Девушка у обочины (ЛП) - Уайлдер Джасинда (книги онлайн полные версии .TXT) 📗
Мое лицо становится красным от злости и стыда в равной мере.
— Сидни, я…
Она поднимает руку ладонью ко мне.
— Ненавижу говорить такое. Правда. Думаешь, кто-нибудь захочет это услышать? Знаешь, сколько раз я слышала это, когда была моделью? «Еще два килограмма, Сидни». Как минимум раз в неделю. Это больно, знаю. И мне очень жаль. Но это бизнес. — Она машет мне рукой, отпуская. — Ты сможешь сделать это. Уверена, что сможешь.
Я покидаю офис с небольшим пакетом бикини, и сердцем, полным боли и гнева.
Делать нечего, и следующие четыре дня я едва ем, хожу быстрее, поднимаюсь по лестнице пешком. Каждое утро примеряю бикини и каждую ночь замечаю, что, да, я теряю килограмм, полтора, затем два, и купальники сидят немного лучше. Мой бюст еще более подчеркивается в то время, как остальная часть меня становится немного более... стройной.
Но я так голодна.
И злость проникает глубоко в меня.
Во Флориде жарко и влажно. Мы тратим большую часть первого дня, выбирая место для съемок, что означает пешие прогулки вверх и вниз по пляжу, выискивая то идеальное место. Как для меня, то каждое место одинаково: отели, рестораны и пансионаты с одной стороны, песок и море с другой, насколько глаз может видеть в обоих направлениях. Но Людовик, кажется, ищет что-то особенное, мы все следуем за ним туда-сюда, плетемся как глупые маленькие утята за мамочкой.
И вот, наконец, он выбирает участок песчаного пляжа, точно такой же, как и все остальные, затем кивает, и объявляет, что это то место. Команда торопится настроить отражатели и все остальное оборудование. Стилисты приводят волосы и макияж в порядок, расчесывают, накручивают, и мы снимаем наши «прикрытия». Другие девушки все делают легко и уверенно. Они скидывают свои туники, парео на песок и поправляют бретельки и плавки, радостно разгуливают, болтают друг с другом и пинают волны, хихикая. Собирается толпа и наблюдает, и я колеблюсь. Но медлить нельзя. Я развязываю впереди накидку, скидываю ее с плеч и стараюсь не замечать толпы глазеющих и загорающих туристов. Складываю накидку и кладу ее на песок, затем сбрасываю шлепанцы, распускаю волосы и даю парикмахерам с визажистами делать свою работу. Все глаза прикованы ко мне.
Потому что я выделяюсь.
Все остальные девушки худые и гибкие как щепки, с небольшой, но идеальной формы грудью, с круглыми маленькими задницами и с кожей, которая выглядит отретушированной даже прежде, чем они украсят страницы журналов. Я самая высокая, выше почти на восемь сантиметров, и самая крупная, минимум на двенадцать килограммов.
На этих съемках я - единственная модель плюс-сайз.
Вижу, что люди смотрят на меня, просто чувствую это. Парни неторопливо прогуливаются, и я ловлю на себе их взгляды. Людовик фотографирует океан или что-то еще, бесконечно щелкает, настраивая свой огромный «Никон». С отражателем, без него, потом с каким-то серым светофильтром и снова без него.
Наконец, Людо указывает на одну из моделей, девушку из Бразилии по имени Нина. Ее бикини настолько ничтожно, что, вероятно, поместится в пустую капсулу из-под кофе.
Она ох*ительно потрясающая.
Нина лежит в нежном прибое, перекатывается, капельки воды украшают словно бисером ее темную кожу. Ее улыбка – ослепительно белая и искренняя.
Следующая - Аня, русско-американская девушка с платиновыми волосами и большими, но поддельными сиськами. У нее узкая талии и круглая попка, бедра худые, но стройные, и она смотрится просто до абсурда совершенной. Людовик уделяет ей особое внимание. Он снимает сотни ее фотографий, затем протягивает фотоаппарат помощнику и становится на колени рядом с ней, поправляет ей волосы и говорит всякие очаровательные мелочи, заставляя хихикать. Затем Людовик разворачивает ее спиной, отчего грудь устремляется в небо, распущенные волосы наполовину мокрые и лежат на песке, а волны плещутся у колен.
Это невероятный снимок. Идеально для «Спортс иллюстрейтед».
Когда они заканчивают, Людовик останавливает ее и шепчет на ухо, вручая ей что-то похожее на ключ-карту от номера. Она кокетливо ему улыбается. Следующая модель занимает место Ани у самой кромки воды, а сама Аня плюхается на прогретый солнцем песок рядом со мной.
Она использует карточку-ключ, чтобы чертить на песке линии между ее ног.
— Боже, какая свинья.
Прикидываюсь дурочкой.
— Кто? Людовик?
Она кивает, не глядя на меня.
— Да, Людовик. Притрагивается ко мне. Говорит какая я сексуальная. Конечно, сексуальная! Я ведь, черт возьми, модель, да? Хочет, чтобы я пробиралась в полночь в его комнату и позволила ему трахнуть себя. Меня не волнует это, даже если он сможет протащить меня в «Спортс иллюстрейтед». Этого не произойдет. Боже, какой мудак.
— Ты хочешь попасть в «Спортс иллюстрейтед»? — спрашиваю я.
Она смотрит на меня с выражением полного неверия.
— Конечно. Думаешь, я сижу на диете и провожу так много часов в спортзале, чтобы так выглядеть ради свидания или подобного дерьма? Нет. Я - модель, рекламирующая купальники. И каждая другая модель хочет попасть в специальный выпуск журнала с купальниками. Но делать то, что он хочет от меня, чтобы добиться этого, я не буду. У меня свои стандарты. — Она смотрит на меня снова, на этот раз с любопытством. — Прости. Ты сделала что-то подобное, чтобы оказаться здесь? Я не хотела тебя оскорбить, если это так.
Невольно смеюсь. Пытаясь не оскорбить меня, она оскорбляет. Я качаю головой.
— Нет. Я здесь только потому, что он на это надеется.
— И ты станешь?
Зарываю пятки в песок, стараясь скрыть гнев и отвращение.
— Бл*дь, нет. — Шевелю пальцами ног. — Нет, даже будь он последним мужчиной на Земле.
— Тогда, по крайней мере, у нас есть хоть что-то общее, — говорит Аня и встает, счищая песок с задницы.
Еще одно двусмысленное оскорбление. Стараюсь не позволять этому беспокоить меня, пока жду очереди предстать перед камерой.
Часом позже, когда солнце опускается на море, а я схожу с ума от скуки, все другие модели уходят, кроме Ли Фэй. Потом и она сует ноги в сандалии и удаляется, не сказав никому ни слова. Остаемся только Людовик, я и команда.
Стараюсь оставить пространство между мной и фотографом, когда прохожу мимо него, но он идет ко мне, хватает мою руку и поворачивает к себе.
— Прямо здесь, да. — Он щелкает несколько кадров, проверяет, корректирует параметры, и щелкает еще, опустившись на одно колено.
Без каких-либо указаний просто стою, руки по бокам, опираюсь на одну ногу, не улыбаясь. Мою кожу покалывает там, где он коснулся меня, что хочется протереть это место, намазать дезинфицирующим средством для рук. Людо вешает камеру на шею и кладет руки на мою талию, направляя меня в сторону моря. Я отступаю, чтобы быть вне зоны его досягаемости и вижу вспышку раздражения на его лице. Он сокращает расстояние между нами и снова кладет руки мне на талию, указывая, как мне встать. Его руки задерживаются, а глаза исследуют меня.
— Не прикидывайся скромницей, Дез, — говорит он мне, понизив голос, чтобы только я могла слышать. — Ты знаешь, что твои возможности ограничены.
И с этим заявлением, разжигающим ярость, Людо отступает и начинает щелкать, опускаясь на колени, наклоняясь, поднимаясь на ноги, переворачивая камеру, изменяя параметры, выкрикивая указания, какую позу мне принять. Следующий час тянется медленно, мышцы деревенеют и болят от слишком частой смены поз и удерживания долгого времени в какой-то конкретной позе.
В конце часа Людовик жестом указывает на меня.
— Отлично, отлично. Теперь переоденься в другое бикини.
Здесь нет ширмы, и небольшая толпа до сих пор наблюдает за нами.
— М-м-м. Где переодеться?
Он пытается подавить плотоядную ухмылку.
— Здесь, здесь. Тебе помогут прикрыться твоей накидкой, если ты так беспокоишься.
Две девушки из команды визажистов берут мою накидку и отражатель света, становясь между мной, Людовиком и толпой, так что только со стороны океана можно увидеть, как я стаскиваю лифчик и натягиваю халтер-топ. К счастью, на данный момент там нет никого на байдарках или водных лыжах. Я чувствую, что Людовик наблюдает за мной, и знаю, что тот может увидеть только мои ступни, икры и плечи. Но он бесстыдно поднимается на цыпочки, пытаясь увидеть больше, и подмигивает мне.
