я, глядя на Кэмрин.

У нее всклокоченные волосы, в которых застряли травинки. Вскакиваю на ноги, помогаю Кэмрин встать. Она отряхивается. Мы торопимся к нашей машине. Из патрульной вылезает полицейский.

– Вы всегда оставляете машину с дверью нараспашку? – спрашивает он.

Я смотрю на широко открытую дверь «шевеля», потом на копа.

– Нет, сэр, – отвечаю я. – Меня затошнило, и я думал только о том, как бы не запачкать салон. Выскочил, не захлопнув двери.

– Ваши права, страховку и паспорт.

Вытаскиваю бумажник, достаю оттуда права и подаю патрульному, после чего открываю бардачок и извлекаю оттуда страховку и паспорт. Кэмрин стоит возле багажника, скрестив руки. Она нервничает. Коп замечает кровь на моих руках. Он молча идет к своей машине, садится и запрашивает данные обо мне.

– Надеюсь, ты не замешан ни в каких ограблениях и убийствах, которые до сих пор от меня скрывал, – говорит Кэмрин, когда я встаю рядом с ней.

– Нет, детка. С серийными убийствами я давно завязал. Так что он ничего по мне не нароет, – отвечаю я, слегка пихая ее в бок.

Проходит несколько томительных минут. Полицейский подходит к нам и возвращает мне документы:

– А что у вас с руками?

От его вопроса в кистях рук возникает противная пульсирующая боль.

– Да вот, побоксировал с деревом.

– Побоксировал с деревом? – недоверчиво переспрашивает коп, то и дело поглядывая на дерево.

Скорее всего, он подумал, что я поколотил Кэмрин. После вчерашний тусовки и нашего кувыркания в траве вид у нее соответствующий.

– Я не шучу, сэр. Я действительно колотил кулаками по дереву.

– Вы подтверждаете его слова? – спрашивает коп, пристально глядя на Кэмрин.

Кэмрин нервничает не меньше моего. Вероятно, и она догадалась, о чем подумал полицейский. И вдруг она начинает разыгрывать дурочку в лучших традициях ее подруги Натали:

– Он был очень зол. Вчера нас позвали на пикник. Мы и не думали, каких придурков там встретим. Они стали шутить над нами. Довольно грубо. Он хотел им врезать за все эти шуточки. Я едва уговорила его не связываться. Мы уехали, а он никак не мог успокоиться. Получалось, он типа струсил и не сумел их проучить. Едем, едем, и вдруг он останавливает машину, выскакивает и давай по бедному дереву колошматить. Я побежала следом, попыталась остановить. Дерево-то тут ни при чем… Вид у меня странный, да? Я же говорю, были на пикнике. Даже выспаться не успели. Но вы не подумайте чего. Мы законопослушные люди. Наркотики не принимаем, никого не грабим. Я уж не говорю про убийства. Если хотите, можете осмотреть нашу машину.

У Кэмрин – лицо провинциальной дурочки. И жесты соответствующие.

Посмеиваюсь в душе. Нам действительно не о чем беспокоиться, если коп вздумает осматривать машину… Если только наши случайные знакомые Брей и Элиас не оставили на заднем сиденье пакетик с травкой или еще что-то, к чему можно прицепиться.

Боже, сделай так, чтобы все это не превратилось в подобие телесериала.

Смотрю на Кэмрин и едва заметно качаю головой. Ее глаза округляются. «А что, по-твоему, я должна говорить?» – написано на ее лице.

Улыбаюсь и покачиваю головой. Это все, что я могу.

Коп сопит, покусывает губу. Смотрит то на Кэмрин, то на меня и молчит. Мы оба напрягаемся.

– В следующий раз не забывайте захлопывать дверь, – говорит он. На его лице по-прежнему никаких эмоций. – Жаль, если проходящая машина повредит дверь «шевеля» шестьдесят девятого года выпуска, да еще в таком хорошем состоянии.

– Вы совершенно правы, сэр. – Я облегченно улыбаюсь.

Коп садится в свою машину и уезжает. Мы остаемся вдвоем.

– «Если хотите, можете осмотреть нашу машину», – передразниваю я Кэмрин. – Как это из тебя вылезло?

– Сама не знаю, – смеется она. – Я и не собиралась говорить ничего такого. Само вырвалось.

Я тоже смеюсь:

– Знаешь, меня иногда пугает такая вот невинная болтовня. Если у твоей лучшей подруги всего две извилины, незачем ей подражать.

Кладу руки на руль.

Кэмрин улыбается и уже собирается что-то сказать по поводу моей оценки умственных способностей Натали, но ее взгляд падает на окровавленные костяшки моих пальцев. Она придвигается ближе и берет мою руку:

– Надо промыть раны, пока не воспалились. – Наклонившись, она счищает прилипшие травинки и грязь. – Добоксировался с деревом. Ему-то что, а рукам твоим досталось.

– Не драматизируй, – отмахиваюсь я. – Никаких больниц и швов.

– По-настоящему тебя надо бы отшлепать, – говорит она мне, словно обращается к ребенку. – Больше так не смей делать.

Вычистив последние комочки грязи, Кэмрин тянется к нашему маленькому холодильнику. Я поворачиваюсь и вижу соблазнительную задницу, обтянутую шортами. Приспускаю ей шорты, берусь за резинку трусиков, оттягиваю и отпускаю. Типично мальчишеская шутка. Кэмрин лишь качает головой, усаживаясь рядом со мной. В руках она держит бутылку с водой.

– Промой раны, – требует она.

Послушно открываю дверь машина, отвинчиваю крышку бутылки и поливаю водой сбитые в кровь руки. Кэмрин роется в сумочке.

– Если ты снова начнешь вымещать злость на деревьях или других неодушевленных предметах, я внесу тебя в мой список психически неуравновешенных личностей. – Она достает и протягивает мне тюбик неоспорина.

Я не возражаю. Кэмрин требует, чтобы я поскорее смазал поврежденные костяшки.

– До чего же ты настырная телка!

Кэмрин делает вид, что сердится, и шлепает меня по руке (только свою отбила). Она считает слово «телка» скрытым синонимом слова «толстуха» и обвиняет меня в предвзятом отношении к ее фигуре. Я включаюсь в игру, понимая, что Кэмрин пытается отвлечь меня от мыслей о случившемся. Вскоре наш разговор переходит на музыку. Мы обсуждаем, в каких барах и клубах можно будет выступить по пути в Новый Орлеан.

Да, мы давно решили: независимо от того, сколько продлится наше путешествие и в какие места оно нас заведет, мы обязательно побываем в Новом Орлеане – нашем самом любимом городе на великой реке Миссисипи.

Это было два дня назад. А сейчас мы напропалую трахаемся, остановившись в приличном отеле на территории великого штата Алабама.

Кэмрин

Глава 26

– Ты как? – спрашивает Эндрю. – Совсем не волнуешься по поводу вечернего выступления? Или дело зашло так далеко, что тебе пора дышать в бумажный пакет? [11] Эндрю вышел из ванной. Вокруг бедер – наспех закрученное полотенце.

– И то и другое. – Сажусь на кровати, выпустив из рук телевизионный пульт. – Песню я знаю, но это мое первое сольное выступление. Не скажу, чтобы поджилки тряслись. Но волнуюсь.

Эндрю подходит к столику, где стоит телевизор. Рядом примостилась его сумка, из которой он достает чистые трусы. Полотенце летит на пол. Я любуюсь его голым задом. Он быстро надевает трусы.

– Ты отлично споешь, – говорит он, поворачиваясь ко мне. – Ты столько репетировала. Думаю, эта песня впечаталась тебе в мозг. Если бы я считал, что ты не готова, то так бы и сказал.

– Знаю, ты бы не стал мне врать.

– Ну как, готова к работе? – спрашивает он, одеваясь.

– Похоже, что да. Как я выгляжу?

Я встаю и кручусь в разные стороны. На мне черный облегающий топ на тонких лямочках и такие же облегающие джинсы.